Карина Хелле - Утро под мертвым небом

— Может, ты не мог ее видеть, — сказала я, меня охватил холод. — Может, я прикрывала ее с… того угла. Кто знает? Я видела это. Хорошо ее видела. Голубые глаза. Пепельные волосы, спутанные и длинные, и странная рубашка, словно из викторианской эпохи. И обуви не было.

— На острове больше никого нет, Перри.

— Ты не можешь этого знать. Ты его обыскивал?

— Нет, но я был на борту. Судно там, и оно одно. Может, кто-то приплыл на байдарке, но большие лодки больше нигде не оставишь. Если на том или этом пляже их нет, то и на острове нет.

— Может, все же они приплыли на байдарке.

— Малыш. Слушай. Послушай меня. Здесь никого нет. Если кто-то приплыл в такую погоду на байдарке, им конец. Ты сама чуть не умерла, а воды было лишь по пояс. Никто в такую погоду не появится. Ты знаешь, что и в другую погоду вряд ли кто приплывет.

— Они могли быть тут раньше, и…

— Нет никого на острове, Перри, кроме нас с тобой, группы психованных енотов и странных оленей, — сказал он с силой и уверенностью, которые я слышала не впервые.

Я задумалась над этим.

— Тогда что я видела? Хочешь сказать, что я сумасшедшая?

Он вздохнул и опустил голову, качая ею.

— Что? — возмутилась я. — Это правильный вопрос. Я кого-то видела. И я это знаю. Ты говоришь, что этого не было. Что тогда я видела?

— Не знаю.

— Призрака, — сказала я ему.

— Какого призрака? — спросил он и посмотрел на меня. — На чертовом острове не было детей.

— Но была женщина.

— Да, и?

— Она умерла, — тихо сказала я, и мне стало очень жаль ее, будто я говорила о ком-то, кого знаю.

— Знаю, — сказал он. — Читал об этом. Она умерла от пневмонии, не пробыв и года на острове. Ребенка не было. Только прокаженные, гробы, опиум и религиозный идиот, который решил, что может ослабить их страдания, а сделал все только хуже.

До этой части я не дочитала, так что не очень поняла Декса. Но спрашивать не хотелось. И говорили мы не о том. Я видела ее. Был это призрак или ребенок, но что-то утопилось на пляже, и понимание этого проникало медленно в мое тело. Подступали слезы, я устала, была печальна и очень растеряна.

Декс тоже это увидел, его вздох прозвучал мягче, он подвинулся ко мне. Он положил холодную ладонь на мой лоб и держал ее там, глядя мне в глаза.

— Отдохни немного. Я согреюсь и высохну. И что-то поищу из еды. Выпьем кофе. Поспим и согреемся. Ты высохнешь, и мы поговорим об этом, ладно?

Я не могла согласиться. Он опустил голову ко мне. Я видела желтые и красные крапинки в его карих глазах.

— Здесь никого нет. Если ты что и видела, Перри, то это был призрак. Это не радует, знаю, но не думай, что там утонул настоящий ребенок. Этого не было. Думаю, ты это понимаешь.

Он нежно убрал прядь волос с моего лба и улыбнулся, не показывая зубы. А потом он взял свои вещи и вышел из палатки, оставив меня с мыслями, что были то тревожными, то абсолютно пустыми.

— Уверен, что не считаешь меня безумной? — спросила я у Декса. — Потому что смотришь ты на меня, будто я такая и есть.

Мы сидели за столом и ели лапшу из банок и пили кофе. Я поспала час или чуть больше. Усталость от эмоций и переохлаждение отключили меня сразу. Теперь мне было лучше, я была в теплых и сухих вещах, но обсуждение случившегося с Дексом не помогало. На его лице было недоверие, плохо скрытое, хоть я и пыталась подробно описать увиденное.

— Я не думаю, что ты безумна. Просто пытаюсь понять, что происходит.

— В книгах ничего не было о ребенке на острове, но кто знает? Ребенок мог быть прокаженным? Может, одного прогнали сюда, но никому не сказали.

— Ребенок был китайцем?

— Нет. Не был похож, — она была светлой и с большими голубыми глазами. Большими и испуганными. — Ну, — задумчиво сказала я, — а если она умерла не в то время?

— Возможно, — сказал он. — Все возможно.

— Я погуглю. Дай телефон, — я протянула руку.

Вспышка страха возникла на лице Декса. Он заволновался.

— Прости. Я, ох, оставил его на борту.

— Что?! — завопила я, чуть не усеяв все лапшой. — Что он там делает?!

— Ого, успокойся.

— Успокоиться?! Как это понимать, Декс?!

Казалось, я превращусь в Халка. Сердце колотилось, кости напряглись от гнева и раздражения.

— Я думал, так будет лучше для тебя… — начал он. Не нужно было, чтобы он заканчивал.

— Черт! — закричала я и встала, стол пошатнулся. Я бросила стакан с лапшой под ближайшее дерево. Он разбился о влажный ствол. Фейерверк кипятка и лапши разлетелся в стороны, упал на кусты.

Я смотрела на Декса. Он сидел неподвижно, как статуя. Его глаза были огромными, он прикусил нижнюю губу. Пальцы его правой руки подрагивали.

Я разрывалась между деланием успокоиться и желанием буйствовать из-за этого.

— С чего, черт возьми, ты начал принимать за меня такие решения?! У меня уже есть один отец! Мне не нужно опеки от такого лицемера, как ты!

— Лицемер? — тихо спросил он.

— Ты не имел права! — сказала я, не слушая его. — Ты отведешь меня туда, и я заберу свой телефон, понял? — я оперлась о стол и указала на него пальцем, пристально глядя на него. Сердце билось в горле.

Он сглотнул и быстро кивнул.

— Хорошо.

Он встал и пошел по дороге. Он не собирался мешкать.

— Хорошо, — сказала я, голос чуть подрагивал. Я заметила, что мои ладони сжаты в злые кулачки. Я не знала, что на меня нашло. Но это сработало. Может, Декс все понял. Я не хотела, чтобы меня опекал тот, кто не знал половину времени, что со мной. Это бесило в нем больше всего: его мнение, что из-за того, что он старше, или я глупее, он знал, как лучше. Порой так и было. Но не в том дело.

Я шла за ним почти весь путь по лесу. Я была слишком раздражена, чтобы бояться ощущения пустоты или теней, что отбрасывали на землю качающиеся трещащие деревья.

Декс все время курил, сигарету за сигаретой, бросая окурки в кусты. Я мысленно напомнила себе потом собрать их, но знала, что этого не будет. И в такую погоду лес вряд ли загорится.

Мы добрались до жуткой поляны, я поняла, что иду быстрее, когда оказалась у спины Декса.

— Ты видел тут енотов, когда проходил? — спросила я, мой голос заставил его вздрогнуть в странной тишине вокруг нас. Ветер не добирался сюда. Мы словно были в другом мире изо мха, скользкой коры и гниющих листьев.

Он покачал головой.

— Нет, но я быстро тут проходил.

Я его не винила. Я уже боялась, хоть была не одна.

Мы шли в тишине, оставив поляну позади. Чем ближе мы были к другой стороне острова, тем сильнее становились ветер и холод. Мои волосы все еще были влажными после воды, от этого было холоднее. Может, так мне грозит смерть от пневмонии. Я сунула руки глубже в карманы куртки и подняла плечи, чтобы согреть шею.

Мы повернули направо, когда пришли к протоптанной тропе, что вела к восточному берегу. Я смотрела сквозь колышущиеся ветви, за ними было видно проблески бушующих волн. Сначала я не увидела судно. И мне стало не по себе.