Николь Жаклин - Не разбивай мое сердце

— Я пойду наверх и прилягу на полу у Сейдж на часик, прежде чем она проснется, — сказал она спиной ко мне. — И, Шейн?

— Да?

— Пожалуйста, не называй меня Кэти.

— Ублюдочный супердонор спермы из Огайо! — сердито кричала я, тряся в руке маленькую палочку, как будто от этого изменится результат. Я даже не была уверена, что говорила, но слова легко соскальзывали с моего языка, а мне хотелось ругаться.

Я, бл*дь, была беременна, и я не знала, кто бесил меня больше: Шейн, из-за его достаточного количества сперматозоидов или врач, который, должно быть, неправильно поставил мне укол противозачаточного.

Почему? Почему я оказываюсь в самом неловком положении при любой возможности? Я все время врезалась во что-то или говорила что-то, когда не должна, или открывала дверь во время месячных в трусах и майке службе доставки, которую использовала, чтобы отправить документы своим клиентам. А на этот раз я так чертовски облажалась, что даже не могла сфокусироваться на масштабе последствий из-за положительного теста на беременность.

О, нет. Единственное, о чем я могла думать, что мне нужно было как-то сказать Шейну: «Помнишь, когда я воспользовалась тобой в твоем неадекватном состоянии? Ну, я так же украла твою сперму. Я беременна!»

Прошло два месяца с того инцидента, который никогда не должны были вспоминать, и все вроде как устаканилось в моей рутине у Андерсонов. Шейн снова начал полностью меня игнорировать, отчего я испытала облегчение, и снова перестала волноваться, что однажды приду, а новая няня выпроводит меня из дома.

Ганнер, наконец, пошел. Со следующей недели Сейдж начнет брать уроки танцев. Келлеру наложили швы вдоль линии роста волос, после того, как он ударился о перила крыльца. Гевин покакал в унитаз дважды за неделю! Успех!

Какого черта я собиралась делать?

Со злостью бросила тест в мусорку и помчалась в спальню-гостиную-обеденную комнату, затем тут же развернулась и выудила его обратно, аккуратно положив на край стойки ванной. Ну и что, что я писала на него, подумаешь. Это все еще было доказательством, первым очевидным доказательством существования моего ребенка.

Мой ребенок. Боже, у меня были такие проблемы.

Я быстро оделась и схватила свою сумку с пола, засунув в нее ноутбук прежде, чем вышла за дверь. Обычно я не брала с собой MAC, когда проводила время с детьми, потому что они могли что-нибудь на него пролить, но сегодня я знала, что не обойдусь без него. Мне нужно поискать информацию. Мне нужен план.

Мой желудок перевернулся, когда я залезла в машину и сглотнула слишком много выделенной слюны. Я не хотела, чтобы меня снова вырвало. Меня уже стошнило куриным чоу-мейн, который я ела прошлым вечером, и сэндвичем с желе и арахисовым маслом со вчерашнего обеда, а также хлопьями, съеденными на завтрак. У меня не осталось времени избавиться и от воды, выпитой этим утром, я уже и так опаздывала из-за глупого теста.

Две минуты спустя, заехав на подъездную дорожку дома Шейна, я выскочила из машины. Мне потребовалась секунда, чтобы собраться с силами у капота. Хорошо, никаких быстрых движений, пока один из детей не сломает руку. Верно. Мне нужно не слишком усердствовать.

Я еще не дошла до двери, как Шейн вышел на улицу и прошел мимо меня к своему грузовику.

— Ты опоздала, — сказал он через плечо.

— У меня была непредвиденная ситуация.

Он резко остановился на моих словах и повернулся, его глаза осмотрели мое тело.

— С тобой все хорошо?

— Да, я просто...

— Я опаздываю на работу, — перебил он, разворачиваясь. — Нам нужно поговорить, когда я вернусь.

— Еще как, — пробурчала я, когда он забрался в грузовик и уехал.

Дерьмо, я устала. Последние две ночи я просыпалась, когда меня тошнило, и из-за недостатка сна чувствовала себя так, будто все время нахожусь в тумане. Я была из тех людей, которым нужно спать по восемь часов, а за последние дни я получала все меньше и меньше сна.

Со стоном я завалилась на диван и накрылась покрывалом. Я просто хотела немного отдохнуть, прежде чем идти будить Сейдж в школу.

— Тетушка Кейт! Тетушка Кейт, просыпайся. Время ехать в школу, — тихо звала Сейдж, тряся меня за плечо.

— Дерьмо! — я проснулась и резко села.

— Дерьмо! — закричал Гевин через комнату.

— Дерьмо! — Ганнер повторил за ним.

— Не говорите слово «дерьмо»!

— Дерьмо.

— Дерьмо.

— Мы опаздываем? — спросила я Сейдж, когда скользнула ногами в шлепки.

— Нет, но нам нужно выехать прямо сейчас, — ответила она решительно, уже направляясь к двери.

— Подожди! Где Келлер?

— Думаю, он все еще спит!

Я побежала по лестнице, мой желудок мутило так сильно, что пришлось остановиться и перевести дыхание.

— Келл, подъем, дружище, — звала я, когда поднимала его. — Нам нужно отвезти твою сестренку в школу.

Он проснулся, когда мы спускались по лестнице, и я позволила ему идти босиком по дому, пока несла Ганнера. У нас не было времени на такие глупости, как обувь или все более вонючий памперс Ганнера.

— Все на свои места! — закричала я, когда подняла Гевина на его место одной рукой. — Обойди с другой стороны, Келлер!

Все дети забрались в машину, Келлер вскарабкался по заднему сиденью, чтобы добраться до своего места в третьем ряду. Боже, я была так рада, что поменяла свою маленькую машину на что-то по типу внедорожника в прошлом году.

Моя тошнота усилилась, пока я убедилась, что все дети пристегнуты и плюхнулась на свое место. Руки дрожали, когда вытащила ключи из кармана, и сделала глубокий вдох, пока вставляла ключ в зажигание.

Не было никакой необходимости переживать о завтрашнем дне, предупреждала я себя, когда мы ехали к начальной школе Сейдж. Мне нужно было волноваться о сегодняшнем дне. Мне просто нужно было привезти Сейдж в школу вовремя и...

— Сейдж, ты позавтракала?

— Я поела хлопья.

— Хорошо, я забыла сделать тебе обед...

— Могу я его купить? — спросила она радостно, подпрыгивая на сиденье.

Почему дети, которым упаковывали еду с собой, всегда мечтали купить еду в столовой, а дети, которые питались там, мечтали об упакованном сэндвиче?

— Да. — Я порылась на дне сумки, нашла несколько долларов и передала их между сиденьями. — Не потеряй.

— Не потеряю, — пообещала она, засовывая купюры в передний карман рюкзака.

— Я заберу тебя после школы, — сказала я ей, и это ощущалось как в миллионный раз, когда остановилась на остановке перед тротуаром.

Когда она начала снова ходить в школу после смерти Рейчел, то каждый день спрашивала, заберу ли я ее. Каждый божий день, чтобы убедиться, что я о ней не забуду. В конце концов, это стало нашим утренним обычаем, и даже прежде, чем она могла спросить, я заверяла ее, что приеду.