Екатерина Костина - Миллионы для наследницы (СИ)

— Да, конечно, — кивнула головой Хелен, уже отчетливо понимая, что туда не придет.

Проводив взглядом прекрасную спину Стивена, она быстрым шагом направилась к выходу.

Хелен проснулась с неясными ощущениями, которые долго не могла распознать. Потолок, кажется, ее квартиры, шелковые простыни ее кровати, но вот тело явно не ее. Руки и ноги не слушались, к копчику словно была подвешена гиря, а шея затекла самым что ни на есть отвратительным образом. Попытки пошевелиться приводили к многочисленным стонам и причитаниям.

Наконец, Хелен все-таки удалось сдвинуть свое бренное тело с места и встать на ноги.

Ее голова! Ее шея!

Одну сторону напрочь заклинило, любое движение причиняло страшную боль. Она почувствовала себя камбалой, совсем, совсем перекошенной камбалой, которую переехал джип.

Взгляд в зеркало подтвердил эту истину.

Кривобокая, страшная и, без сомнения, с запашком камбала. Фу.

Естественные потребности перебили самоуничижительный внутренний диалог, и страдалица потащилась в ванную, попутно сканируя беспорядок.

Пустая бутылка из-под текилы, вторая такая же начатая, рассыпанная соль, потрепанные жизнью лимоны, опрокинутые бокалы… ого… кто-то вчера хорошо погулял.

Кто-то… она и погуляла…

Хелен, цокнув языком, хотела покачать головой, но получив еще один болевой пинок от шеи и в очередной раз ойкнув, наконец, добрела до душа.

Включив воду как можно погорячее, она подставила под нее свою шею и впервые за утро расслабилась. Окоченевшие мышцы расслаблялись постепенно, неохотно сдавая свои позиции. Хелен облегченно вздохнула, но оказалось, что зря. Вместе с расслаблением мышц, расслабился и мозг. И в ее голову полезли те самые мысли, от которых ей так хотелось вчера отгородиться с помощью выпивки.

Вчера, после слов «грязные делишки», она сразу опустилась с небес на землю. Как же она наивна!

Дура! Дура! Размечталась, идиотка!

Образец мужественности поимел тебя у стены в клубе, и ты решила, что это ТО САМОЕ.

С чего это она вдруг решила, что после этого что-то изменится? Они оба получили то, что хотели в этот момент. Это было искрометно, ярко, обалденно-феерически-прекрасно! Но правда жизни возвратилась в своей сокрушающей сути. И все, что она себе понапридумывала, разбилось как приливная волна о песок.

В душе было мерзко, и она не понимала почему. Сама знала, на что шла. Но этот быстрый перепих оказался самым лучшим сексуальным опытом в ее жизни.

Она вспомнила, зачем, собственно, пришла в клуб. Завещание, Филипп, встреча с Адамом… Вейдом, кажется, сложные переговоры с ним — все теперь катилось в тартарары из-за необдуманного сиюминутного порыва.

Теперь придется что-то объяснить Филиппу. Хотя он и сам хорош! Утащился за своей блондинистой подружкой! Если бы не это, то она бы не поддалась очевидному шарму незнакомца, вернее, знакомца, то есть Стивена… Тьфу! Ой…

Так, поняла Хелен, в этом состоянии ей противопоказано возмущаться. Шея неоднозначно давала понять, что с ней можно только нежно и с реверансами.

Ладно, будут тебе реверансы. Вот только бы до пива добраться…

От этой позитивной мысли, Хелен проснулась окончательно. Выбравшись из душа и нацепив халат, она прямиком направилась на кухню к холодильнику, где, она точно знала, была бутылка пива.

Однако, тщательные поиски заветного клондайка, ни к чему не привели. Бутылка исчезла загадочным образом.

Медленно перерабатывая поступающую информацию травмированным текилой мозгом, она пыталась вычислить цепь событий: холодильник — бутылка — пропажа. Она помнила, что купила ее позавчера и сразу положила в холодильник. Потом не доставала, потому как не было надобности, ведь они с Филиппом пошли…

Стоп… Ну конечно… Филипп… Это он! Чертов выпивоха! Ой!

Так, поняла Хелен, ругаться тоже нельзя. Но кроме ругательств на ум ничего не приходило. С трудом повернувшись в сторону, она нашла свой сотовый, он оказался выключенным. Включив его негнущимися пальцами, она, к своему большому удивлению, обнаружила целых десять непринятых вызовов от Филиппа и примерно столько же от своей матери и два от девочек из офиса.

Напрочь проигнорировав звонки матери и отправив успокаивающую смс-ку на работу, она, дрожа от ярости, нажала на номер Фила.

Что ж, стоит отдать этому бессовестному должное, он ответил сразу:

— Райт, черт! Где ты шлялась вчера вечером? Какого черта происходит?!

— Это ты, придурок, выпил мое пиво?! Ой!

— Что? Причем тут пиво? Я тебя вчера обыскался!

— Меня не волнуют твои трудности, меня интересует, почему ты выпил мое пиво!

— Ты что, с перепоя?

— Не уходи от темы!

— Хелен, черт, бар ведь рядом. Сходи, займи свой рот. Кстати, сразу говорю, что я звонил твоей матери. У меня была веская причина для этого — я не знал где ты.

— Что?! Ой! Зачем ты это сделал?!

— Почему ты все время ойкаешь?

Последующая фраза Хелен содержала особый фразеологический оборот, который при использовании в обычной беседе мог бы довести собеседников до заседания суда о защите чести и достоинства.

Филипп похоже оценил ее усилия, потому как последовала длинная пауза, после которой он осторожно проговорил:

— Слушай, сейчас ты не в состоянии… эээ… нормально разговаривать. Давай встретимся через час в «Balthazar», окей?

— Я не успею за час, — отрезала Хелен, не сдаваясь.

— Хорошо, через полтора. Увидимся! — и, не дожидаясь очередной уничижительной фразы от своей подруги, отключился.

Хелен какое-то время таращилась на телефон, пока измученный жаждой организм не напомнил ей, что пора бы и сдвинуться в направлении источника выпивки.

Непрерывно ойкая, она с трудом привела себя в более-менее приемлемый вид и отправилась в указанное заведение. Вождение в таком состоянии принесло с собой массу неприятных минут и поток ругательств на голову тех, кто об этом не подозревал, но возможно догадывался.

В баре было прохладно и царил привычный полумрак. Не обратив внимания на редких посетителей и заказав бокал пива, Хелен обосновалась в углу за маленьким столиком, надеясь, что плохое освещение сгладит ее потрепанную наружность. Бормоча нелестные эпитеты в адрес мужиков и своей долбанной шеи, она сделала глоток пива.

Дьявол задери! Это просто офигительно!

Она и не заметила, как произнесла эти слова вслух.

Раздавшийся рядом голос вырвал ее из экстаза, и она чуть не поперхнулась:

— Мне не нравится, когда девушка так ругается.

— К-кто это? — запнувшись, поговорила она.

Молчание было ей ответом.

Она решила посмотреть вокруг себя. Повернувшись всем корпусом направо-налево, шея не позволяла осуществить полный обзор, она так никого и не обнаружила.