Поппи Данн - Дополнительные занятия (ЛП)

Но она только пожимает плечами.

— Это было в какой-то степени круто. Он приехал в каньон и угрожал парню, который ее украл! — ее глаза светятся, когда она рассказывает историю.

Оу. Мужчина, который припугнул придурка ради своей дочери... тот, с кем мне по разным причинам не стоило связываться.

— Что это был за парень? — даю ей пластинку клубничной жвачки, которая ей нравится. Она надувает пузырь, задумываясь.

— У него были, ну, такие длинные волосы, которые он завязал розовыми ленточками. Он утверждал, что в другой жизни моя мама была его духовным проводником, и он взял мою толстовку, чтобы почувствовать духовную сущность ее отношения ко мне. Но, думаю, ему просто понравились цвета, — говорит она.

Клянусь богом, надеюсь, Уиллу удастся вытащить ее из этой юрты.

— Так ты какое-то время поживёшь с папой? — спрашиваю я совершенно без интереса, с чего бы мне вообще интересоваться этим? Враньё.

Амелия надувает еще один пузырь, настолько большой, что ее глаза расширяются от изумления. Когда он лопается, и ей удается снять жвачку со щеки, она говорит:

— Он сейчас очень измотан. Это он так говорит. У него много чего происходит на работе. И не только на работе, — она смотрит на меня самыми большими, самыми печальными глазами в мире.

Господи, теперь я чувствую себя ничтожеством. Ты должна оставаться сильной, Шел.

— Ну, у взрослых часто бывает стресс, но потом все всегда становится хорошо, — улыбаюсь маленькой косметичке в ее руках. Она покрыта розовыми и фиолетовыми ромашками, потому что, конечно же. Это Амелия Монро. — Ты готова к своему звездному дебюту?

Амелия посылает мне улыбку, которая и добрая, и немного грустная.

— Мисс Шел, все в порядке, что я не стану звездой шоу. Папа пытался сказать мне, что я уже звезда, и все думают, что я расстроюсь, если не буду звездой. Знаете? Все нормально. Однажды, если я буду практиковаться, возможно, я на самом деле ей стану.

— Оу, — я даже и не знаю что сказать после такого, — это... очень мудрые слова, слова взрослого, Амелия.

Она качает головой, ее кудряшки подпрыгивают вверх-вниз.

— Люди всегда говорят, что это странно. Ну, понимаете, вести себя как взрослые. Ладно, мне лучше пойти переодеваться, — под влиянием минуты, она наклоняется и обнимает меня. Огни размываются вокруг меня, потому что мне что-то попало в глаза, точно, точно, не потому, что я на грани слез. Знаете, здесь вообще-то еще и пыльно.

Ребята все приготовились, заняли свои места, и надели костюмы. Затем, выполнив несколько упражнений, например, потягивание на носочках или пение, приходит время запустить шоу. Я сижу в задней части театра на одном из металлических складных стульев и смотрю на действо. Несмотря на все происходящие безобразие, я немного теряюсь в данный момент. Огни яркие, декорации свежеокрашенные, а дети (в основном) поют довольно слаженно. Когда Оливер просит больше чайного гриба в мастерской, я признаю, что это не то, что, возможно, имел в виду мистер Диккенс. Но когда он натыкается на Ловкого плута, теперь быстрорастущего парня из Южного Лос-Анджелеса, я чувствую, что пьеса получила довольно неплохую новую жизнь.

И вот он, именно тот момент, когда весь этот стресс и нехватка денег стоят того: Когда вы видите, как все, хорошо проводя время, подпитываются энергией друг друга.

Если бы взрослые могли находить общий язык за десять минут, а группа гиперактивных детей уживаться в течение двух часов на сцене - во время пения - разумеется, мир мог бы быть не такой уж полной катастрофой. Конечно, часть причины, по которой это работает на сцене - сценарий, и все знают, что они должны делать. Что могло бы сработать в реальной жизни, если бы вы были готовы пойти на что-то вроде «Шоу Трумана», но в любом случае...

— Класс, — Эмери плюхается рядом со мной, убирая волосы с глаз, и кивает на сцену, — не знаю, как ты все это делаешь. И не понимаю, как тебе удалось сохранить песни китов в «Оливере», но ты это сделала.

Это правда, дети в настоящее время участвуют в, скажем так, оригинальной сценке о помощи касатке в неволе, чтобы она могла убежать на свободу в открытое море. Признаю, я украла сюжетную линию в «Освободите Вилли», но все это будет стоить того. В конце шоу двое детей, одетых в костюмы касатки, плывут по сцене, Оливер на спине кита направляется к острову Каталины и свободе.

Чем больше я об этом думаю, тем больше понимаю, что мы, вероятно, не должны были втягивать сюда Чарльза Диккенса, поскольку он почти не имеет к этому никакого отношения. Но вы знаете, что? Именно поэтому я и собираюсь протащить фляжку на вечер открытия.

Пока дети танцуют, а аккомпаниатор стучит по клавишам, Эмери наклоняется ближе.

— Обещай, что умеешь хранить тайны? — шепчет она мне на ухо.

— Неа.

— Хорошо, — и ухмыляется. — Я вроде как хочу, чтоб это разлетелось по всей школе. — Прочищая горло для драматического акцента, она говорит: — Угадай, у кого вчера была помолвка на пляже Зума?

Каждая мышца в моем теле замирает. Каждый волосяной фолликул становится немного седым у корня. Это Уилл. Как это может быть Уилл? Почему бы Эмери быть такой садисткой, и улыбаться , рассказывая мне, что это был Уилл? Какое-то мгновение я ощущаю себя вне тела и задаюсь вопросом, может это какой-то большой сюрприз, и это я обручилась с Уиллом на пляже. Имею в виду, даже если я этого не помню, случилось много странного. Я думаю. Вероятно.

— Кто? — голос звучит как самый мягкий, хриплый шепот. Мой голос звучит как у совы, страдающей эмфиземой.

— Сюзанна Монро. Или стоит сказать Сюзанна Д'андри. По крайней мере, будущая, — Эмери играет бровями. Почти уверена, что из-за внетелесных переживаний, я полностью покинула свое тело, сдала его на AirBnB, и уехала из штата.

Моргая, мне удается внятно произнести:

— Китокито?

— Я знаю это лишь потому что Даниэль с ресепшн разговаривала с Томи, помощницей в детском саду, и она разговаривала с дамой из кафетерия, Джеральдой. Дело в том, ты знаешь, что эта дама жила, ну типа как в юртской коммуне в Топанге или что-то в этом роде? Ну, понимаешь, даже учитывая, что здесь многие за здоровый образ жизни, это прям супер странно? Так вот, есть какой-то парень серфер, живущий там с ними, но он не, как бы это сказать, не в этой культуре, как другие. Его зовут Джейсон Д'Андри, ему двадцать лет, так что он лет на десять младше, и Джеральда сказала Томи, что, по-видимому, он и Сюзанна познакомились поближе на общинном костре. Там, где они сжигают все остатки своей прежней жизни. Наверное, незаконно, учитывая пожарный сезон, но эй, глупые люди должны продолжать делать свои глупости.

У меня кружится голова. Не буквально, как в фильме «Изгоняющий дьявола», хотя такое чувство, что это нечто вполне возможное.