Мишель Лейтон - Вся эта красивая ложь

Я оставила открытку рядом с вазой и вернулась в свою спальню, желая, чтобы этот день уже закончился.

Следующие три дня были точно такими же. Каждый день я спала, и каждый день звонил дверной звонок. Это была всегда одна и та же дама с красивой вазой, наполненной взрывом цвета и аромата.

Каждый день она говорила мне, что цветы прекрасны, и каждый день я писала свое имя, и благодарила ее. И каждый день, после этого, я оставляла их на обеденном столе, вместе с остальными цветами. И все открытки.

Сегодня пятница. Почему-то сегодня отец был дома, а не на работе. Я знала это, когда он постучался в семь тридцать в мою дверь.

— Я сплю, — пробормотала я из-под подушки. Я ничего не слышала несколько секунд, пока не поняла, что он развернулся и ушел.

Я проснулась несколькими часами позже, моя первая мысль, которая пришла, что уже почти вторая половина дня и в дверной звонок не звонили. Где-то глубоко в груди, мое сердце, возможно, разрывалось. Сегодня запоминающийся день, когда Хейми сдался. Вчера был день, когда он заботился обо мне, как жаль, что он действительно был. Но только не сегодня. Сегодня конец. Сегодня запоминающийся день, когда он сдался.

Я все еще плакала в подушку, когда услышала дверной звонок. Мое сердце поднялось значительно быстрее, чем я этого ожидала, пока слушала приглушенные голоса отца и женщины. Я подождала несколько минут, прежде чем спуститься вниз. Мой отец стоял перед обеденным столом, уставленными вазами великолепными цветами различных оттенков. Я заметила новую вазу, прямо перед ним. Он держал, по крайней мере, два десятка чистых белых роз, а в центре была одна кроваво-красная роза. Я не знала, что это означает. Это могло означать, что угодно. Но почему-то этот единственный бутон говорил о многом более отчетливо, чем-либо еще. Как будто Хейми знал, что его просьбы и цветы, были белым шумом на фоне моей боли и разочарования. Но это он кричал мне сквозь пелену, говорил мне что-то, во что я не верила.

— Что это, Слоун? Ты пытаешься открыть цветочный магазин? — спросил отец, когда я подошла к нему, чтобы взять открытку, из маленького трезубца, который держал ее на месте.

— Ты только заметил это? — спросила я с удивлением, посмотрев на него, пока я разрывала маленький конвертик.

— Я никогда сюда не заходил, — защищался он.

— Вау, каким же ты оказался детективом, — пробормотала я, дразня его.

В первый раз за несколько дней, мне захотелось с кем-то поговорить, и тем более передразнить.

— Смотри, умница, — сказал он, выхватывая открытку из моих пальцев. Я бросилась к нему, но он поднял ее высоко над головой. Слишком высоко для меня.

— Хорошо, извини. Я просто играла, папа. А теперь отдай мне открытку.

— Нет. Я хочу знать, что происходит. Ты как чертов вампир, весь день спишь. Ты не ешь, ты ни с кем не разговариваешь, и ты получаешь цветы.

— Совсем нет, пап. Нет ничего, с чем бы, я не справилась, — я до сих пор сопротивлялась, будучи маленькой защищенной девочкой, хотя иногда хотелось, чтобы отец взял меня на руки и сказал, что все будет хорошо.

— Я не глупый, Слоун. Я знаю, что между вами было нечто большее, чем просто дружба. И я знаю, что такое предательство, и его почти невозможно преодолеть. Но ты попробуй поставить себя на его место. Подумай, на что ты пойдешь, чтобы защитить одного из своих братьев. И не дай Бог, если что-то случится с одним из них. Ты ведешь себя так, как будто ты не Локк, как будто ты не понимаешь, почему мы к тебе так относимся, но если кто-то причинит вред одному из нас, тебе придется выдержать все это, — я ничего не сказала, когда слушала его. Он достаточно хорошо знал всю ситуацию, знал, что Хейми ищет грязного копа. Кроме того, я дала очень мало деталей, кроме тех, которые указывали на Стивена. — Хорошо, — сказал он, когда я ничего не ответила. — Я знаю, я всегда был строг с тобой, но я надеюсь, что ты знаешь, что всегда можешь поговорить со мной. Я все еще твой отец, и я люблю тебя больше всего на свете.

— Я знаю, папа. И я люблю тебя, тоже, — уверяла я его. — И я в порядке. Правда.

— Сло-о-ун, — предупредил он.

— Па-а-па.

— Ты все еще беспокоишься о Стивене? — спросил он, заставляя меня вздохнуть.

— Может быть, немного.

— Ты сделала то, что должна была сделать, то, что ты считала лучшим, чтобы вернуться ко мне. Однажды, он увидит это. Особенно, когда я расскажу ему то, что узнал сегодня.

Мои уши оживились.

— Что? Что ты узнал сегодня?

Пока я ждала, что он мне скажет, я заметила глубокие морщины на его лбу, и фальшивую улыбку. Чтобы это не было, это было плохой новостью.

— Было несколько килограмм кокаина, конфискованное во время убийства в ходе расследования. Это был комбинированный вид наркотики/убийство. Это было примерно в то время, когда я только начал искать наркотики. Оказалось, пару килограмм не хватало. Они были около задней стенки полки, где никто не заметил бы, если специально не посмотрел бы. Я просмотрел журнал, чтобы посмотреть, кто приходил и уходил в течение шести месяцев, после того, как доказательства были зарегистрированы в системе. — Он сделал паузу, расставляя пальцы одной руки на лбу. — Оказалось, что Стивен использовал карту, чтобы пройти. Полдюжины раз.

Я задохнулась.

— Что? — Мое сердце так сильно застучало, что казалось, оно взорвется.

— Не стоит волноваться сейчас. Мы говорим о твоем брате. Я проверил журнал и заметил, что был вход и выход. Кто-то подписывался именем Стивена, проверяя досье на улики по делу, которое он вел годом ранее. Дело в том, что это не было похоже на подпись Стивена. Я держал это в тайне, до сих пор, и я постараюсь сохранить это в тайне какое-то время. Я сделал копию журнала, и я собираюсь отнести его к одному из экспертов-графологов города, который используется для судебных дел. Когда я возьму это для внутреннего дела, я хочу, чтобы запись уже показала, что почерк поддельный. А потом я буду заниматься этим дерьмом, пока не найду ублюдка, который подставил моего сына.

Я увидела злость, исходящую из него, как пар.

— Кто мог бы сделать это с ним, отец? И почему?

— Ну, у меня есть кое-какие подозрения. — Он осмысленно посмотрел на меня и спустя несколько секунд, я поняла, почему ему страшно рассказывать Стивену то, что поначалу казалось такой хорошей новостью.

Время — когда Стивен жил с Дунканом на улице Тамблин. Совпадение — Дункан уезжал поздно вечером, и Стивен думал, что у него были свидания. Факты — кто-то получил карту Стивена и пользовался ею достаточно долго, чтобы проверять улики в шкафчиках. И это должен был быть полицейский.

Все указывает на одного человека. Лучшего друга моего брата. Его самого надежного друга. Его напарника.

— Ох, черт, — задышала я. — Дункан. — Я подняла глаза на отца и увидела в них печаль. Уверена, что он тоже чувствовал себя обманутым. Он любил Дункана, как сына. Он много лет работал с отцом Дункана. Отец Дункана работал с наркотиками.