Виктория Лангрейн - Сакура на краю вулкана

- А чего ты хочешь? – наконец спросила Элин, не в силах терпеть тягостное молчание. Она ожидала определенных слов, знала, что он может потребовать, да и вправе требовать, всего, чего бы ни пожелал. После спасения сестры она была ему обязана, хотя, даже не поблагодарила мужчину за помощь.

- Чёрт его знает, - неожиданно усмехнулся Тадеуш.

Элин послышалась в усмешке горечь, но она не успела понять его ответа, потому что мужчина продолжил:

- Ты закончила?

- Нет, но корзину нужно опустошить.

- Давай её сюда, поставлю на землю, а потом спустишься, – предложил собеседник, на что услышал самонадеянный ответ:

- Я сама отнесу.

- Отнесешь, не спорю, – это было сказано таким тоном, что Адалине сразу стало ясно: не позволит.

После того, как Тадеуш разобрался с потяжелевшей корзиной, он снова вернулся к стремянке, стараясь держать её очень крепко. Но это не спасло Элин от неосторожного шага. Ставя ногу на предпоследнюю ступеньку, девушка неожиданно соскользнула и чуть не полетела носом в алюминиевую конструкцию. Тадеушу пришлось использовать всю свою ловкость, чтобы одной рукой держать стремянку, а другой перехватить падающую девушку.

- Ох, - с облегчением выдохнула она.

- Я же предупреждал, – недовольно прозвучал его голос так близко от её уха, что Элин замерла.

Взгляды их снова столкнулись, только на этот раз лицо мужчины оказалось всего лишь в паре сантиметров от её собственного. Элин вздрогнула, а вместе с ней вздрогнуло сердце. Он почувствовал это и с неприятным ощущением подумал, что ей претят пусть даже вынужденные, но его прикосновения. Тадеуш не мог убрать свою руку от талии девушки, ведь тогда бы она точно упала.

- Ты без опоры и я не…

- Кажется, я больше не боюсь, – удивленно вымолвила Элин.

Она не собиралась говорить того, что только что осознала, глядя в его нахмуренное лицо. В то время как лицо это меняло свою вертикальную складку между прямых бровей и свои плотно сжатые губы на чуть менее жесткие, выражающие удивление черты, сама Элин медленно краснела.

- Совсем? – тон его голоса неожиданно стал тише и, наверное, ещё ближе.

Прежде, чем ответить, Адалина неловко нащупала опору в виде предпоследней ступеньки и поставила на неё обе ноги, а затем также осторожно развернулась, не давая молодому мужчине возможности убрать руку. Наоборот, пришлось даже крепче перехватить девушку за талию, так как та снова умудрилась едва не свалиться.

- Что ты…

- Спасибо, Тадеуш, - перебила она мужчину и легко коснулась губами его щеки.

Он был настолько близко, что ощущалось удивление, шумной волной отозвавшееся в широкой груди.

- Что ж, - услышала она ответ, сквозь гулкие быстрые удары сердца, - можешь забыть моё обещание.

Элин, конечно же, поймет, что он имел в виду обещание оставить её в покое, но это будет позже. Сейчас же Тадеуш, зная, как рискует спугнуть зародившуюся надежду, приблизился к этой надежде настолько, что решил коснуться её теплых губ своими. Он не был аккуратен в движениях, он не думал о последствиях, он просто поцеловал хрупкую светловолосую девушку. А она, зажмурив глаза, осторожно приоткрыла рот в ответ, чтобы также потянуться к его губам. И даже металлические ступени, которые оставят недолгий отпечаток на её спине, не могли помешать прикосновению так, как сделал это чей-то громкий голос:

- Я, конечно, подозревал, что брат у меня казанова, но кто бы мог подумать, что ты умудришься найти девушку там, где в радиусе пятнадцати километров ни единой живой души!

- Я его позже убью, ты не против? – тихо произнес молодой мужчина прямо ей в губы.

Элин не была против, она даже не была «за», скорее, просто - не была. Смущенная до крайней степени, с ярким румянцем на щеках, девушка, наконец, спустилась со стремянки, и своим шагом в сторону дала Тадеушу понять, что руку с её талии следует убрать. Мысли в голове Адалины лихорадило от неловкости ситуации, а чувства в груди колыхало от чего теплого.

- Познакомишь нас? – с улыбкой поинтересовался мужчина, чьи черты лица так напоминали черты Тадеуша.

- Ой, Адалина! – неожиданно воскликнула темноволосая девушка, в которой Элин узнала Маргариту Кинти.

- Маргарита? – удивленно произнесла она, наблюдая, как та перегнулась через перила веранды и с любопытством оглядывает всех присутствующих.

- Адалина, значит? – переспросил Натан, память которого прекрасно сохраняла и обрабатывала информацию. – Ну, дорогой брат, это уже совсем нечестно. Скажу отцу, что член жюри из тебя хреновый.

- Заткнись, Натан!

Элин чувствовала, что Тадеуш начинал злиться, и снова это происходило из-за неё.

- Адалина, присоединяйся к нам! – беззаботно предложила Маргарита.

- Ты, конечно, засранец, но я не в обиде. Хотя мог бы, в таком случае, первое место и невестке отдать, – старший брат явно шутил, забавляясь тем, что в семье никто даже и не подозревал о новой пассии младшего.

- Ещё слово и я тебе сломаю шею!

- Извините, мне нужно работать!

Неоправданно громкий тон заставил всех обратить внимание на Элин. Она резко подняла корзинку и развернулась, чтобы отнести её к ящикам по другую сторону сада. За минуту до того, как она быстрым шагом направилась к выходу из тоннеля, Тадеуш смог уловить выражение её серьезных темно-зеленых глаз. Возможно, именно из-за этого взгляда он и не решился следовать за ней.

- И зря ты так, Натан, она победила честно, - проводив взглядом фигуру Адалины, задумчиво произнесла Маргарита.

- Знаю, но Тадеуш мне редко угрожает из-за девушки, на это стоило посмотреть.

- Эй, я ревную! – смешливо воскликнула молодая особа, чьи темно-каштановые локоны все ещё волнами струились за перилами веранды.

- Не свались в розы.

- Я вас двоих сам сброшу откуда-нибудь повыше, если будете мне об этом напоминать, - раздраженно прорычал Тадеуш.

Поднимаясь по ступеням, он сильно задел плечом старшего брата и даже не подумал извиняться.

10.2.

Мадам Джулия с присущим ей изяществом аккуратно отделила маленькой ложечкой немного клубничного парфе и поднесла его ко рту. Не так медленно, но одинаково осторожно ела десерт и Маргарита, сидящая рядом. Женщины изредка перебрасывались несколькими короткими фразами относительно вкуса еды, запаха роз, настроения мужчин и прочего. Что же до настроения, то у одного из них – Натана – оно было превосходным, а у другого – Тадеуша – ни к черту.

Оказавшись на веранде, компания из четырех человек расположилась по правую сторону от виноградной арки, чтобы та не загораживала вид на благоухающий пестрый сад. Также арка теперь не загораживала холмы и далекие плантации у их подножия, которые напомнили Тадеушу о закончившемся терпении. Он вглядывался в виноградники, чью нежную зелень окрасила золотая волна закатного солнца, и уже почти решил, как ему следует поступить.