Ольга Резниченко - За широкой улыбкой (СИ)

Водительское удостоверение у Каренко есть, хотя официально автомобилем не владеет, при этом дорожные камеры пару раз все же ловили его лицо за рулем темно-синего фургона марки «Мерседес», предположительно 1984 года выпуска. Номерные знаки которого, как и само транспортное средство, зарегистрированы на некого Бойко Алексея Ивановича, уроженца г. Воронежа, умершего еще три года назад. Автомобиль в угоне не числится. Но и, увы, вот уже больше месяца нигде с тех пор и не всплывал.

И так далее…

Прямо к делу не пришьешь, однако проверить и наковырять нечто конкретное и полезное – вполне реально.

Но что самое впечатляющее, визуально теперь, спустя года, между собой эти двое, Каренко и Евсеев, вовсе стали невероятно похожи: легкая небритость, на голове - редкие, короткие седые волосы, телосложение - излишняя худоба (щеки даже проваливаются). Брови, ресницы - светло-русые. Разрез глаз - классический, цвет - голубой. Сильно нависшие веки. Нос - прямой, средней величины. Губы - тонкие. Кожа - бледная, морщинистая. Да и рост: практически сантиметр в сантиметр. Не имея бы сие дело на руках, смело можно было бы утверждать, что они - близкие родственники, хотя и братья чаще всего бывают куда менее схожи, нежели эта чета.

***

Жизнь. Хорошая жизнь настала. Почти как восемь лет назад. Ночи без сна… в дежурке. Обед и ужин – бутерброды на скорую руку, «дошик» или шаверма, когда уж совсем крышу сорвет. Домой пока не наведывалась. Квитанции за квартплату придут нескоро, а потому… можно передохнуть.

С душем пока временю, в остальном же гигиена моя на уровне заключенного в изоляторе временного содержания. На поход в местную баню я, кончено, не осмелюсь, а в остальном – что уж тут?

Днем - работа, иногда выезды с Фирсовым или Грановским.

Заболотный знал о таких моих «командировках», но особо не сетовал: так лишь, иногда раздраженно цыкал или морщился.

Самое жуткое, конечно, было ночью, когда ребята уходили, когда даже Петрович, местный старожила, сваливал с суток (что ни в нарды, ни в карты, ни в домино с ним не порезаться, ностальгируя). Когда мысли приходили голодным табуном, требуя душу, вот тогда… все это становилось безумным адом, и с каждым нервическим тиком ленивой стрелки часов все меньше оставалось сил жить, терпеть, и все больше разгоралась надежда, что статистика о таких сердечниках, как я, вовсе не врет – и осталось мучиться недолго.

***

Ерёмов. Опять Ерёмов.

Дни идут, а покоя он мне всё никак не дает.

Взять и позвонить напрямую (номер остался)? Не решаюсь.

Официальный запрос (вызов)? Ни должность, ни случай не позволяют.

Воспользоваться подсказкой, что так удачно была подброшена мне в тот злополучный вечер Грановским, будто каждую пятницу Григорий со своими отдыхает в бане? Тоже не хочу. Мало того, что там будет вся та их шатия-братия, дак еще и огромна вероятность того, что мой Ерёмов будет опять… пьян.

И что тогда остается? Где его ловить?

И надо ли это вообще?

***

Долго пришлось воевать: не сразу смогла признаться себе, что тот вечер в бане с Ерёмовым мне понравился. Более того, за последние восемь лет (точно восемь? не больше?) - он был самый лучший. Дружеская атмосфера, веселье, тепло. Чувство защищенности. Безумное, пьянящее чувство, особенно когда по нем так изголодаешься. Именно оно, а не флирт, ласка, откровенная заинтересованность мной (даже не смотря ни на что, не смотря на мою "правду"), так сильно впечатлило, задело за живое, потрясло меня. Чувство, вкус которого уже давно забыла...

Да, всё вранье, выдумка, самовнушение, однако... уж лучше так, чем вечная бездна животного страха и черная дыра обреченности.

А потому вот сижу у Фирсова в кабинете и тайно листаю досье Ерёмова.

Эдакой баш на баш.

Жуткие вещи. Безумно жуткие... Хотя, конечно, везде - "свидетель", "свидетель", "свидетель"...

Стараюсь не вникать. Пролистывать "лишнее".

Не знаю. Не мне сейчас его судить (что безмерно радует). Однако...

И так.

Адрес: домашний, рабочий.

Вредные привычки: курение; редкое употребление алкоголя (редкое? так и вспоминается песня Семена Слепакова "Каждую пятницу я...").

Слабости: близкие друзья (это да...).

Характеристика: экстраверт, темперамент смешанный (сангвиник с холериком). Присущи такие качества, как властность, целеустремленность, уравновешенность, редко переходящая в жестокость (шутите?), независимость, смелость, чрезмерное упорство и амбициозность. Довольно высокий уровень интеллекта, интуитивность, проницательность, рассудительность. Из деловых качеств: дисциплинированность, надежность, - невольно киваю головой, подтверждая, - дипломатичность (особенно, с пушкой когда - ухмыляюсь сама себе под нос), самостоятельность, ответственность, рискованность, повышенная требовательность как к самому себе, так и к остальным. Личные качества: излишняя черствость (уже прочувствовала), принципиальность, бдительность, коммуникабельность, адаптивность (еще бы!).

... и прочая ерунда.

Короче, по домашнему адресу ехать - смысла не вижу, ибо придется, наверняка, под подъездом куковать: когда там соизволит вернуться.

А вот офис - то, что доктор прописал.

Офис... Да уж, а работа, как и все его имущество - это отдельная, эпическая тема, целая глава о Еремове. Как и заведено в нашей стране, на нем официально ничего нет, ничего не числится: всё на дальних родственников записано или друзей. Даже живёт не в своей квартире. Браво великодушному работодателю! Служебное жилье, служебный автомобиль. Но должность не пиковая: всего-то заместитель директора по организационным вопросам ОАО "Облнефтегазомагистраль" (ОАО "ОНГМ"). Что же он там всё организует, преступник хренов?

Ох, вчитаешься, так прям заинька! Хоть обними да убаюкай! Пожалей несчастного и бедного, приголубь.

Глист паршивый.

Ну, да ладно. "ОНГМ", так "ОНГМ".

---------------------------

Глава 9. Офисные баталии

---------------------------

***

Наплести с три короба Фирсову, нарисовать горы важности Заболотному - и отправиться в заданном направлении.

Отличный выбор - понедельник: пусть всем хреново будет в этом "ОНГМ", а не только мне.

Молоденькая секретарша: чай, кофе, ...потанцуем.

И пусть, как идиотки, широко улыбались мы друг другу, в глазах же мелькал огонек недоверия и предвзятой злости. Ревности? Чего греха таить? Ревности. И ненависти: бедного мужика мысленно делили, пилили напополам.

И всё же она меня обскакала: "по личному вопросу" записать на прием - записала, вот только не на сегодня, как я уже тут себе нарисовала, и даже не на завтра: а только через неделю - и то, на восемь утра. Видимо, слишком много организовывать ему приходится, что так долго вынуждена буду ждать.

Шумный вздох. Неспешный разворот - и пошагала, повесив голову в поражении. И стоило так переживать?