Мари Ардмир - Шах и Мат

— Блин! В Youtube попадет его плевок газировкой! И моя мокрая улыбка…

— Сорвешь кучу лайков, — прокомментировал Степан, не поворачиваясь, — улыбка у тебя, что надо получилась…

— Спасибо.

Стул поменять забыли, да и я это заметила с опозданием. От того плюхнувшись на мокрое сидение поблагодарила от души всех и сразу. Мокряк на груди — это одно, а вот на попе — это уже совсем другое.

— Ань, — молоденькая гримерша замерла над моим лицом с кисточкой наперевес, — хорошо хоть водой.

— С газом, — поправила я и притянула микрофон к губам, вызывая режиссера. — Глеб, теперь отпустишь поплавать? Смотри, меня на моря уже и так и этак посылают.

Он не ответил. И это говорило лишь о том, что мой отпуск вновь откладывается.

Вспомнилось, как после эфира Шах с переводчиком поймал меня в коридоре. Я смотрела на него, не скрывая разочарования. А ведь всего лишь чуть более получаса назад гордилась тем, что возьму интервью у такого человека.

— Анна, — начал переводчик, — Шаген просит…

— Послушайте! — я остановила двухметрового помощника Шаха и обратилась непосредственно к инициатору газированного душа. — У меня совесть большая и очень словоохотливая, поэтому я не говорю людям гадости. Однако, в вашем случае уверена, что смогу с ней договориться. Не тратьте времени на извинения, они не помогут.

Перевожу взгляд в сторону его помощника:

— Извините за предоставленные трудности с переводом. Буду признательна за дословность.

Он кивнул. Вот теперь моя совесть чиста, развернулась и ушла с мокрым пятном в душе и на юбке тоже…

За воспоминаниями пропустила часть хвалебной речи Федора:

— …Работать вы будете совместно, — сверкая глазами, говорил он. Для передачи масштабов ликования нашего Фельдмаршала следовало бы еще и руки потереть. Но он каким-то образом воздержался от этого жеста.

— Ролик снимем на вашей территории, оборудование доставим — это не проблема, антураж создадим, и вы лично сможете проследить за работой наших специалистов.

Вот тут я не выдержала и перешла на родную речь:

— Он не только место предоставит, он еще и проследит? А он в курсе всех особенностей съемок?

— Он не только в курсе всех особенностей, — подал голос Шах, — он еще и русский знает.

Я мысленно дала себе подзатыльник, но отступить не соизволила:

— Прекрасно, значит, наша группа с вами сработается.

— Что это значит? — Шах обратился к Фельдмаршалу. И рука Федора все еще покоящаяся на моем плече сжала его в тиски.

— Всего лишь нервная обстановка с прошлых съемок. — Освободив мою конечность от захвата, шеф бережно погладил место «повреждений». — Уверен, с вашим проектом все пройдет без сучка и задоринки. А так как у нас еще неделя впереди, думаю, к ее концу мы предложим несколько вариантов на рассмотрение.

— Да, было бы не плохо.

Шах просмотрел на меня потом на часы и, проронив что-то о скоротечности времени, предложил связаться с его секретарем в середине недели. Федор поспешил его проводить, рассказывая о перспективах ролика в шутливой манере.

И я осталась одна.

В кабинете шефа обстановку которого можно назвать кульминацией холода и голода, все еще витал ланкомовский дух Шаха. А в светоотражающих панелях голых стен цвета горелой карамели все еще виделся его почти черный костюм. Я рухнула в красное кресло для посетителей и уставилась на ковер горелой карамели. По сути, он был единственным теплым и мягким предметом в кабинете Федора. И как на последнем лучике мягкости, на нем ютились стол главы фирмы, его черное королевское кресло и два небольших красных — для посетителей. За исключением стенных шкафов спрятанных за панелями — это были все предметы обстановки.

Возможно, когда Федор женится во второй раз, супруга внесет еще один лучик света в обитель холода и голода, пусть даже еще одним ковром.

Фельдмаршал вернулся вскоре, быстро пересек кабинет и подошел ко мне. Не изменив своей привычке, то есть выходить из всех разборок с улыбкой на лице, он заразительно скалясь спросил:

— Так значит 20 % прибавка к жалованию и пара-тройка дополнительных отпускных дней?

— Точно. — Улыбнулась в ответ. Дмитрич меня сдал. — Федор, Федор…, чем мы его развлекать будем? Девочками? Или мальчиками?

— Меня больше интересует, почему ты завелась. Не хочешь поделиться информацией?

— Я…

— Ну?

— Знаешь, тебе очень к лицу эта прическа, и не очень — это выражение. Не вынуждай меня вспоминать былое. Пожалеешь.

Поднял руки в жесте «сдаюсь!» и произнес:

— Я пришел с миром.

— Ты пришел с занозой. И я даже боюсь сказать тебе, где она сидит.

— Твоя щепетильность относительно чужих задниц переходит все границы.

— Да. Но если работаю с ним я, то она моя…

— Задница?

— Заноза!

Нас прервал звонок по внутренней линии. Подняв трубку Федор недовольно посмотрел на меня. Вслушался в чей-то лепет и указывав рукой на дверь, сообщил:

— Поговорим об этом позже.

— Поговоришь об этом… — он пришикнул, так что окончание «позже и с другим менеджером …» произнесла шепотом. От него понятное дело реакции никакой. Беру фломастер и лист со стола, крупными буквами пишу четыре фамилии подходящих исполнителей, ниже делаю приписку — «я в отпуск!». Из вредности пририсовала домик с вьющимся из трубы дымком и передаю ему.

Федор не растерялся, написал место съемок и в той же стилистике нарисовал пальму на крохотном острове с набегающими на берег волнами.

Прочитав «Франция. Лазурный берег, Сен-Жан-Кап-Ферра» я искренне попыталась порадоваться за Грекова, Архипову, Стаса Величко и Кащенко. Попытка получилась неудачной. Растеряв весь энтузиазм на предстоящий отпуск, ответила:

— У меня другие планы.

— Нет? — Фельдмаршал оторвался от телефона.

— Нет. У меня другие планы. — Сожаление в голосе скрыть не получилось.

— Время на дачу согласия есть. До конца недели, — напомнил он. Посмотрел на меня, прищурив синие глаза и улыбнулся. — Хороших выходных.

— И тебе.

Вернувшись домой в тихую однокомнатную квартирку с волнистыми попугайчиками, первым делом поставила разогреваться вчерашние макароны по-флотски. И уже потом из вредности, а не любопытства, нашла в интернете уплывшее от меня место для съемок.

О том, чтобы работать с Шахом и речи быть не может. Странным образом пять лет назад после его «газированного душа» все мои начинания ушли под откос, значительно подорвав душевное спокойствие. Уж лучше я упущу шанс поехать на берега лазурные, чтобы не вспомнить прошедшего и не бояться возможного повторения «личной катастрофы».

Арендуемых вилл с таким названием я нашла несколько: первую возле Grand Hotel, вторую в центре Saint-Jean-Cap-Ferrat недалеко от пляжей, порта и магазинов. Но посмотрев на сезонную продажу виллы, которая уже два года никому не сдается, завистливо вздохнула. Семь спален, кабинет, библиотека, бар, спорт-зал, хаммам, джакузи, бассейн с эффектом перелива, терраса на крыше, стеклянный лифт, шестиместный гараж… Общая внутренняя площадь — 1250 m², плюс гостевая вилла, а земельный участок достигает 4500 m².