Бриттани Ш Черри - Безмолвные воды

Лежа на кровати, снова и снова размышляя о нашем последнем десятисекундном поцелуе, я услышала громкий возглас Шерил:

– Ты, должно быть, прикалываешься!

Я не была уверена, что производит больше шума – завывающий снаружи ветер или Шерил.

– Я не знаю, как быть подружкой невесты, – заныла Шерил, плюхаясь на кровать рядом со мной. Ее рыжие кудряшки пружинили вверх-вниз, пока она подпрыгивала на моем матрасе.

С тех пор, как я попала в ее семью, Шерил была для меня больше, чем сводной сестрой – она стала мне лучшей подругой. Поэтому моей подружкой невесты должна быть именно она.

– На самом деле, тебе ничего не нужно делать, кроме разве того, чем я сама не хочу заниматься. И пока у меня стрессовое состояние из-за подготовки к свадьбе, ты будешь девочкой, на которую я безостановочно могу кричать. А, и еще ты должна будешь держать шлейф моего платья, пока я буду идти по проходу.

– Почему я должна держать твое платье?

Я пожала плечами.

– Не знаю, но подружка невесты на свадьбе моей тети держала его, так что, я думаю, это просто часть свадьбы.

С помощью кукол Барби, мягких игрушек и лошадок My Little Pony я устроила в центре спальни расстановку свадебной церемонии. Кен был женихом, изображая Брукса, а Барби была в роли меня.

– Как ты вообще заполучила парня? – спросила Шерил, все еще подпрыгивая.

– Жениха, – поправила я. – Это проще простого. Я уверена, ты тоже сможешь. Просто завиваешь волосы, потом пишешь письмо, в котором говоришь, что выходишь за него замуж.

– Правда? – Шерил повысила голос. – И больше ничего не нужно?

Я кивнула.

– Это все.

– Вау, – выдохнула она, слегка озадаченная.

Хотя я не понимаю чем. Получить парня довольно легко. Мама говорит, что гораздо труднее избавиться от него.

– Откуда ты все это знаешь?

– Мама мне рассказала.

Она надулась.

– А почему она мне не рассказывала? Я тоже ее дочь. Кроме того, сначала она была только моей мамой.

– Наверное, ты еще маленькая. Скорее всего, она расскажет тебе это в следующем году.

– Я не хочу ждать целый год, – Шерил перестала подпрыгивать на кровати и начала накручивать на палец свой локон. – Мне нужна ручка и бумага. Или, ну… ты уверена, что Брукс не захочет жениться и на мне тоже?

Я приподняла бровь и всплеснула руками.

– Что это должно означать?

Она продолжала накручивать на палец свои волосы.

– Я просто сказала. Он довольно часто мне улыбается.

О. Мой. Бог.

Моя сестра шлюха. Мама говорила, что мне нельзя произносить это слово, но я слышала, как она однажды назвала так свою сестру за то, что та встречалась с женатым мужчиной, и тетя Мэри была не в восторге от этого прозвища. По большому счету, Шерил собиралась сделать то же самое.

– Он дружелюбный, поэтому улыбается всем. Однажды я видела, как он улыбнулся белке.

– Ты сравниваешь его улыбки, адресованные мне, с тем, как он улыбается белкам? – спросила она, повышая голос.

На какое-то время я задумалась, размышляя об этом. У Шерил и белок есть пара общих черт. Ну, например, белки любят орехи, и Шерил была абсолютно чокнутой, если хоть на секунду могла подумать, что Брукс променяет меня на нее. (Примеч. в данном случае используется игра слов: nuts – орехи, и nuts – чокнутый).

Шерил поднялась с кровати и вздохнула, все еще накручивая на палец локоны.

– Ты слишком долго обдумываешь ответ. Подожди, пока я не расскажу маме все, что ты сказала! Я могу заполучить любого парня, какого захочу, Мэгги Мэй, и тебе нечего на это возразить.

– Мне все равно! Ты просто не можешь забрать у меня жениха.

– Могу!

– Не можешь!

– Могу!

– Заткнись и перестань крутить свои дурацкие волосы, – закричала я.

Она ахнула, заплакала и, выбегая из комнаты, прохныкала:

– Я не приду на твою свадьбу!

– Тебя и не приглашали! – крикнула я в ответ.

Спустя всего несколько минут в мою комнату вошла мама и, прищурив глаза, спросила:

– У вас, девочки, была очередная битва, да?

Я пожала плечами.

– Просто она снова разыгрывала драму.

– Для двух лучших подруг вы слишком часто раздражаетесь.

– Да, но это свойственно всем девочкам.

Она улыбнулась и согласилась.

– Ну, ты просто не забывай, что она младше тебя, Мэгги, и у Шерил не так все просто, как у тебя. Она немного замкнутая и со своими причудами – ей непросто приспосабливаться. Ты ее единственная настоящая подруга. И ты ее сестра. Она – твоя семья, а что делают в семье?

– Заботятся друг о друге?

Мама кивнула и поцеловала меня в лоб.

– Правильно. Мы заботимся друг о друге даже в самые трудные дни.

Каждый раз, когда мы с Шерил вступали в противоборство, мама говорила мне это. В семье все заботятся друг о друге. Особенно в трудные дни, когда даже не хочется никого видеть. Я помню, когда она сказала это впервые. Они с папой усадили нас в гостиной – Келвина, Шерил и меня – и сказали, что было бы здорово, если бы мы стали называть их мамой и папой. В этот вечер они поженились, и мы официально стали семьей. Когда мы сидели там, мама с папой попросили нас взяться за руки и пообещать, что мы будем всегда заботиться друг о друге. Потому что так поступают в настоящей семье.

– Я попрошу прощения, – прошептала я себе под нос, говоря о Шерил. В конце концов, она моя лучшая подруга.

Остаток дня я провела, планируя свадьбу. Я мечтала о свадьбе с тех пор, как мне исполнилось семь – то есть, очень давно. Меня мучил вопрос: какую музыку любит Брукс. Поскольку он не разрешил мне послушать, я должна была сама догадаться. Они с Келвином частенько баловались с папиной гитарой, бренчали на ней каждый вечер и говорили, что когда-нибудь станут известными музыкантами. Сначала я не особо в это верила, но чем больше они практиковались по вечерам, тем лучше у них получалось. Возможно, они смогли бы сыграть на свадьбе. Кроме того, я могла бы выбрать его любимую песню для моего торжественного выхода. С другой стороны, всю прошлую неделю они с братом пели «Сексуальную попку» Джастина Тимберлейка, и лично мне она не казалась подходящей для бракосочетания. Может быть, для нашего первого танца?

***

Каждую ночь после того, как папа с мамой укладывали нас в кровати, я слышала играющую внизу, в гостиной, музыку. Это всегда была одна и та же песня – «Ты волнуешь меня» Сэма Кука – под нее они танцевали первый танец. На цыпочках выходя из комнаты, я подкрадывалась к перилам лестницы и смотрела вниз. Свет был выключен, папа брал маму за руку и спрашивал:

– Потанцуешь со мной?

Он задавал этот вопрос каждую ночь, а потом они начинали танцевать. Папа кружил маму в танце, и оба хихикали, как дети. У мамы в руках был бокал с вином, и, когда папа наклонял ее, немного вина выплескивалось на белый ковер. Они еще больше смеялись над устроенным беспорядком и только крепче прижимались друг к другу. Мама склоняла голову на папину грудь, и он что-то шептал ей на ухо, пока они медленно танцевали.