Нора Робертс - Отныне и навсегда [litres]

– И что предложить, – вставила Хоуп.

– Да, но… – Клэр вспомнила слова, произнесенные Бекеттом накануне. – Любовь – это труд. Женщина, трое детей, а теперь еще две собаки – нелегкий труд. Но я рада тому, как все складывается. Я ужасно счастлива и благодарна за то, что вновь могу чувствовать , могу сознавать, что способна на это.

– Невероятное ощущение, – вздохнула Хоуп, которую охватила ностальгия. – Мне его очень недостает.

– Знаешь, мне тоже его недоставало, только я не догадывалась. И сейчас мне немножко страшно, но в этом-то, как ни странно, вся прелесть. Я словно бы подпитываюсь энергией.

– Если ты счастлива, значит, и мы тоже, – заключила Хоуп.

– Я очень, очень счастлива. Я влюблена в хорошего, доброго, интересного человека, который прекрасно относится к моим детям. Признаюсь, я на седьмом небе.

– Всегда восхищалась твоим вкусом в выборе мужчин, – сказала Эйвери.

Неожиданно окошко в ванной распахнулось, порыв ветра донес сладкий аромат жимолости.

– Судя по всему, она такого же мнения, – пробормотала Хоуп.

Среди многого, что нравилось Клэр в родном городе, было чувство общности. Оно же убеждало ее в том, что решение привезти сюда детей оказалось верным. Потягивая вино из пластикового стаканчика посреди только что открывшейся сувенирной лавки, она успела перекинуться словом или просто поздороваться с дюжиной знакомых. Клэр наблюдала за тем, как люди прогуливаются по лавке, образуют небольшие группы, расходятся и собираются вновь, делятся новостями и впечатлениями.

Пробравшись сквозь толпу, к ней подошел отец Эйвери – высокий крупный мужчина с пышной рыжей шевелюрой и подстриженной бородой, кое-где блестевшей от оловянного припоя. Клэр склонила голову на его широкое плечо.

– Какой вы сегодня красавец!

Немолодой мужчина покраснел. Смущение неожиданно придало ему шарма.

– Жюстина велела не приходить в рабочей одежде.

– Конечно, если только вы сегодня не выставляетесь в качестве художника.

Мактавиш покраснел еще сильнее и начал неловко переминаться с ноги на ногу.

– Ну какой из меня художник. Так, сварщик с кучей свободного времени.

– Вилли Би, чтобы создать эти скульптуры из металла, мало одних навыков сварщика и времени. А ваши часы – настоящие произведения искусства. Между прочим, Хоуп уже зарезервировала вот эти, – Клэр махнула рукой, – и вон те, напольные, для гостиницы.

– Она берет такие штуки в гостиницу?

– Да. Хочет поставить часы в столовой, перед каменной аркой. Постояльцы будут смотреть на вашу работу.

– Нет, ну надо же! – сконфуженно хохотнул Мактавиш.

Сквозь толпу протиснулась Эйвери.

– Крабовые шарики закончились. Публика подъела уже почти все закуски. Сейчас должны принести еще, – сообщила она.

– Народу собралось прилично, – кивнула Клэр. – Мадлен, по-моему, слегка в шоке.

– Я, пожалуй, выйду, – затоптался на месте отец Эйвери, – а то кажется, будто один занимаю половину пространства.

– Стой где стоишь, – строго сказала ему дочь. – Мадлен хочет, чтобы ты пообщался с потенциальными покупателями, рассказал им, как проходит творческий процесс.

– Брось, Эйвери!

– Брось, Вилли Би. – Она ткнула его в широкую грудь. – Мне нужно проверить, что там с остальными подносами. Клэр, не давай ему улизнуть.

– Делаю что приказано, – пожала плечами Клэр, однако пожалела Мактавиша: – Впрочем, можем выйти на крыльцо, где дышит воздухом масса потенциальных покупателей.

– Приятно, когда жители города вот так собираются вместе. – Старик облегченно вздохнул, когда они сошли со ступенек.

– Вы правы. Я тоже рада видеть так много знакомых лиц, просто постоять и поболтать с теми, кого давно не встречала.

Клэр с таким увлечением разглядывала людей, толпившихся перед сувенирной лавкой, что не заметила машину, припарковавшуюся чуть дальше по улице, и Сэма Фримонта, который наблюдал за ней, сидя за рулем.

– Как поживают твои ребятки, Клэр? – поинтересовался Вилли Би. – Говорят, у вас в семье прибавилось сразу два новых члена. Слыхал от Жюстины, – прибавил он.

– Мальчишки в полном восторге и вовсю стараются, ухаживая за щенками, – по крайней мере, пока, – ответила Клэр. – Признаюсь, не ожидала, но хлопот от собак куда меньше, чем веселья. Опять же пока.

– Ты не пожалеешь, что взяла их. Подарок Бекетта, верно?

– Да, привез щенков прямо ко мне в магазин. Взял хитростью.

– Жюстина, между прочим, очень довольна, что вы с Бекеттом встречаетесь. Ты ей по душе, как и твои парнишки.

– Да, знаю. Кстати, раз уж вы вспомнили про детей: мне пора домой, надо отпустить Мэйзи.

– Так-так. Стоит мне отвернуться, и на мою территорию уже покушаются! – Подошедший Бекетт шутливо ударил Мактавиша в плечо.

– Против красивой женщины я безоружен, – засмеялся тот и кивнул бородатым подбородком в сторону гостиницы: – Отличный вид. Томми гордился бы сыновьями.

Вилли Би и Том Монтгомери с самого детства были лучшими друзьями. На похоронах Мактавиш плакал в открытую и наверняка тосковал по Томасу не меньше, чем вдова и сыновья.

– Согласен. Ему понравился бы сегодняшний вечер.

– О да. А я бы не отказался одним глазком поглядеть, что внутри, – подмигнул Бекетту Вилли Би.

– В любое время, как только пожелаешь.

– Приду, приду, а то любопытство так и разбирает.

– Вилли Би! – На крыльце, уперев руки в бока, появилась Жюстина Монтгомери. – Будь добр вернуться в лавку и пообщаться с людьми.

– Ох уж эта Жюстина! Спорить бесполезно, – закряхтел Мактавиш. – Ладно, только бы не расколотить там чего-нибудь.

– Он такой милый, – сказала Клэр, когда Вилли Би неохотно поплелся внутрь.

– Сейчас ему шестьдесят пять, и, думаю, он проживет все сто двадцать, если не больше. Как можно считать его милым?

– Еще как можно. Вилли Би ужасно милый. Все, я должна спешить домой, как бы мне ни хотелось остаться. Не забудь, я захожу за тобой завтра в семь.

– Погоди, погоди. – Бекетт взял Клэр за руку и покачал головой. – Я не отпущу тебя одну.

– Перестань, тут ехать-то меньше мили, прямиком по Центральной улице.

– Я поеду следом, прослежу, что все в порядке, и подброшу Мэйзи домой. Слышала, что сказал Вилли Би? Спорить бесполезно.

Клэр сочла эту заботу дурацкой перестраховкой, особенно когда Бекетт настоял, чтобы она вместе с ним отправилась на парковку позади «Весты» и проехала коротенькое расстояние до книжного магазина в его пикапе.

Она знала, что Бекетт дожидается, пока она закроет двери на все замки, и потому мигнула фонарем, освещавшим крыльцо. Бекетт коротко посигналил на прощание, выехал с подъездной дорожки и свернул в переулок, где жила Мэйзи.

Сэм Фримонт затаился на противоположной улице, через два-три дома. Он видел, как фары пикапа освещали крыльцо, пока Клэр возилась с ключами, и как несколькими минутами позже из дома вышла нянька. Постепенно закипая от злобы, он ждал. Луч света упал на внутренний двор. Выпускает шавок, понял Сэм. Собаки и сенсорные фонари. Интересно, это все ради него? Она считает его грабителем, черт возьми?