Бриттани Ш Черри - Безмолвные воды

– Я не могу.

– Ты можешь. Поступим следующим образом. Мы выйдем из дома и пойдем к машине. Когда беспокойные мысли и сомнения начнут одолевать тебя, ты должна продолжать идти, хорошо? Даже если тебе будет страшно, продолжай идти. А когда голос сомнения станет громче, беги. Ты должна бежать, мама. Бежать, пока не окажешься в его объятиях.

– Почему ты помогаешь мне? Мэгги Мэй, я ужасно к тебе относилась. Все эти годы я не позволяла тебе жить своей жизнью. Почему ты так мне помогаешь? Почему ты так великодушна?

Я прикусила нижнюю губу.

– Когда я была маленькая, одна женщина всегда говорила мне, что семья – это значит поддерживать друг друга несмотря ни на что, даже в трудные дни. Особенно в трудные дни.

Она сделала глубокий вдох.

– Тебе страшно? – спросила я.

– Да.

– Ладно, – кивнула я. – Тогда пойдем.

Только когда мы добрались до машины и Брукс помог маме устроиться на пассажирском сиденье, она выдохнула.

– Спасибо, что согласился подвезти, Брукс, – сказала она ему с легкой улыбкой.

– В любое время, – Брукс улыбнулся в ответ и взял маму за руку. – Вы в порядке сегодня, миссис Райли?

Она дважды сжала его руку.

Молчаливый, но содержательный ответ.

Да.

Когда мы подъехали к папиному дому, я вытащила свою доску и начала писать. Брукс въехал на стоянку и припарковал машину. Я вышла, держа в руках доску, а мама последовала за мной.

– Подожди, Мэгги. Ты не сказала, что мне ему говорить, – она дрожала всем телом от волнения, паники и беспокойства за то, что мужчина, которого она любит, может больше ее не любить. – Я не знаю, что мне делать.

Я повернула к ней доску. Прочитав написанное на ней, мама перестала дрожать. Ее словно накрыло волной спокойствия, и она облегченно выдохнула.

– Хорошо, – сказала она. – Хорошо.

Мама подошла к двери, нажала на звонок около номера папиной квартиры и терпеливо ждала, пока он спустится вниз. Я забралась на пассажирское сиденье машины и закрыла дверь. Брукс наклонился вперед, чтобы видеть, что происходит между моими родителями. Когда папа открыл дверь, я ясно увидела это – любовь не подчиняется приказам. Сняв очки, он передвинул их на темя, но не произнес ни слова. Мама тоже. Когда настал момент, и мама перевернула доску, чтобы папа мог прочесть, его глаза увлажнились, и он прикусил зубами сжатые в кулак пальцы. Из его глаз потекли слезы, и он притянул маму в свои крепкие объятия. Доска упала на землю, и они еще крепче прижались друг к другу. Их тела слились воедино. А потом они поцеловались. В их поцелуе была торопливость и радость, тоска и воссоединение. Он был таким настоящим. И если поцелуи способны излечивать разбитые сердца, то я верю, что осколки сердец моих родителей медленно склеивались.

– Вау, – прошептал Брукс.

Да уж, вау.

– Видимо, теперь мы можем уехать, – сказала я.

Выехав со стоянки, он спросил:

– Что было написано на доске?

Я снова взглянула на своих родителей, которые по-прежнему крепко обнимали друг друга и покачивались из стороны в сторону. Мои губы приоткрылись, и я, улыбнувшись их любви, ответила:

– Потанцуй со мной.

***

Мы поехали обратно домой, чтобы рассказать Шерил о том, как все прошло. Она вздохнула с облегчением.

– Хорошо. Отлично, – поблагодарила она меня за помощь.

Мы с Бруксом отправились в мою спальню и, как раньше, легли на кровать, свесив ноги.

– Они действительно любят друг друга, – сказал Брукс, глядя в потолок. – После всего, через что им пришлось пройти, их любовь все еще жива.

– Да, и это прекрасно.

– Мэгги Мэй?

– Да?

– Как ты смотришь на то, чтобы немного послушать музыку?

Его вопрос такой простой, но невероятно значимый.

– Да, конечно.

Он встал, взял наушники с моего стола и подключил их к своему телефону.

– Что ты хотела бы послушать? – спросил Брукс, укладываясь рядом.

– Что-нибудь. Не имеет значения.

Он настроил произвольное воспроизведение, и мы слушали все подряд.

– Я пел сегодня, – сказал он. Мы слушали музыку уже около часа. – На озере. Сегодня утром я вышел на озеро, чтобы петь.

– Да? – спросила я, притворяясь удивленной.

– Да. Я понимаю, что придется изрядно потрудиться, но, думаю, что с моим голосом будет все в порядке. Может быть, я смогу вернуться в группу просто вокалистом.

– Конечно, Брукс, они будут рады этому. Ты же заметил сегодня реакцию Келвина, когда он увидел тебя? Все они хотят только одного: чтобы ты вернулся. И я говорю не только о музыке. Я говорю о возвращении к ним. Они твои лучшие друзья и просто хотят, чтобы у тебя все было хорошо. Ты должен позвонить им.

Он кивнул.

– Позвоню. Понимаешь, меня больше волнуют фанаты. Ведь многие из них купились на сплетни. Они считают меня кем-то вроде зажравшегося бездельника.

– Брось, Брукс. Любой, кто встречался с тобой и по-настоящему тебя знает, поймет, что все эти слухи лживые. На каждый комментарий негативный, есть тысячи положительных. Люди просто хотят, чтобы ты восстановился и вернулся к ним. Поверь мне. Я тоже читала комментарии.

Он улыбнулся и поцеловал меня.

– Спасибо тебе.

– Я счастлива, что ты пел сегодня.

– Да. Без гитары было тяжело. Думаю, когда я вернусь к парням, они смогут играть за меня, и мне будет легче чувствовать мелодию.

Я села и покачала головой.

– Тебе не нужно ждать. Я сама могу это сделать, – я быстро подошла к стоящей в углу гитаре и взяла ее в руки. – Я играю вашу музыку, парни, с тех пор, как ты научил меня.

Мы играли до самого утра, пока не начало вставать солнце. Он спел свои лучшие песни, а их у него достаточно много. Когда стало ясно, что ни у кого из нас больше нет сил держать глаза открытыми, мы отложили гитару и легли в постель. Моя голова покоилась у него на груди, и Брукс крепко прижимал меня к себе.

– Я люблю тебя, – прошептал он, когда я уже начала погружаться в сон. – Я люблю тебя. Очень-очень.

Что может быть более фантастическим, чем возможность сказать ему эти же слова вслух?

Глава 39

Мэгги

Следующим утром мы вместе с Бруксом поехали возвращать взятую им напрокат лодку. Всю дорогу мы играли в «угадайку», пытаясь прикинуть, сколько денег с него сдерут за то, что он так долго ее не возвращал. Все догадки сводились к одному – целое состояние.

– Вот что я подумал. Вероятно, мне пора начинать заниматься с педагогом по вокалу и предпринять какие-то реальные шаги для скорейшего восстановления. Это может означать, что на некоторое время я должен буду уехать в Лос-Анджелес. Нужно встретиться с парнями и начать работать над возвращением в любимое дело. Я знаю, что ты учишься…

– Дистанционно, – прервала я его. – Я могу продолжать учиться из любой точки мира, а если потребуется, у меня есть возможность в любое время вернуться домой.