Даша Полукарова - Ниоткуда с любовью

- И поэтому он внезапно уехал? — догадался Олег. — Он отправился ее искать?

— Что-то мне подсказывает, что он обязательно найдет ее, — они помолчали. — Они друг друга чувствуют.

Это было тогда в такси, когда они возвращались от мамы Красовского. Большую часть пути они проехали молча, но когда Маша заметила, что Расков очень сильно повзрослел за прошедшее время, и так трогательно заботится о Полине, на лице Орешиной появилось такое непривычное для нее, беззащитное выражение.

Она конечно тут же высказалась, что его опека начинает ее уже раздражать, но Маша видела, что Поле уже давно хочется с кем-то о нем поговорить. Хотя… зачем? Все самое важное, она была в этом уверена, они говорят друг другу честно и открыто.

В последнее время, после того, как Полина уехала, попросив ее присмотреть за домом родителей до их возвращения, а Родион помчался за ней, Маша постоянно думала только о том, что самые сильные чувства заставляют нас совершать самые сильные поступки. Они словно освещают наш путь, зажигая огни над теми тропами, перед которыми мы раньше стояли в сомнении, рискуя сделать ошибку. И даже если свет этот недолог и померкнет перед следующей тропой, он останется внутри нас, чтобы в самые темные, непроглядные ночи помочь найти выход наружу.

Маша вздохнула и проговорила, ставя точку:

- Так что я знаю точно, что он найдет ее…

Они помолчали. Красовский обнял ее сзади, положил подбородок на плечо.

- А я знаю, что ты перестала метаться. И никуда не уедешь…

- Зачем? — усмехнулась Маша Сурмина, сжав его руки. — Моя линия горизонта здесь.

Они засмеялись одновременно и почти одновременно взглянули на часы. Почти тут же прозвучало объявление, что рейс, который они ждали, задерживается на два часа.

— Не понимаю вообще, почему я должен их встречать? — со вздохом протянул Красовский. — И вообще я уже есть хочу. Пошли поедим…

— А как же твои друзья?

— Ты слышала, сколько у нас времени в запасе? — улыбнулся Красовский, уволакивая Машу к выходу. — К тому же они не маленькие, если что…

- Ну ладно. — Развеселилась Сурмина. — А потом на море, да?

- Швыряться песком и водорослями…

- И строить песочные замки!

- Как будто бы мы настоящие архитекторы!

— Это вряд ли, Красовский, до архитектора тебе еще расти и расти…

Они так и подошли к дверям — обнявшись и мешая выходящим и входящим в здание аэропорта людям. Скоро окружающие звуки заглушили их слова, а потом и сами они пропали из виду, став бледными точками в толпе разновеликих чемоданных людей.

Город впускал и выпускал тысячи туристов и новых жителей; Город раскрывал свои объятия и готов был попрощаться будто бы навсегда, зная, что однажды все ушедшие вернутся, как возвращаются потерянные, казалось бы, навеки вечные, вещи.