Дерби Брайа - Пылающая Эмбер

— Привет. Это я, — тихо говорит она в трубку.

Я приближаюсь, пока не оказываюсь в шаге от неё.

— Положи этот гребаный телефон, Эмбер.

Она крепче ухватывается за трубку.

— Да. Завтра. Утром.

Моё тело начинает вибрировать от переполняющей меня злости. Я вырываю

телефон из её руки.

— Её подвезут, и крыша над головой у неё есть, — сердито бросаю я, после чего

обрываю связь и бросаю телефон на прикроватный столик. Её недоеденная каша

разлетается во все стороны, а кружка с водой падает на пол, какое-то время катаясь по

линолеуму.

— Ты не поедешь к Бетани, Лил или Гусу. И уж точно не вернёшься домой. Эмбер,

тебе будет необходим постоянный уход на протяжении нескольких недель, пока ты не

окрепнешь и снова не сможешь о себе позаботиться. Разве доктор не об этом только что

говорил?

Когда она опускает подбородок и начинает разглядывать свои руки, я продолжаю:

— У Бетани хватает забот с баром и двумя детьми, а Лил не знает, как ухаживать за

больным человеком. Через неделю она отравит тебя своей готовкой.

334

Мне надоело видеть её в состоянии безразличия ко всем и вся. Она почти ничего не

ест. Просыпается от ночных кошмаров практически каждую ночь, и тощая, как жердь,

даже тоньше, чем в первый день её появления в клубе. На её лице проявляются признаки

жизни только тогда, когда её навещает Уилл, и даже тогда её едва заметная улыбка в

лучшем случае натянутая.

— Может, «Гринбеки» и отменили награду за твою голову, но это не значит, что

твой отец останется в стороне. Неизвестно, что он теперь предпримет.

Я буду конченным подонком, если скажу это, но это правда, которую ей нужно

услышать.

— Ты хочешь подвергнуть Бетани и детей опасности?

Я жду. Проходит пять минут, и, наконец, она качает головой.

— Тогда ты поедешь домой со мной, где я смогу тебя защитить и позаботиться о

тебе. Я могу работать из дома и уже нанял медсестру. Я приготовил для тебя и Уилл

комнату со всем необходимым, — это коварная уловка, но от Эмбер не следует никакой

реакции. — Санни я тоже буду рад, если она захочет остаться там после того, как её

выпишут.

Доктор Алистер проинформировал Эмбер о состоянии её сёстры спустя несколько

дней после того, как она пришла в себя, и каждые несколько дней с тех пор сообщал о

любых изменениях. Санни получила необратимое повреждение головного мозга височной

доли. Врачи все ещё пытаются составить полную картину того, чем это обернётся для неё

в будущем. У неё до сих пор возникают трудности с речью и попыткой вспомнить кое-что

из прошлого. Кроме того, в течение последующих нескольких месяцев ей предстоит

пройти курс физиотерапии и прибегнуть к пластической хирургии.

Эмбер тяжело восприняла эти новости. Она тихо проплакала несколько часов, пока

не отключилась от изнеможения, а на следующий день была полностью изолирована от

всего мира.

Она, наверняка, проигнорировала каждое сказанное мною слово о Смоуке, который

круглосуточно сидел у постели Санни и не жалел средств, чтобы обеспечить ей лучший

уход.

Я не рассказал ей обо всем остальном.

О том, что Смоук попросил клуб разрешить ему остаться в Альбукерке. О том, что

несколько дней назад Пэппи сел за стол переговоров со мной, Эджем, Гризом, Дозером и

Смоуком. Мы сказали ему, что клуб проголосовал против переезда «Гринбеков» в Нью-

Мексико. Голосование не было связано с нападением на Кэпа, потому что теперь, когда он

очнулся, мы точно знаем, кто в него стрелял. А поскольку «Гринбеки» не имеют к этому

никакого отношения, мы сняли с них все подозрения. Печально, но факт... ответственным

за случившееся был один из наших.

Голосование в клубе против переезда «Гринбеков» было единогласным, потому что

ни один брат не хотел заниматься бизнесом и доверять человеку, который предал своего

вице-президента и заказал родную дочь. Содеянным Пэппи сам доказал «Предвестникам

Хаоса» то, о чем я твердил постоянно. Наши клубы живут по разным кодексам. У нас

разные приоритеты. И то, что мы ценим превыше всего остального, они ни во что не

ставят.

Я также сказал Пэппи, что Эмбер — моя старуха, и дал понять, что она, её сестра и

племянница находятся под нашей защитой. Если с ними что-нибудь случится, клуб

привлечет его к ответственности. У этого козла были яйца, раз он спросил, может ли

335

поговорить с ней, сказал, что речь пойдет о её матери. Я чуть не перепрыгнул через стол,

чтобы задушить его собственными руками. Я бы его прикончил, если бы Эдж и Дозер не

удержали меня. Вместо этого я прорычал, что, если он и его психованный сынок когда-

нибудь приблизятся к ней, я урою обоих.

Эдж закончил разговор новостью о том, что, пока мы не проголосуем иначе,

«Гринбекам» придётся найти кого-то другого, чтобы толкать свою дурь и отмывать

деньги.

Я не сомневался, что Пэппи кипел от негодования, чуть не лопнув от злости, но нам

было насрать. Кэп больше не принимал решения, мы делали это вместо него. И если

Пэппи не хочет развязывать войну, ему придётся смириться с нашим решением.

Затем я с «Предвестниками Хаоса» перешёл в другую часть пустого бара, где

находился Дидс и остальные «Гринбеки», которые пришли с Пэппи. Мы дали Смоуку то,

что он хотел. Возможность сойтись в поединке со своим старым другом. Без сомнений,

это было бы кровопролитное зрелище. Но мы сделали ставки на то, кто из них проиграет,

а кто победит. Разумеется, Смоук одержал победу, благодаря преимуществу в двадцать

фунтов над Пэппи и яростью, заключенной в его кулаках. Впрочем, больше всего нас

удивило то, что «Гринбеки» и Дидс даже не вышли вперёд, чтобы прийти на помощь

Пэппи, и, что Смоук оставил Пэппи в живых, бросив эмблему своего клуба на его

бессознательное тело, прежде чем уйти.

А вот о чем Эмбер знать не обязательно, так это о том, что, как я подозреваю, Пэппи

убил её мать, и именно по этой причине она так и не вернулась домой.

— Это безопасно? — произносит Эмбер срывающимся голосом, и я перестаю

дышать, задаваясь вопросом, не послышались ли мне её слова. Это первый, мать его, раз,

когда она заговорила со мной после того, как я убил Уорнера, и в моей груди расцветает

надежда.

— Я обеспечу безопасность, Куколка. Я не допущу, чтобы с тобой, Санни или Уилл

что-либо случилось. Клуб тоже не допустит. Таз, устроивший эту заварушку, получил от

клуба по полной программе, позволив Дозеру и нескольким братьям набить ему морду.

— Я не виню Таза.

Она говорит так тихо, что я её почти не слышу.

Я позволяю своим глазам пробежаться по её веснушчатому лицу, рыжим ресничкам,