Федерико Моччиа - Прости, но я хочу на тебе жениться

Гуидо улыбается.

— Но я сделал это намеренно... — он подходит к ней и шёпотом добавляет: — Я криво бросил мяч, чтобы позволить тебе выиграть... Если ты не в курсе, мы играем на ужин, проигравший платит... а я ни в коем случае не позволил бы тебе платить.

— Возможно, но ты никак не можешь этого доказать.

— То есть, ты бы не продалась за один ужин со мной?

— И это тоже... Но я имела в виду, что вы проиграете.

Гуидо подходит к ней ещё ближе.

— Как я уже сказал, мы проигрываем потому, что я хочу, чтобы ты выиграла.

— Как скажешь... Но я не верю.

— Тогда у меня есть предложение. Теперь, если с каждым броском я буду выбивать страйк, ты пойдёшь со мной на ужин. Идёт?

— Идёт.

— Пообещай.

— Обещаю.

— Даёшь слово?

— Какой же ты зануда, я ведь сказала «да»! А вообще, какая разница? Всё равно у тебя ничего не выйдет...

Гуидо смотрит ей прямо в глаза и покачивает головой.

— Ну ладно, ты меня убедила. Ребята... Сейчас я сделаю идеальный бросок... Вы готовы? Хотите увидеть идеальный бросок?

— Да, конечно...

— Час настал!

Гуидо отходит назад, вставляет три пальца в шар, ставит его на левую руку, слегка поглаживает и затем решительно и уверенно опускает его, делает два шага, останавливается и слегка наклоняется, чтобы бросить его, заставив балансировать по центру дорожки по направлению к кеглям. А потом он с улыбкой поворачивается к Ники. Округляет глаза. Она на мгновение задерживает на нём взгляд. Затем снова смотрит на шар, который понемногу, ни слишком быстро, ни слишком медленно, следует по своей траектории, достигает первой кегли и заставляет её рухнуть. Затем он сбивает две другие позади, четыре и, наконец, шесть, которые, немного побалансировав, тоже падают, отскакивая друг от друга, и исчезают, поглощённые темнотой.

Гуидо ждёт, когда Ники повернётся к нему. Он ни на мгновение не взглянул на свой шар, до такой степени был уверен в результате, и теперь подтверждает его улыбкой.

— Страйк…

— Отлично! Чемпион!

— Классный бросок!

— Слава богу. А что с тобой случилось? Наконец проснулся?..

— Ага, принял специальную виагру для игры в боулинг.

Гуидо смотрит на Ники, которая не может скрыть своего раздражения.

— Ну, просто теперь у меня появилась мотивация...

Лука заинтригованно слушает его.

— То есть?

— Просто подумал о положении мужчин в целом. Женщины-солдаты, женщины в полиции, женщины-прокуроры, женщины, такие же красивые, как Карфанья, и такие же молодые, как Мелони, министры... В нашей стране мужчин отодвинули на второй план. Так что я решил, что, хотя бы в боулинг, мы должны выиграть, разве я не прав? — он приближается к Ники и шепчет ей: — И отчасти потому, что я получу за это самую лучшую награду, согласна?

Ники ухмылется ему.

— Вообще-то, пока это был лишь один страйк... Тебе нужно сделать ещё пять до конца игры... Мне кажется, что праздновать победу несколько преждевременно.

— Да, но знаешь, я по натуре оптимист. Все говорят, что ты не победишь, а ты, наоборот…

— Что?

— Ну, а ты просто в прекрасной форме, чудесно играешь, и ты сделала мне огромное одолжение…

— Какое одолжение?

— Они хотели поставить по сто евро на то, что ты не выиграешь, так что, когда мы пойдём на ужин... То будем твоими гостями! Ты могла представить себе что-то лучшее?

Ники улыбается и качает головой.

— Просто отлично... Значит, благодаря мне ты выиграл сто евро... Даже сам того не желая! Значит, пятьдесят из них мои...

— Да, но так было бы, если бы ты согласилась! Но это не так, правда?

Ники улыбается.

— Нет, и правда... К тому же, ты уже принимаешь как должное, что мы пойдём на ужин... Напоминаю тебе, что это случится только в том случае, если ты сделаешь пять страйков.

— Ты права. Тогда почему ты так волнуешься? То есть, ты ведь сказала, что у меня ничего не выйдет...

Ники чувствует что-то странное в животе. Лука и Марко подходят к ним.

— Снова твоя очередь, Гуидо!

— Давай, ещё один твой хороший бросок, и мы уравняем счёт.

— Отлично... — Гуидо выбирает мяч, встаёт в позицию и, уже готовый бросать, смотрит на Ники: — Кстати... Что тебе больше нравится: мясо или рыба?

— Ты о чём?.. Бросай уже! — Ники немного взволнованно смотрит ему в глаза. — И я предпочитаю просто пиццу!

100

— Итак, мне бы хотелось достичь успеха в мировом масштабе, — Леонардо улыбается им, вытирая рот, и продолжает: — Фильм должен удивлять, поражать, должен быть динамичным и смешным... Вы поняли, что я имею в виду?

— Да, — Алессандро согласно кивает, — ты говоришь о чуде...

— Нет, я говорю о том, что Алессандро Белли умеет делать. Знаешь, что мне нравится в тебе? Ты что-то находишь даже там, где остальные видят тьму. Ты умеешь возбуждать эмоции из ничего, когда ты смотришь в окно, ты видишь море и горы...

— Не забывай, что мы делали рекламу Халкидона, там действительно отличный вид... — Алессандро смеётся и подносит ко рту кусочек мяса. Потом он со смехом поворачивается к Раффаэлле: — «Можно увидеть, но не прикоснуться». Это тоже может послужить мостом для вдохновения...

— Конечно. Ты знаешь, что, прежде чем стать редактором печатных текстов, я делала рекламу?

— А поточнее?

— Я была моделью для одной большой рекламной кампании... мне нравилось работать телом...

— И что это за реклама была?

Раффаэлла берёт пальцами креветку и съедает.

— Не скажу... Вдруг ты меня узнаешь... Я покажу тебе несколько, а ты должен сказать, кто из них я.

— Ладно, — Алессандро быстро съедает ещё кусочек мяса. — Да-да, давай...

— Мне нравится эта игра... В любом случае, это классная реклама, там не видно лица, так что узнать меня будет не так-то просто...

— Ах, понятно…

— Я могу попробовать немного твоего? — Раффаэлла с вилкой наклоняется к блюду Алессандро, не дожидаясь его ответа. — На вид вкусно.

— Ещё бы...

Раффаэлла пихает в рот картошку и улыбается Алессандро.

— Так я себе и представляла... Очень вкусно! Здесь восхитительная кухня, директор... Поздравляю тебя с выбором!

Леонардо наливает немного шампанского Раффаэлле, затем Алессандро, и, наконец, наполняет свой бокал.

— Я рад, что вам нравится... Качество того, что мы делаем, иногда зависит от качества нашей жизни!

Алессандро удивлённо смотрит на него.

— Ты ведь сам это придумал, правда?

Леонардо кажется немного смущённым.

— Да... то есть, я прочитал это где-то, а потом слегка переиначил...

Раффаэлла поднимает свой бокал.

— Что ж... как сказал Алекс, за наше чудо!

Алессандро улыбается, вытирает рот и поднимает свой бокал. Директор присоединяется к тосту.

— Чин-чин!

Раффаэлла смотрит прямо в глаза Алессандро.

— Ты не знал? Нужно смотреть друг на друга, когда говоришь тост, а иначе он неискренний... — затем, словно для того, чтобы запечатлеть этот момент, она пробует свой гарнир – спаржу. — М-м-м, и это тоже вкусно... Не все умеют её готовить! Их нужно отмачивать до определённой кондиции, некоторые делают это как попало, и тогда всё пропало… Клянусь тебе, дорогой директор, это отличное место! Когда будем делать презентацию для американцев, то можем повесить экран здесь... — она указывает на вид Рима из окна.