Оксана Сергеева - Мажарин [калибрятина]

поехала. Сама. Соскучилась, видать, — говорил с

удовольствием, стараясь уловить на лице Мажарина какие-нибудь уязвленные эмоции.

Но тот остался странно спокойным.

— Не тем ты, Егорка, занимаешься. Тебе бы сценарии писать. Для мильных опер, —

брезгливо исковеркал слово.

— Она тебе, наверное, сказала, что уедет с тобой куда-нибудь? И типа домой за паспортом

поехала. Она всем так говорит. Что она еще скажет?

Девочка наша и погулять, и выпить любит. Я ж понимаю, ей развлечений хотелось, гульнуть

с молодым, секса нормального, горячего, вот и не

мешал. Ну что, поехали?

Отключить эмоции. Отключить. Не уплывать.

Мажарин еще раз оглянулся, пробежавшись по гостиной быстрым взглядом. Остановился на

своем отражении в расхлестанном зеркале. Потом

увидел Маринкину голубую кофточку, которая скомкано валялась на диване. В ней она

была, когда он ушел из дома. Значит, в ней она сюда и

приехала.

Странно всё это... Нет, не странно. Дерьмово!

Сердце гулко колотилось о грудную клетку. Не от страха, от другого

совершенно чувства. От ощущения какой-то катастрофы. И тошнота!

Скопившаяся где-то выше, в груди. Болезненная, тянущая, звенящая тревогой. Это далеко не

те ощущения, что беспокоили, когда Маринку от

гопников спасал. Хуже. В желудок будто льда набросали, и в носу — запах крови. Такой

явный, что оглянулся снова, осмотрелся и невольно

прокатил слюну языком по небу, словно хотел убедиться, что не обманывается. И не

обманулся. Затошнило страшно, и внутри начало потряхивать.

— Поехали, — при всем, что в эту минуту испытывал, сказал спокойно и повернулся к

двери.

Сделал шаг в том направлении, но когда Егор поравнялся с ним, то мертвой хваткой схватил

его за горло, протащил через комнату и пришиб о стену

затылком.

— Х*йня какая-то происходит, да? — рыкнул лысому в лицо. Так хотелось

придушить урода, что с трудом себя сдерживал. Пальцы сами

сжимались на горле. Неконтролируемо сдавливались с желанием вырвать глотку. — Я тебя,

сука, удавлю! Я тебя, бл*ть, на твоих же кишках

повешу!

— Тогда ты ее точно больше никогда не увидишь, — прохрипел Егор.

Мажарин долго смотрел ему в рожу. Слушал, как он, хрипя, задыхаясь и пытаясь втянуть в

себя воздух, трепыхался под его тяжестью. В глаза

смотрел. А они пустые у него. Совсем. Как у смертника. И как бы ни бесился, точно понял,

что хоть избей он его сейчас до смерти, не скажет тот,

где Марина. Вот так скотина не скажет. Не храбрость это, не смелость. Что?

Придавив внутри себя бешеную злобу, отпустил Маринкиного родственничка.

— Телефон отдай, — вякнул лысый.

Подавись. У меня их два.

Без споров отдал телефон. Всегда ржал сам над собой, что, как придурок, с двумя

телефонами ходит, а теперь втайне порадовался. Второй, тот, что

во внутреннем кармане кожаной куртки, только для работы.

— Я на своей поеду, — предупредил, выходя из дома, — адрес говори.

Егор хотел воспротивиться, но быстро передумал. Действительно, пусть катит на своей, и

Веня потом сам разбирается, что с его тачкой делать. И с

ним самим. Нафига ему эти проблемы?

— Давай за мной, — кивнул коротко и свернул к гаражу.

Ворота были открыты, и Мажарин успел заметить, что Маришкин «кайен» тоже там.

Угу, «кайен» аккуратненько в гараже, а кофта как попало на диване…

Сев в свою «мазду», подождал, пока долбаный мажор выедет на дорогу, и рванул за черной

«панамерой». Они въехали в Москву, а потом началась

сумасшедшая гонка.

Неслись в промзону по Рябиновой. Без правил дорожного движения и светофоров. Без

мыслей, без страха. Без чувства самосохранения.

Что ж ты, падла, меня водишь…

Он водил его. Точно водил. То ли время тянул, то ли просто угробить хотел на каком-нибудь

перекрестке.

Что б ты, сука, убился на этом отбойнике!

Визг тормозов, жалобное вытье клаксонов. Ревущие моторы. Шкалящая стрелка спидометра.

Слепящий свет летящих навстречу машин. И желудок,

уже полный льда по самую глотку…

Лысый ублюдок наконец сбросил скорость и свернул к слабо освещенной строительной

площадке. Поняв, что они на месте, Мажарин отправил

Савину сообщение с адресом и просьбой его найти. Не помочь, а найти после всего, потому

что на своих ногах он отсюда не выйдет. Не для этого

сюда привезли.

— Ты дебил, сука! — рявкнул, выскочив из машины.

— Нормально погоняли! — заржал Егор.

— А ты решил меня просто покатать?

— Ты ж поговорить хотел? Подожди пять минут, и будет тебе разговор.

Скорее бы Харин приехал. Пусть дальше сам с Маринкиным хахалем разбирается, ему лично

он на хрен не упал. И так всё зашло слишком далеко.

Дальше некуда. Как выруливать будет, не представлял. Не думал, что Веня с Маринкой так

обойдется. Вообще не думал. Теперь этот еще готов вот-

вот кишки из него выпустить. Бл*ть, если узнает, что с Маринкой сделали, точно придушит.

Злой, скотина. Очень злой.

Егор закурил. Втягивая в себя дым, всё не мог им надышаться. Скурив одну

сигарету, сразу прикурил следующую. На третьей руки у него

затряслись. А Мажарин стоял спокойно. Отошел от своей машины и застыл на месте

каменно. Ничего больше не спрашивал, ничего не говорил.

Когда на территорию въехали два черных «мерседеса», тоже не дернулся.

Харин вышел из салона и медленно обсмотрел Мажарина с головы до ног.

— Вот и любовничек нарисовался, — улыбнулся.

— Насмотрелся? — язвительно спросил Сергей. — Марина где?

— А он не в курсе? — перевел смеющийся взгляд на Егора.

— Он думает, что у него с Мариной любовь, — ответил тот.

— У него не может быть с ней любви, потому что любовь с Мариной у меня. Она не сказала

тебе? Ну, бабы все такие. Лгуньи. Тупые бл*ди, —

хмыкнул. Вытащил из кармана женские трусы и бросил ему в ноги.

Мажарин посмотрел сначала на белье, потом Харину в лицо:

— А ты меня сюда пригнал, чтобы трусами женскими похвастаться? Удивить решил?

Думаешь, я трусы с девок не снимал? Снимал. Только я,

конечно, скромнее. По карманам их потом не ныкаю, мне незачем. Ты фетишисти

потихоньку, меня в свою секту не обращай, у меня другая вера.

— Не узнаешь?

— А должен? Не узнаю, представляешь. За всё время Маринку в трусах ни разу не видел.

Всегда только без, — рассмеялся.

— Ей со мной лучше. Смотри, как хорошо. — Ткнул ему в лицо фотку на телефоне.

Не уплывать, не уплывать. Только Маринка, и всё. Забрать. Забрать. Только Маринка.

Не хотел складывать в голове этот дерьмовый пазл, который после всего сказанного ему в

лицо и своими глазами увиденного, поневоле уже

складывался. Тормозил всеми силами. Задача у него Маринку забрать. Неважно каким