Молли Ли - В эпицентре бури

— Ты имеешь в виду Дэша, — Джастин тоже стоял, но держался на расстоянии.

— Да. Он показал мне больше доброты за то короткое время, что я знаю его, чем ты за всю свою жизнь. Неужели ты не понимаешь, Джастин? Мы причина всего самого худшего друг в друге.

— Он просто пытается залезть в твои трусики.

Я посмотрела на него, не утруждая себя ответом.

Он поднял руки, защищаясь.

— Я не виню его. Не то, чтобы это всё ещё имело значение. Ты права. Я ненавидел человека, которым я был с тобой. Каждый день я ненавидел его. И всё ещё ненавижу. Я не знаю, смогу ли я прийти в себя, но теперь, когда между нами всё закончилось, я попробую, — ну, наконец-то, это случай исключительной честности. На этот раз он не извергал дерьмо.

— Между нами всё кончено. Я серьезно. Действительно кончено. Я не хочу ни одного смс, ни одного звонка или хотя бы проезжающей мимо машины с тобой внутри. Ты понимаешь? Я позвоню в полицию и предъявлю обвинения. Я уже должна была это сделать, но единственное, что меня остановило, — это проведённые вместе годы. Я могу легко забыть это, если ты снова меня побеспокоишь, — мой голос не дрогнул, также, как и сердце, сильно колотящееся у меня в груди.

— Понял, — сказал он, не утруждаясь посмотреть мне в глаза.

С каждым словом я опускала кувалду на цепь, которую он обворачивал вокруг моего сердца годами.

— Прощай, Джастин.

Треск, я нанесла последний удар и была полностью, наконец, свободна.

— Как Хейл? — спросила мама, подвинув тарелку с уже третьим домашним рулетом с корицей передо мной. Я сидела за обеденным столом, изливая свою душу между поеданием рулета.

— Она почти полностью поправилась, — сказала я, размахивая куском рулета на моей вилке с оставшейся на тарелке растаявшей глазурью. Понадобилось три недели, чтобы Хейл опять стала нормальной, ленивой и любящей собакой, которой она всегда была.

— Это хорошо, дорогая, — мама села рядом со мной, сжимая моё запястье. — Мне очень жаль, что тебе пришлось такое пережить. Тебе следовало поговорить со мной. То, как он обращался с тобой, было неправильно, и секс не должен быть таким. Это должно быть взаимным удовлетворением. Это может быть невероятно… умопомрачительно с правильным человеком. Я могу дать тебе несколько советов, чтобы ты могла сказать следующему мужчине в своей жизни, как двигаться, чтобы заставить тебя…

Я подняла руку, чтобы остановить её, цвет прилил к моим щекам.

— Нет! Пожалуйста, не надо.

Очевидно, что я знала, что моя мама занималась сексом раньше, но мне не нужен визуальный образ или смущение от того, что она знает гораздо больше об этом, чем я.

— Хорошо, дорогая, но я буду здесь, если ты захочешь поговорить об этом. Я всегда здесь для тебя, — она отвела взгляд вниз, к столу, и легкая боль в них кольнула меня в сердце.

— Я знаю, что должна была прийти к тебе. Я, честно говоря, даже не понимала, насколько отравляющи были наши отношения, пока не встретила Дэша, — я была слепой. Или отрицала очевидное. Я не могла решить, что хуже, моя полная невежественностьв том, как функционировали здоровые отношения, или тот факт, что я никогда не задавалась вопросом, заслуживала ли я лучшее.

Она снова сжала моё запястье, прежде чем отстранилась и сделала глоток холодного чая.

— Ты что-нибудь слышала о Джастине? — она произнесла его имя сквозь зубы.

— Нет, с тех пор, как я навсегда закрыла за ним дверь. Не говоря уже о том, что я пригрозила вызвать полицейских. Тогда я в последний раз слышала о нём, — я засунула в рот ещё один кусок сладкого рулета.

— Я так горжусь тобой. Ты, наконец, стала сильной женщиной, которой, я всегда знала, ты была.

Она была права — я была сильной. И у меня была страсть, которая горела жарче, чем солнечные бури. Я не смогла признать ни один из этих аспектов, когда была ослеплена и похоронена в своих отношениях с Джастином. Теперь я знала себя лучше. Последние три недели были откровением, когда я наслаждалась свободой и нашла время, чтобы понять, чего я действительно хотела.

И сейчас я знала, что мне было нужно. Но я не могла отрицать, что в течение длительного времени я тянула на себе груз прошлого. Я не могла просто избавиться от последних восьми лет воспоминаний или этой ужасной ночи, когдаХейл пострадала, как бы сильно я этого не хотела. Я на самом деле думала о том, чтобы кто-то помог мне в этом разобраться, но сейчас я не была готова глубоко погрузиться в это. Если придёт время, когда мне понадобится ещё больше ясности в том, почему я так долго оставалась с ним, то я не стану колебаться, но пока я была просто счастлива быть… собой. На самом деле у меня нет цепей, нет ожиданий и, самое главное, никаких разочарований.

Ну, может быть, одно. Я до сих пор не смогла заставить себя пересечь линию с Дэшем. Я знала, что хочу этого. Я знала, что моя жизнь без него была не такой яркой, какой была с ним, но он дал мне пространство, как я хотела, и я ещё не приняла решения без колебаний.

— Как Дэш? — спросила мама, словно читая мои мысли.

Я опять переключилась на разговор, прежде чем быстро сконцентрироваться на тарелке. Я не рассказала ей о том, что произошло между нами.

— Он в порядке, я думаю, — я слышала о нём только пару раз с тех пор, как рассталась с Джастином.

Однажды, он позвонил мне через несколько дней после того инцидента, чтобы проверить меня и Хейл. Он спросил, нужно ли мне что-нибудь, предлагая принести мне еду или шоколад, или что-нибудь, что сделает меня счастливой. Я хотела сказать ему, ты… Ты мне нужен, но я не могла сформулировать слова. Независимо от того, что он принял мою потребность во времени, я не моглазабыть всю боль, которую я причинила ему. Я даже не знала, как начать извиняться за это. И когда я вернулась на занятия, мы также держали дистанцию.

Во второй раз, когда мы говорили, я позвонила, чтобы сказать ему свой новый номер телефона — я изменила его, начав всё с начала. Он не потрудился воспользоваться им в течение нескольких дней с того момента, и на самом деле я не могла винить его. Я принесла так много драмы в его мир, что он, вероятно, нуждался в бесконечном отдыхе.

— Какое совпадение, не правда ли? — голос мамы ворвался в мои мысли, когда она встала из-за стола и взяла мою пустую тарелку, направившись к кухонной раковине.

Я последовала за ней, прислонившись к столу и скрестив руки.

— Что?

Она вымыла тарелку моющим средством.

— То, что вы оба расстались со своими партнерами в том же месяце, — мама изогнула бровь, взяв полотенце, чтобы вытереть тарелки.

Мой рот приоткрылся, и жар бросился к моим щекам. Картинки всего того, что я хотела сделать с Дэшем, замелькали у меня перед глазами. Я зажмурила их, но это только привело к тому, что образы в моей голове стали проигрываться с высокой четкостью: его тело прижалось к моему…