Ким Карр - Клуб 27

Я снимаю со стены последнюю фотографию и передаю ей.

— Ты когда-нибудь видела, чтобы люди приходили сюда для портретной сессии?

Рулон грубой оберточной бумаги находится на кровати, и она кладет на неё эскиз в рамке.

— Нет, но Закари находился обычно в галерее в течение дня, пока я была здесь.

Стремянка шатается, когда я спускаюсь вниз.

— Насколько хорошо ты знала моего брата?

Рози заканчивает подписывать бумагу и затем вручает мне упакованное произведение искусства.

— Мне кажется, что очень хорошо. Он завтракал со мной каждое утро на протяжении почти трех лет. Это была привычка, которая началась с момента, когда Майло приехал сюда, чтобы остаться.

Я кладу наброски в коробку вместе с остальными.

— Майло, отец Нейта?

Она посылает мне грустную улыбку.

— Да. Он такой замечательный.

Я тяну коробку в гостиную и ставлю её рядом с другими, выставленными вдоль стены. С помощью маркера, заправленного в карман моих шорт, подписываю «Сохранить». Глядя на ряд коробок, которые отправятся домой, я кричу за дверью:

— Его фотография на самом верху лестницы с Нейтом и Заком, верно?

— Si. (пер. с исп. «да») Майло заботился о нем, как о втором сыне.

Я скрещиваю руки, когда возвращаюсь в комнату и вижу, как Рози вытаскивает одежду из ящиков комода.

— Можешь рассказать мне о них?

С кучей футболок в руке, она смотрит на меня.

— Первый сердечный приступ у Майло случился до того, как ваш брат приехал к нему работать. Они обычно шутили, что Закари превратил галерею в ряд витрин универмага.

Я наблюдаю за ней, как она складывает в коробки одежду Зака. Вещи, которые отправляются в них, — это просто вещи, я понимаю это. Мой брат умер, но память о нем в моем сердце, моих мыслях и в моей душе останется навсегда. Он всегда был со мной, и я надеюсь, что он точно также думал обо мне — вот, что действительно важно.

Рози, возможно, замечает мою печаль.

— Простите, я не позаботилась об этом за вас, но Нейт настоял, что бы я оставила всё как есть. Он не появлялся здесь с тех пор, как ваш брат умер. Он воспринял это очень тяжело. Они с Закари были словно hermanos. (пер. с исп. «братья»)

Переход от английского языка к испанскому не мешает её речи, я понимаю, о чём она говорит.

Я изображаю улыбку на своем лице; это у меня хорошо получается.

— Продолжай, расскажи мне о Майло и Заке, если ты не против. Мы никогда не знали нашего отца, и я знаю, что Зак действительно уважал и ценил всё то, что Майло делал для него. Он рассказывал мне, что Майло спас его от жизни на улице. Он встретил его в тот день, когда был выселен из своего жилья, и он был так благодарен Майло за то, что тот дал ему работу.

Рози закрывает один комод и открывает другой.

— После второго сердечного приступа, Майло переехал жить к Нейту. Закари уже жил в лодочном сарае. Он поселился там, когда Нейт купил это место. У нас всё было под контролем. Я приходила утром незадолго до того, как Нейт уезжал на работу. Закари брал Майло в галерею, до тех пор, пока ему не запретили водить, поэтому, он присоединялся к Майло за завтраком. После того как Майло вернулся домой, я продолжала готовить завтрак для Закари. Мы ели и смотрели «Шеф Повар» или «Шоу Марты Стюарт». Он обожал смотреть кулинарные шоу. Затем я паковала им обеды, и Закари брал их с собой на работу. Эти двое проводили много времени вместе.

Вытаскивая рядом со мной одну из футболок Зака, я смотрю на Рози.

— Почему Майло не управляет галереей сейчас?

Она перестает вытаскивать вещи.

— Закари занимался этим годами. Майло полностью так и не выздоровел, но Нейт сделал так, чтобы он постоянно отправлялся в галерею. Это было то, ради чего Майло жил. Но после последнего приступа, он больше не смог. Приступ затронул не просто тело, он затронул его memoria (пер. с исп. «память»).

Она указывает на свою голову, но я уже догадалась, что она имела в виду.

— И Нейт, ну, он... — она делает взмах руками. — Простите.

— Нет, продолжай. Всё хорошо, — побуждаю я.

— Он был так расстроен, что вынужден был увезти своего отца в Саншайн-Виллидж.

— Он больше не мог жить здесь?

Она трясет головой.

— Он переехал больше года назад, но затем с ним случился другой приступ, почти за два месяца до того, как ваш брат ушел в мир иной. Это было очень серьезно, и он нуждался в реабилитации. Нейт не привозил его домой, лишь после...

Она останавливается.

— Смерти моего брата. — Заканчиваю я вместо неё.

Она кивает.

— Да, но без помощи вашего брата, это было тяжело для него. Всё же, он действительно пытался. Я приходила каждый день для того, чтобы оставаться с Майло. Именно тогда я заметила, что его память только ухудшается. Он мог выйти из дома, чтобы сходить в магазин, и был не в состоянии найти свою машину, или мог выйти на дорогу и звонить Нейту, потому что был без понятия, где он находился. Дошло до того, что Нейт вынужден был забрать у него машину. Как я уже сказала, я оставалась с ним на протяжении дня, но затем на следующий день после того, как я ушла, Майло включил плиту, чтобы приготовить яичницу. Он выложил масло на сковородку и забыл о ней. Пожарные приехали прежде, чем произошло что-то плохое, но после этого Нейт знал, что мистер Майло не мог оставаться здесь один.

Должно быть, у Майло происходили эпизодические провалы в памяти, как это наблюдается у всех пациентов, страдающих болезнью Альцгеймера. Незадолго до того, как умерла Мими, я опасалась того, что она страдала этим недугом, таким образом, я была знакома с этой болезнью.

— Когда Нейт отвез его жить в это учреждение?

— Около трех недель назад.

— Я не знала. Пустая комната в большом доме Нейта — спальня его отца?

Рози согласно кивает, и её глаза наполняются печалью.

— В один момент он так много потерял, я думаю, для него это оказалось слишком.

Моё сердце разбивается из-за Нейта.

Буря хлещет вокруг лодочного сарая, и Рози подпрыгивает с каждым грохотом грома. Мы заканчиваем освобождать комод, и я решаю приступить к шкафу. Я открываю дверцу и впервые осматриваю вещи, которые висят: костюмы, рубашки, кожаные брюки, ремни и галстуки.

Мой брат в галстуке?

Я могу понять ещё кожаные брюки, но рубашка и галстук. Кроме церемонии вручения дипломов и похорон Мими, я не думаю, что когда-либо видела, чтобы он что-то из этого носил.

Я оборачиваюсь, чтобы найти Рози, которая поправляет складки на одеяле, образовавшиеся из-за коробок.

— Это одежда Нейта?

Она подходит к шкафу.

— Нет, это все вещи Закари.

— Раньше он наряжался в галерею?

Она мотает головой.

— Обычно он носил джинсы. В некоторых случаях я видела его в симпатичных брюках, но это было редко.

Дождь не прекращает лить, и когда я мечтательно пялюсь в окно, вижу, как Рози посматривает на свои часы.