Джессика Клер - Последний вздох

Я дрожу от этого, а мой палец в киске работает всё сильнее.

Раскачиваю бедрами и насаживаюсь на свой палец, наблюдая, как быстро он гладит свой член напряженной рукой. Я хочу кончить, но мне нужно больше. Добавляю вторую руку между ног и начинаю играть со своим клитором. Я вжимаюсь лицом в его шею, и это удерживает меня на высоте. Но всё ещё недостаточно.

— Скажи мне, — спрашиваю я его, — если бы у нас был секс, ты бы довел меня до оргазма?

— Чёрт возьми, — чувствую, как напрягся его член. — Ты хочешь, чтобы я говорил тебе пошлости?

Я киваю и снова провожу языком по его шее. Сейчас я в своем собственном мире, где нет ничего, кроме кожи Дениэла, моих рук и необходимости кончить.

— Я бы подарил тебе лучшие оргазмы, Рэйган. Сунул бы свое лицо между твоих сливочных бедер и лизал твою киску часами. Я целовал бы твои половые губы и посасывал твой клитор, пока ты извивалась бы подо мной.

Он всё быстрее двигается рукой по своему члену. Я очарована тем, как он гладит головку быстрыми движениями, прежде чем кончить, словно накачивая его.

— Я бы дразнил твой клитор кончиком языка, пока ты бы стекала мне на лицо, доказывая, как сильно хочешь меня.

Я издаю стоны от его слов и двигаюсь пальцами ещё быстрее по моей киске. Кожа становится мокрой, шум моих ласк становится громким, но мне всё равно. Мне нужно кончить, хотя бы для того, чтобы доказать себе, что я могу.

— И я выпил бы всё до капли, — говорит Дениэл.

Звук его голоса хриплый и низкий, и чувствую, как он вибрирует в горле, в которое я утыкаюсь, словно в самое безопасное место.

— И тогда я заставлю тебя кончить ещё раз, чтобы посмотреть на твоё лицо. И ты кончишь много раз, выкрикивая моё чёртово имя, когда я заброшу твои ноги себе на плечи и буду трахать тебя.

Визуализация его рассказа заставляет меня дрожать, пальцы скользят по клитору всё быстрее и быстрее.

— Да? — тихо хриплю я.

— О, да, — говорит Дениэл сбивчивым голосом, а его рука движется ещё сильнее.

— Боже, мне бы хотелось увидеть это. Прикоснуться к твоей гладкой коже, слышать, как ты кричишь мое имя, видеть, как подпрыгивают твои сладкие сиськи от моих толчков внутри тебя.

Я резко выдыхаю от его слов.

— И когда ты прокричишь мое имя, я прижмусь к тебе поцелуем, — говорит Дениэл восхитительно мягким голосом. — Чтобы и ты узнала, какая ты вкусная.

Мысль о том, что Дениэл целует и трахает меня, такая сладостная, и вместе с этим нерешительным сексом доводит меня до края. Меня охватывает дрожь, и я понимаю, что кончаю. Прикусив губы, я хрипло дышу, но мне плевать. Это великолепно, мокро, натужно и замечательно. И я кончаю, и это не безобразно. Это безопасно и восхитительно, и это с Дениэлом.

Когда я кончаю, он ещё дрочит свой член, но его хватка напряжена. Знаю, он ждёт от меня сигнала, чтобы кончить. Думаю, если я скажу ему кончить, он бы это сделал. Но я не хочу так. Я хочу увидеть. Поэтому вынимаю мокрые пальцы из киски и кладу их на его губы.

Мужчина тяжело стонет и кончает, дергая бедрами и облизывая языком мои пальцы. Он пробует меня, а я вижу, как сперма вырывается из него, брызгая на его живот и пах.

Я выдыхаю, чувствуя себя уставшей, но лучше, чем несколько дней назад.

— Спасибо, Дениэл, — бормочу я, вытирая его простыней, хотя он так и не отпускает мое плечо.

Дениэл абсолютно безопасен. И я хочу его больше всего на свете.

Мой живот урчит, напоминая, что я давно нормально не ела. Я вытираю с него сперму, отбрасываю простынь и откидываюсь на кровать.

— Нам нужно одеться. Я голодная.

На самом деле, я все еще чувствую возбуждение. Сердце бешено бьётся от моего оргазма, но чувствую себя хорошо и свободно. Влага между ног доставляет приятное чувство, потому что она моя, и я так хотела.

Я не сломалась после всего этого, а просто немного повреждена. И эта мысль заставляет меня чувствовать себя живой.

Дениэл, бедный парень, выглядит ошеломленным под сменой моих настроений.

— Завтра? Сейчас?

Он выглядит так, будто хочет вздремнуть прямо сейчас.

Я киваю и тянусь к сумке, достаю футболку и лифчик, натягивая их через голову.

— Я голодна. Какое у нас расписание на сегодня?

Закончив сборы, вижу, как Дениэл скользит взглядом по моему лицу и свешивает ноги с кровати.

— Завтрак. Аптека. Потом мы встретимся с Луисом, у него наши документы. И тогда мы сможем снять новый номер.

Я прикусываю губу, думая, как бы раздобыть презервативы. И от этой мысли, меня не тянет блевать, как было ещё день назад. Потому что я хочу, чтобы в ближайшем будущем Дениэл коснулся меня.

Рэйган ведет себя очень тихо, пока мы заказываем завтрак в самом чистом кафе, которое смогли найти в округе. Возможно, она думает, что, чёрт возьми, произошло в грязном гостиничном номере. Да и я могу думать только об этом. Её запах на моем теле, и солнце прожигает его в каждую мою пору. Не знаю, буду ли я когда-нибудь жалеть об этом. Даже, если это будет единственным воспоминанием, когда мы расстанемся, разве его недостаточно? Думаю, да.

— Это вполне обычное дело, — говорит она, засовывая омлет в рот.

— Я и подумал, что было что-то знакомое.

Я поливаю свои яйца соусом, и хоть мне нравится пряность колбасок, единственный вкус, о котором я могу сейчас думать, это вкус Рэйган от её пальцев на моих губах. Единственное, что я сейчас хотел бы съесть, сидит напротив, плотно сжав колени. Потребление пищи сейчас просто рефлекс. Моему телу нужно топливо, поэтому я сметаю белки и углеводы со своей тарелки. Но мой разум возвращается к нашему гостиничному номеру и совместной мастурбации. Я бы трахнул её так глубоко, прочувствовав каждую складку её мокрого влагалища.

— Как ты познакомился с Дэйзи и Ником?

Вопрос Рэйган вытряхивает меня из фантазий, и я перевожу внимание обратно за стол. Я приказываю себе стать человеком и поддержать беседу.

— О, через друзей, — путано отвечаю я, спрашивая себя, смогу ли я когда-нибудь отвязаться от темы Василия Петровича.

Россия — крупнейший поставщик плоти, хотя и родина не отстает в этом смысле.

— А ты?

— Дэйзи откликнулась на мое объявление о поиске соседки. Она только вырвалась с фермы. Я переживаю за неё. Ты знал, что она никогда не выезжала из своего городка, потому что её отец страдал агорафобией? И она сбежала из дома, когда ей было двадцать.

Рэйган немного застенчиво смеётся, засовывая волосы за ухо. Если бы я был солдатом в увольнении, я бы стал для неё, как начинка в печенье. И, чёрт, мне пришлось бы убить пару товарищей, чтобы добиться её. И тогда бы я ощутил её вкус. Я уже слышал её возгласы, когда она возбуждена. Такие мягкие и влажные, пока её пальцы работали над её киской. Слышал стоны облегчения и удовлетворения, когда она кончала. И я снова ухожу в себя.