Бриттани Ш Черри - Безмолвные воды

– Я думала, что тоже умру, Брукс. Точно так же, как и ты думал, что твоя жизнь заканчивается, – вот, что я чувствовала. И это запросто могло бы произойти. Если бы ты упал перед лодкой, гребной винт мог бы порезать тебя насмерть. Если бы я не вырвалась от того человека, он убил бы меня.

– Как тебе удалось вырваться?

Ее глаза блеснули под трепещущими ресницами.

– Ты позвал меня по имени и этим спугнул его. Ты спас мне жизнь, Брукс.

Мы не ложились до рассвета, рассказывая о своих душевных травмах, делясь друг с другом обидами и страхами, через которые нам пришлось пройти. И пусть это было трудно, но необходимо нам обоим. Рассказывая вслух обо всех бедах, мы освобождались. Большая часть этой ночи далась нам очень тяжело. Иногда мы были вынуждены останавливаться и брать пять минут, чтобы напомнить себе, что мы живы. Тем не менее, я был благодарен за все: и за моменты тишины, и за моменты боли. Я был благодарен Мэгги за то, что она позволила мне излить ей свою душу. И благодарен за то, что она излила мне свою.

– Поцелуй меня, – попросила она.

И я выполнил ее просьбу.

Мы были двумя душами, молящими о спасении, но с каждым новым поцелуем тонули вместе. Мэгги прикусила мою нижнюю губу, и я застонал ей в рот. Она прижалась ко мне всем телом, и я крепко обнял ее – она с такой силой прижималась ко мне, словно старалась удержать. Правой рукой я сжал ее грудь и, опустив голову, начал посасывать и покусывать нежную кожу на шее Мэгги. Я так сильно хотел ее. Она вонзила ногти мне в спину, как будто старалась крепче уцепиться за саму мою жизнь.

Мэгги отстранилась и встретилась со мной взглядом.

Эти прекрасные печальные голубые глаза.

Боже, как я ненавидел эту печаль в них.

Но, Господи, как же я любил в них эту печаль.

Она напоминала мне о том, что я не одинок.

Интересно, моя печаль ей тоже видна?

Мэгги чувствует привкус боли на моих губах?

– Ложись, – попросил я.

И она исполнила мою просьбу.

Мэгги стянула с меня боксеры, а я сорвал с нее белую майку и отбросил ее в угол комнаты. Языком обвел ее сосок, и она ахнула. Я замер на секунду от звука ее голоса, но, когда она, запустив пальцы мне в волосы, притянула мою голову к своей груди, понял, что должен попробовать на вкус каждый миллиметр ее тела. Должен проникнуть в самую ее душу, чтобы помочь на время избавиться от боли, причиненной жизнью.

Утонуть.

И мы тонули. С головой погружались в глубокую скорбь, задыхаясь от боли. Мы делились ею в каждом прикосновении, а она все сильнее обрушивала на нас свои волны.

Подцепив пальцами резинку ее трусиков и потянув их вниз, я наблюдал, как они скользят по ее восхитительным бедрам. Я склонился над ее животом, нежно поцеловал его и, услышав очередной стон, поднял голову, чтобы встретить ее взгляд. Уверен, если она и хотела закрыть глаза, то не смогла – ей нужно было видеть меня, наблюдать за мной.

«Да?» – мысленно спросил я, заглядывая в ее голубые глаза.

Она кивнула один раз. Да.

Опустившись ниже, я оставил поцелуй на левом бедре Мэгги. Потом языком медленно провел влажную дорожку на правом. А потом опустился на нее и одним легким движением скользнул в ее влажное тепло. Я чувствовал, как каждый мой толчок вытесняет все наши страхи. Ощущал, как волны над нашими головами становятся все выше, сотрясая наш корабль, бросая его вверх-вниз, пока мы окончательно не потеряли себя.

В ту ночь я кое-что понял о жизни. Иногда дождь приятнее солнца. Иногда боль важнее исцеления. И иногда разбросанные осколки красивее целой картины.

Мы занимались любовью в темноте. Грязно. Грубо. Открывая друг друга с такой стороны, о существовании которой даже не подозревали. В ту ночь мы отдались во власть тьмы. Но, заблудившись в ней, почему-то чувствовали себя еще ближе к дому.

С приближением рассвета наши поцелуи трансформировались во что-то большее. С каждым поцелуем, с каждым толчком, с каждым стоном мы чувствовали, как волны отступают. Мэгги ни разу не отвела от меня взгляда, пока я входил в нее снова, и снова. Мне нравилось ощущать себя внутри нее, я любил ее шепот, любил то, как она любила меня. И я любил ее так же. Став якорями друг для друга, мы слились воедино и нашли свой путь к берегу.

Когда солнечные лучи проникли сквозь шторы и за окном запели птицы, мы, не размыкая объятий, продолжили любить друг друга при свете.

Глава 38

Мэгги

Шерил: Ты можешь вернуться домой? Мне нужна твоя помощь.

Стоя в ванной после душа, завернутая в полотенце, я уставилась на текст сообщения от моей сестры. После бурной ночи с Бруксом я была еще полусонная. Рассказать ему о том, что со мной случилось, было, наверное, самым трудным из всего, что я когда-либо делала. Но… это было и самым лучшим моим поступком. Такое ощущение, что цепи, сковывавшие мою душу, пали.

– Брукс! – крикнула я. – Кажется, нам нужно ехать домой.

Ответа не последовало.

Прижимая к себе полотенце, я обошла весь дом, и, нигде не обнаружив Брукса, вышла на крыльцо. Теплые солнечные лучи поцеловали мою кожу. Бросив взгляд в сторону озера, я не просто увидела его. Я услышала его. Брукс стоял в лодке посреди озера и пел. Он пел под лучами солнца!

К моменту его возвращения я уже оделась и упаковала свои сумки.

– Все в порядке? – спросил он.

– Да. Просто Шерил сообщила, что родители нуждаются во мне. Ты сможешь отвезти меня? – я поморщилась. – Понимаю, ты, скорее всего, еще не готов вернуться. Но я просто должна удостовериться, что там все в порядке.

– Конечно. Я иду собирать вещи.

– Ты возвращаешься вместе со мной?

– Я только что вернул тебя, Мэгги Мэй Райли, и больше никогда не отпущу, – сказал он, обнимая меня. – Кроме того, мне нужно было вернуть эту лодку уже давным-давно, а значит, должен за ее прокат столько денег, что боюсь даже представить.

Я хихикнула.

Мы погрузили все в машину, зацепили прицеп с лодкой и направились к дому. Я знала – Брукс не готов пока принимать то, что связано с музыкой. Он терпеливо ждал, пока я обрету свой голос, и я, в свою очередь, наберусь терпения и буду ждать, когда он обретет свой. И у него получится. Я знаю, он сможет. Сегодня был знаковый момент – я увидела его на лодке. Брукс медленно, но уверенно, находит путь к себе.

– Думаю, мне лучше подождать здесь, – сказал Брукс, подъезжая к нашему дому. – Я не хочу мешать.

Я наклонилась и поцеловала его в щеку.

– Ты уверен?

– Да. Иди, помоги своей маме. Я останусь здесь.

Я кивнула и, сказав, что не задержу его долго, вышла из машины. Навстречу мне уже спешила Шерил.

– О, Господи! Почему так долго? Я написала тебе целых четыре часа назад! – простонала она.

Я усмехнулась и подошла к своей сестре – она смотрела на меня трагическим взглядом.