Наталья Батракова - Площадь Согласия. Книга 1

Не отрывая телефон от уха, Тамара прошла мимо таможенников, которые ленивым взглядом проводили ее небольшой чемодан на колесиках, и тут же в толпе заметила своего водителя. Его услугами она пользовалась нечасто, предпочитала сама водить машину, но служебный автомобиль был как воздух необходим фирме: бухгалтерия, склады. Тут же вынырнув из людской толпы, водитель поздоровался, перехватил из рук директора чемодан и показал в направлении припаркованной у выхода машины. Продолжая вести переговоры, Тамара села на переднее сиденье, достала ручку и что-то быстро пометила в записной книжке. Отключив телефон, она внимательно просмотрела запись, спрятала блокнот в сумку и задумалась.

Кратковременного отпуска словно не было. И все же, несмотря на новые заботы, в душе царило странное умиротворение. «После того как за три дня заново проживешь жизнь, многое перестает казаться значимым», — сделала она вывод, отрешенно созерцая пейзаж за окном.

Признаки приближения лета за краткое время ее отсутствия проявились в полную силу: зазеленели не только поля, но и подступавшие к дороге леса и перелески.

…Отпустив водителя, Тамара поднялась в квартиру, приняла контрастный душ, выверенными движениями нанесла свежий макияж, захватила из сейфа ключи и документы, спустилась в подземный гараж и выгнала оттуда слегка запылившийся «мерседес».

Выложив на соседнее сиденье сигареты, она нажала на панели кнопку — и салон тут же наполнился мелодиями двадцатилетней давности. Этот диск она купила случайно. С месяц назад попросила у продавца что-нибудь для души, и тот, бросив взгляд на ее усталое лицо, предложил музыку в стиле ретро. Ретро не ретро, но первой песней там шла «Жизнь играет с нами в прятки» Юрия Антонова.

«Ну вот, дожила, — печально подумала она тогда, возвращаясь к машине. — Меня саму тоже можно записывать в ретро». Тем не менее этот диск стал ее любимым.

Вырулив в проезд между домами, Тамара вставила телефон в гнездо громкой связи, но, подумав, тут же его отключила. Появившееся после Парижа душевное умиротворение хотелось сохранить как можно дольше, хотя бы до порога собственного офиса…

Ровно в шестнадцать ноль-ноль Крапивина пригласила к себе в кабинет молоденькую журналистку, чем-то неуловимо напоминавшую Ляльку Фунтик, и приветливо произнесла:

— Я готова…

— …И последний вопрос, Тамара Аркадьевна. — Девушка заглянула в блокнот и поправила на столе диктофон. — Как вы считаете, чему должен научиться человек, чтобы состояться как личность?

Остановив взгляд на диктофоне, Тамара задумалась.

— Научиться отвечать за свои поступки, не бояться начинать жизнь сначала, ни в коем случае не нарушать важнейших человеческих заповедей: не убей, не предай… Но это в общем… А еще — научиться прощать, — вдруг добавила она. — Я совсем недавно поняла, как это важно — научиться прощать. Если нет сил жить под гнетом тяжких воспоминаний, надо сровнять в памяти заросшие бурьяном руины… Душа не должна напоминать поле битвы.

— А что же, по-вашему, она должна напоминать?

— Площадь Согласия, — ответила Тамара после паузы и подняла на девушку изумительно красивые изумрудные глаза…

… — Сережа, ну как ты умудрился оставить журнал у бассейна? — пожурила Тамара сына, когда они сели в самолет.

— Ма, — натягивая наушники, ответил тот. — А вдруг я оставил его специально? Пусть кто другой почитает, полюбуется красивой женщиной. Ты же у меня красавица, правда? А в Минске я тебе весь оставшийся тираж выкуплю.

Тамара только вздохнула. «И правда, подумаешь, журнал забыли! — успокоила она себя. — И где он научился делать комплименты? Красивая женщина… Конечно, больше тридцати никто не дает… И правда, что за проблема — забытый журнал? Купим новый! Главное, что Сережка поступил в университет и мы замечательно отдохнули на Ибице… Слава Богу, что позади эти сумасшедшие ночные дискотеки, от которых я устала сильнее, чем за год от работы!»

Поездку на будоражащий молодежь остров Тамара обещала сыну, если он поступит в университет. Честно говоря, в душе она сомневалась, что это ему удастся: слишком велик был конкурс в этом году. А он поступил! Пришлось срочно откладывать все дела и лететь на этот затерянный в море кусочек суши, который в свое время так полюбился пиратам. Зато теперь было понятно почему: столько удобных и незаметных с моря бухт и бухточек!

В душе Тамара только радовалась, что провела отпуск в компании сына. Чувствовала: не за горами тот час, когда он вырвется из-под ее опеки и в отпуск в лучшем случае она станет ездить с какой-нибудь приятельницей. Чтобы как можно дальше оттянуть этот миг, она изо всех сил старалась соответствовать увлечениям сына. Хочет слушать не понятную ей музыку? Значит, и она попытается в ней разобраться — недаром имеет идеальный слух и музыкальное образование. Желает кататься на горных лыжах? Что ж, она тоже поедет в горы и, преодолевая страх, понесется вслед за ним по крутому склону. Привлекает подводный мир? Нет проблем: пройдет обучение и станет погружаться вместе с ним к затонувшим кораблям!

Устроившись в кресле поудобнее, Тамара склонила голову на Сережкино плечо, закрыла глаза и, представив, за кого их в очередной раз могут принять пассажиры, улыбнулась: дамочка бальзаковского возраста отхватила в ухажеры симпатичного молодого человека! В лучшем случае их считали братом и сестрой, и за последний год они к этому даже привыкли. Обоих это устраивало: Тамаре убавляло лет, а Сережку, напротив, делало старше и солиднее.

Уловив доносившиеся из наушников задремавшего сына приглушенные звуки музыки, она устроила голову поудобнее и, не дожидаясь, пока самолет вырулит на взлетную полосу, погрузилась в сон: с последней ночной дискотеки они вернулись около шести часов утра…

…Алексей Ярославович Радченко второй час сидел у прозрачного голубого бассейна и рассеянно смотрел на простиравшуюся за забором морскую гладь. Сегодня, восемнадцатого августа, ему исполнилось сорок два года, и, казалось, скопившаяся за эти годы усталость только и ждала того момента, чтобы нахлынуть девятым валом и обрушиться на плечи всей своей неподъемной тяжестью…

«Десять дней для отдыха будет маловато, — запоздало осознал он и сделал невеселый вывод: — Видно, и вправду старею… Ладно, чего зря мучиться: вечером прилетит Артем, вместе и придумаем, как отметить».

Официант принес стакан свежевыжатого грейпфрутового сока и поставил рядом с лежащим на столике журналом.

«Та-а-а-к, — скользнув взглядом по названию, усмехнулся Алексей. — А ведь просил: хороший отель и чтоб ни одного русского! Хотя… наши люди теперь везде, пусть мир привыкает!»