Л Х Косвей - Природа жестокости (ЛП)

Несколько секунд я нерешительно смотрю на него.

— Я же сказал тебе, ты можешь делать со мной всё, что захочешь, — убеждает Роб напряжённым голосом.

Я наблюдаю, как двигаются его мускулы, когда он сжимает кулаки. Наклонив голову к его соску, я нежно касаюсь его губами.

— Чёрт, — шипит Роберт.

Я поднимаю взгляд, и наши взгляды встречаются.

Я передвигаю рукой к пряжке джинсов Роба и просто пугаюсь очевидной выпуклости в брюках, его веки дрожат. Понятия не имею, что делаю. Соображая, что нужно делать, я продвигаюсь дальше и прижимаю ладонь к его эрекции, а мой неопытный язык выскальзывает наружу и вращается вокруг его соска. Против воли я издаю тихий стон и начинаю медленно потирать его.

Роб с трудом дышит, но во всём остальном остаётся спокойным, просто молчаливо наблюдая за моими действиями. Это продолжается ещё несколько минут, я провожу руками по его обнажённой коже и расстегиваю джинсы мужчины. Когда я снова смотрю на Роберта, его рот открыт, и он наставляет меня:

— Возьми мою камеру.

— Зачем?

— Просто возьми её, малышка, пожалуйста.

Отчаяние в его голосе — это то, что движет мной. Я поднимаю фотоаппарат и подношу к кровати. Роб берёт его у меня и включает, прежде чем передаёт мне.

— Я хочу, чтобы ты выбрала те части меня, которые нравятся тебе больше всего, и сфотографировала их.

Я долго наблюдаю за ним, пока мой взгляд не загораются пониманием. Роб не только даёт мне свободу действий, чтобы узнать его тело, но также пытается заставить меня понять, почему ему нравится снимать меня.

— Я в этом не уверена.

— Перестань лгать. Могу сказать, что ты хочешь, просто по твоему страстно желающему взгляду на лице, Лана.

Я прищуриваю глаза и изучаю камеру, копаясь в её функциях. Затем пытаюсь точно определить, какие именно части тела Роба мне нравятся больше всего. Если быть абсолютно честной, каждый его фрагмент — мой любимый. Я приближаюсь к кровати и навожу камеру на лицо Роберта, увеличивая его губы. После того, как здорово они прикасались внизу меня, я, определённо, немного поглощена мыслями о них прямо сейчас.

Я делаю несколько снимков, и, кажется, что Роба ещё больше заводит тот факт, что я снимаю его. Полагаю, у нас всех есть свои причуды. Следующее, что я фотографирую — это волосы мужчины, а потом его руку, в частности мускулистую часть вверху. Я снимаю глаза Роба и грудь, и, наконец, линию его подбородка.

Когда я заканчиваю, он забирает камеру и притягивает меня к себе на колени.

— Теперь давай посмотрим, что ты наснимала, — говорит Роб, прокручивая коллекцию фотографий.

Мужчина обвивает рукой мою талию, массируя моё бедро. Когда он видит первую фотографию своих губ, то наклоняется и целует мою шею.

— Мои губы одна из твоих любимых моих частей, не так ли?

Я киваю и поворачиваюсь, чтобы провести носом вдоль его челюсти. У него замирает рука, и я чувствую на своей коже тяжелое и влажное дыхание Роба. Он начинает быстрее прокручивать снимки. Добравшись до последнего, мужчина стонет и опускает камеру на кровать. Его эрекция упирается мне в поясницу, и он расстёгивает мою блузку, стягивая её. Мой бюстгальтер следует за ней, и Роб обхватывает мои груди, теребя их руками.

Я откидываюсь на него, громко вздыхая. Роберт снова берёт свою камеру и делает снимок своей руки на моей груди.

— Роберт, не надо, — говорю я, но он уже делает снимок.

Его губы двигаются к моему уху.

— Пожалуйста, Лана, я никогда ни одной душе не покажу. Даю тебе слово.

Повернув голову, чтобы взглянуть в его глаза, я вижу, что он говорит правду, но всё-таки у меня занимает время для того, чтобы смириться с этим.

Я очень тихо шепчу:

— Только для тебя.

Его улыбка ослепляет.

— Только для меня, — соглашается он, собственнически скользя рукой по моему животу и делая другой снимок.

Я вижу его — контраст между загорелой рукой Роба и моим бледным животом великолепен. Он передвигает руку, откидывая мою юбку и проникая в трусики. Я постанываю, когда мужчина ласкает меня между ног.

— Ты мокрая, — выдыхает он, поглаживая меня пальцами и пытаясь войти внутрь.

Чувствую лёгкое жжение, когда Роб проникает туда, где раньше не касался.

— Так узко, — продолжает он, прикасаясь губами к моей шее, и проводит языком по мочке моего уха.

Я дрожу в его объятиях, инстинктивно потирая его твердость. Роб оказывается на мне, и я раздвигаю свои ноги. Его губы встречаются с моими в безумных укусах и засосах, пока Роб трёт эрекцией между моих ног. Чувствую, как теплеют мои щёки, и нарастает интенсивность ощущений. Мужчина удерживает мои руки у меня над головой, его мускулы напряжены. Роберт трет меня твёрдым пенисом прямо в нужном месте, и я чувствую, как нарастает оргазм.

Он раскачивается из стороны в сторону. На какой-то момент я забываю, что девственница и, кажется, что умру, если он не войдёт в меня. Не знаю как, но в течение нескольких дней мои страхи исчезли. Возможно, я всё это время ждала Роберта.

Наш поцелуй углубляется в геометрической прогрессии, его язык танцует с моим, а его губы запоминают меня. Роб разрывает поцелуй и в промежутках своего порывистого дыхания спрашивает:

— Ты почти там, детка?

— Да, — постанываю я. — Почти.

— Хорошо, подожди меня, — говорит он, но я не знаю, что Роб имеет в виду.

Его губы возвращаются к моим, и огонь пылает там, где мужчина двигается всё быстрее по моим мокрым трусикам.

Я кончаю более неистово, чем могла себе представить, как это могло бы произойти, а хватка Роберта на моих запястьях усиливается, и он стонет мне прямо в рот. Окутанная им, я содрогаюсь от волн своего оргазма. Мужчина опускает руки на мои плечи и обнимает меня.

Роб нежно покусывает моё ухо и, задыхаясь, хихикает.

— По-моему, я кое-что натворил.

Спустя секунду я понимаю, что он имеет в виду, и смеюсь.

— Тогда тебе следует привести всё в порядок.

Роб сжимает руки вокруг меня.

— Нет пока. Я счастлив там, где я сейчас.

Его дыхание достаточно быстро успокаивается, и он устраивает нас в более удобную позицию. Роб лениво выводит рукой круги по моему животу, уделяя особое внимание шрамам от инъекций.

— Ты самая совершенная для меня, Лана. Никогда не забывай это, — абсолютно серьёзно говорит он, будто даёт обет.

Я такая удовлетворённая, что, кажется, мурлычу.

— А ты для меня самый красивый, — отвечаю я.

— Не совершенный? — удивлённо спрашивает он.

— Нет, не совершенный. Совершенства не существует, а красота — да. И ты, Роберт, такой красивый, что иногда я хочу просто смотреть на тебя часами.

— Мне нравится слышать, что ты говоришь такие вещи обо мне. Это даёт мне надежду.

— Надежду на что?

— Надежду на то, что однажды ты простишь мне все мои прошлые грехи.