Дарья Сойфер - Поющая в башне

Район искали тщательно, Варя углубилась в рейтинги садов и школ, Самсонов озаботился экологией. По случаю даже решил посоветоваться с Ладыгиным из «Ладьи», солидным отцом семейства. Консультация переросла в дегустацию сортов пива в ирландском пабе, а та в свою очередь - в классический пьяный психоанализ. Каждый мужчина хоть иногда мечтал о собственном баре, а Саша, будучи рокером, замыслил открыть свой музыкальный клуб, где помимо изысканных погребов были бы самые интересные, самые отборные концерты. Похмелье прошло, а идея осталась. Самсонов продал долю в «Легенде», нанял дизайнеров и с головой ушел в новый проект. Нашел отличное помещение в пригодном для детей районе, и сразу подвернулась просторная новостройка поблизости.

И Варя бы с удовольствием помогла с обустройством «Самосвала», но на ней был дизайн квартиры, рабочие, дети, да и «Игуана» теперь требовала много времени: как только Газиев убрался с дороги, группу забрал под крылышко Леонид Рыбаков. Карьера пошла в гору: ротация на радио, концерты, клубы, и, наконец, главный летний рок-фестиваль.

Вскоре после окружной дороги пробки кончились, и трасса развернулась, распахнула свои объятия, маня и подгоняя. Глазам открылись широкие горизонты полей, за ними - синеющая кромка леса. Хотелось высунуть голову в окно, по-собачьи свесив язык навстречу ветру.

- Волнуешься? - обратился к ней Слава.

- Даже не задумывалась, пока ты не спросил.

Действительно, в голове мелькали обрывки мыслей об усыновлении, школе и прочей бумажной дребедени. Но от слов гитариста в желудке заворочались черви тревоги.

- Ну вот, надо было тебе! - она вытерла внезапно вспотевшие ладони о джинсы.

Так с ней всегда бывало перед концертом в музыкальной школе. И вроде давно уж привыкла к публике, но теперь масштабы пугали.

- Говорят, в том году на фестивале было двести тысяч, - Илья словно услышал ее мысли.

- Двести пять, - сверился Слава с телефоном.

- Вы офигели в конец? - Костик лягнул басиста в ботинок. - Заведите ее окончательно!

- А что, она у нас главный профи. Нормально же было на живом концерте по радио, - пожал плечами Илья.

- Меняем тему, - Слава хлопнул себя по коленям. - Так о чем ты там думала раньше? О записи?

- Какой?

- А тебе Рыбаков не говорил? Мы же в августе пишем диск. И даже может клип. Кажись, все срослось.

- Сплюнь! - отозвался с водительского сиденья ритмач.

- Не, если б мы знали с самого начала, что Самсонов у тебя в ногах, мы бы даже прослушивание не стали устраивать, - Слава потер свою моряцкую бороду. - Вон, продюсера нам какого подогнал, на радио протащил.

- Неправда, про радио он не знал! - Варе было неприятно считать свой успех заслугой блата. - Это Штайн.

- Штайна вообще с тебя давно плющит, - усмехнулся Костик. - После твоей фирменной концертной майки с тебя половину рокеров плющит.

- Давайте-давайте, издевайтесь, - Варя поджала губы. - Сейчас будете на камень-ножницы решать, кто пойдет петь в место меня. А я собираюсь ловить обратную попутку на свою фирменную концертную майку.

- Да ладно, мы ж любя, - нежно ткнул ее локтем Костик. - Как там ваша семейная жизнь?

- Никак, - она устало прижалась лбом к окну.

- Я думал, у вас идиллия.

- Почти. Нет, с детьми все отлично. Но он как занялся этим своим клубом, я его почти не вижу. Для усыновления нужен брак, а он молчит, как партизан. А сама я боюсь спросить, потому что... ну... вдруг он меня не любит...

- Самсонов?! - Костик заржал. - Да у него от тебя крышу рвет.

- А сказать сложно? Знаешь, что он сделал, когда я призналась ему в любви?

Слава выразительно похлопал ладонью по сжатому кулаку.

- Фу! - она поморщилась. - Но в целом примерно так. И главное - молча. Кто так делает?!

Илья заулыбался, сопроводив это нечленораздельным звуком вроде «ы», но гитарист тут же толкнул его под ребра.

- Чего? - поднял брови долговязый флегматик.

- Вот именно, - загадочно выдавил уголком рта Слава и зачем-то покрутил глазами.

Варя хотела выяснить, что происходит, но за окном мелькнула гладь реки. Искрилась рябь, на берегу пестрели полотенца и полуголые тела. Во рту вдруг пересохло, и стало нестерпимо душно от желания охладиться в большой воде. С переездом и прочей суетой она совсем забыла, что дети все лето дышат расплавленным асфальтом и выхлопами разогретых солнцем машин. Надо будет обязательно свозить их в Глубоково. Повидать бабу Зину, искупаться в озере, набрать полный рот гладких кислых ягод смородины, которые так забавно давить языком, пока они не лопнут, забрызгав небо пахучим соком. Она звонила старушке лишь раз, после того, как приехала к детям в Питер. Та звучала бодрячком, рассказывала, что Миша остался при ней и снова гуляет со своей Любашкой. Нет, надо непременно туда съездить. А за год, глядишь, она подкопит денег и купит свой кусочек земли, свое семейное гнездышко. Построит постепенно теплый дом с камином, разобьет сад. Яблоки, вишни, сливы. И большой куст жасмина. Жасмин обязательно, прямо под окном. Чтобы вечером в комнате сладко пахло цветами. А для Саши - барбекю, чтобы мог в свое удовольствие колдовать над замысловатыми мясными блюдами. Будут собирать гостей, и «Игуану» в полном составе, и Князева с его овчаркой. И им компания, и Хендриксу. И Бог с ним, пусть Самсонов на ней не женится. Она оформит детей на себя. Пусть молчит о чувствах. Наплевать! Все равно она никому его не отдаст.

А наверху, в мансарде, у них с Сашей будет спальня. Большая-большая кровать с лоскутным одеялом. И зеркало на стене. Они будут смотреться в него нагишом, как тогда, в первый раз. Он неторопливо снимет с нее сарафан, любуясь, проведет по коже, едва касаясь кончиками пальцев, будет целовать медленно, щекоча небритым подбородком и доводя до той грани, когда еще чуть-чуть, стоит только прижаться сильнее...

- Ты чего, спишь? - Костик стряхнул ее голову с плеча.

- Чего? - она резко выпрямилась. - Нет-нет, просто задумалась.

- Ну, у тебя и вид сейчас был, - ухмыльнулся Слава. - Про сладкое думала, признавайся?

- Да ну вас, - она неловко поежилась, как будто ее застукали за непристойностями.

Хотя, что уж там, так оно и было. В последнее время Саша приходил поздно и уже недели две к ней не прикасался. А она соскучилась. Вот какой любящий человек оставит без внимания молодую женщину в самом соку, да еще и отправит за сто километров в фургончике, набитом мужиками? Любит он ее, как же.

- Ох, ты ж, ни фига себе! - привлек ее внимание возглас барабанщика.

Она повернулась к окну... Мамочки! Гектары полей, усыпанных людьми. Никогда в жизни она не видела сразу столько. Хотя и прожила всю жизнь в миллионнике. Машины... Сотни, тысячи машин! Интересно, если их выстроить в линию, получится обогнуть земной шар? Ну, через всю Россию поставить - уж точно. Палатки и флаги всех цветов. И перед колышущимся людским морем - красно-белая сцена с огромным экраном. Из открытого окна уже доносились вибрации басов, уже слышался нестройный гомон голосов. Они проехали дальше по проселочной дороге мимо рамок и ограждений за сцену, пока не уткнулись в очередную металлическую сетку.