Сесилия Ахерн - С любовью, Рози

Знаю, ты всегда думала, что мешаешь нам и подводишь нас, но это неправда. Правда в том, что я с радостью наблюдал, как растет моя маленькая дочка, как она становится взрослой и наконец матерью. Вы с Кэти – отличная парочка, а она – образец отличного воспитания. Чернильное пятнышко на коже не затмит доброты и света, которые она излучает. Настоящая награда своей матери.

Каждому из нас жизнь сдает разные карты, и, несомненно, тебе сдача досталась самая непростая. Но ты смеялась и сияла в самые тяжелые моменты. Ты сильная девочка, и стала еще сильней, когда этот идиот (мама велела называть его «Этоткакеготам») так гнусно с тобой поступил. Ты собралась, отряхнула прах с ног и начала все заново, устроила дом для Кэти, нашла новую работу, обеспечила дочь и еще раз заставила своего отца тобой гордиться.

И вот теперь осталось всего несколько дней до экзаменов. После всех твоих треволнений ты получишь диплом. Я буду с гордостью смотреть, как тебе вручат его, Рози. Я буду самым гордым отцом на свете.

Целую тебя,

От Рози

Кому Алекс

Теперь ни за что не сдамся. Мудро сказал Джонни Логан: что такое еще год? Подумаешь! Сдам эти экзамены и получу доплом по гостиничному делу. Папа не захотел бы, что я из-за него срезалась.

Именно прощания с ним мне так сильно недоставало. Теперь ясно, что оно состоялось.

От Джули

Кому Рози

Хорошо, согласна, останешься еще на год, но потом, как только получишь диплом, – сразу уволю. Я не шучу. Мне уже пятьдесят пять, не так много у меня времени, чтобы дождаться, когда ты исполнишь свою мечту.

Учиться в этом году тебе будет совсем легко. Потому, во-первых, что все уже проходила, а во-вторых, и это более важно, теперь за тобой стоит отец с его пожеланиями. Лучшей мотивации не придумать.

От Рози

Кому Джули

Понимаешь, мне страшно нравится это чувство, которое появляется, когда я вхожу в гостиницу. Гостиницы для меня – это воплощение роскоши и великолепия. Мне нравится, что люди балуют тебя, ухаживают за тобой. Что все такое чистое, ни пылинки, такое абсолютно безупречное. Совсем не похоже на то, как дома, – ну, во всяком случае, у меня.

Мне нравится, что люди там отдыхают, я воспринимаю гостиницу не как рабочее место, а как рай – и ты в нем хозяйка.

Сверкающие ванные комнаты меня возбуждают. Просторные пушистые халаты, шлепанцы, гели, шампуни и ополаскиватели! А где еще, войдя в спальню, найдешь на подушке плитку шоколада? Словно тебя навестила Зубная фея [3] и Санта-Клаус в одном лице! Круглосуточное обслуживание и пружинистые ковры, разобранные к вечеру постели и вазы с фруктами, мини-бар и рестораны! Я чувствую себя как Чарли [4] на шоколадной фабрике. В твоем распоряжении все, что захочешь. Только и надо что снять телефонную трубку, набрать магический номер – и тот, кто ответит, с восторгом выполнит просьбу.

Вам пришло ICQ-сообщение от: РУБИ.

Руби: Привет, незнакомка.

Рози: Ох, привет, Руби, прости, что так долго молчу.

Руби: Не извиняйся. Я, что ли, не понимаю? Как твоя мама?

Рози: Да не очень. Резервуар со слезами еще не пересох. Она, кстати, приедет ко мне погостить ненадолго.

Руби: К тебе?

Рози: Да.

Руби: Как же вы поместитесь? Свободной комнаты ж нет?

Рози: Мы так давно с тобой не общались, Руби! Столько всего произошло! В общем, после многодневных споров-разговоров с Брайаном-плаксой я наконец сдалась и разрешила Кэти провести с ним лето на Ибице. Наверно, я спятила, потому что, сколько бы Брайан ни уговаривал меня, что он отец, что он понимает, какую ответственность берет на себя, и что не спустит с Кэти глаз, я слишком хорошо помню, как он сбежал, когда узнал, что я беременна, и объявился, только когда Кэти исполнилось тринадцать. Какая мне разница, как он понимает ответственность! Не говоря уж о том, что по ночам он работает, так что непонятно, как он будет не спускать с нее глаз.

Руби: Неизмеримое достоинство Брайана как отца в том, что он владелец модного ночного клуба в той части острова, где как раз полно шестнадцатилетних девиц. Так что он человек опытный и очень хорошо знает, на что обращать внимание. Он не допустит, чтобы его дочь распустилась. Поверь мне. А потом, она ж там будет одна, а много ли одна нагуляешься?

Рози: Ты в самом деле хочешь, чтобы я ответила на этот вопрос? И потом, Джон собирается к ней через пару недель, и Тоби с Моникой тоже. Но как я могла топнуть ногой и сказать «нет», если Брайан ради Кэти провел тут большую часть года! Летом ему надо и поработать. Приходится идти на компромиссы. А потом, пусть Кэти посмотрит, как живет ее отец. И еще Брайан сказал, что проследит, чтобы Кэти дали возможность попрактиковаться в диджействе, а уж это для нее – предел мечтаний.

Руби: Ну что, уговорила себя?

Рози: А что, похоже, что я себя уговариваю?

Руби: Именно.

Рози: Ну, не хочется ныть (мы же знаем с тобой, что это не про меня), но скажу все-таки, что летом мне будет одиноко. Даже мама побудет совсем недолго перед тем, как уехать. Дело в том, что родители во время круиза подружились с компанией людей, которые сейчас нашли маму и позвали ее с собой в Южную Африку. Это как раз то место, где страшно хотелось побывать отцу. Он всегда смотрел канал «Нэшнл джиогрэфик» и мечтал побывать на сафари. Ну вот теперь и побывает. Потому что мама берет с собой его пепел и развеет его там, где бродят слоны и жирафы. Ей страшно нравится эта идея, и отговаривать ее я не стану. Кевин немного расстроен, ему хочется, чтобы было место, где мы могли бы отца навещать, но мама настаивает, что так она исполнит мечту отца. Не понимаю, честно говоря, с чего Кевин поднял такой шум. Он так редко виделся с отцом, когда тот был жив! Сомневаюсь, что он зачастил бы на кладбище. Ну, если подумать, наверно, именно в этом его проблема. Мучит вина.

Короче говоря, мама не хочет жить одна в Коннемаре, поэтому на две недели до отплытия приедет ко мне. А потом я останусь одна. И раз сейчас лето и в школе занятий нет, значит, остается только учиться.

Руби: А тебе не кажется, что это отличный повод выйти на люди?

Рози: Знаю-знаю. Но, видишь ли, то, что я одна, – это мой собственный выбор. Когда мне было восемнадцать, все вокруг говорили только о мальчиках, не о младенцах. В двадцать два говорили о колледже, а не о дошкольниках. В тридцать два все говорят о браке, а не о разводе. И наконец, когда мне тридцать пять и я наконец-то готова говорить о мужчинах и колледже, все как раз хотят говорить о младенцах. Я все перепробовала. Я пыталась болтать с мамашами, когда мы ждали наших детей у школы. Ничего не выходит. Никто не понимает меня так, как ты, Руби.