Надежда Майская - Золушки бывают разными (СИ)

― А как же Петя? ― уточнила обрадованная Лиля.

― А что Петя, не в моей же квартире он живёт, он сосед. И я уверена, друг будет безумно рад. Только я его знаю, он сам ни за что не признает, даже если неправ.

― То есть мне придется перед ним извиняться? - вспылила Лилия.

― Это твоё дело. Если виновата, не грех признать вину, коли нет, то и оправдываться не в чём, не мне решать.

― Я подумаю.

― А что тут размышлять? В гости жду, у нас найдется, где разместиться.

― А если Игнатий не захочет?

― Одна приезжай! Приглашение всё же передай.

― Спасибо тебе, Хелен, я наверно так и поступлю. А с предками пусть Егор с Варей отбывают.

― Вот и прекрасно, адрес запиши, жду вас не позднее десяти вечера, но можно намного раньше, лишние руки и колёса не помешают.

Лена закончила разговор и спросила у Сориной:

― Елена Ивановна, у нас для гостей будет только одна комната, а если Игнат захочет остаться, где его разместим?

― Ох, Ленка, Ленка, и, правда, видимо, тебе не доставало женского воспитания. Хватит тянуть кота за хвост, забирай уже Игнатия и не отпускай от себя!

― Это же неловко, - покраснела Лена.

― Чего неудобно? Ты думаешь, он такой дурак, что останется тут с тобой, когда здесь не протолкнуться будет? Умыкнёт к себе, увидишь! Ещё до праздника.

У девушки пропиликал телефон, пришло сообщение.

Она прочитала: «Лена, Лиля не выдумала? Ты пригласила нас встретить НГ вместе»? «Да, - набрала ответ она, - приглашаю, это не вымысел». Ответ пришёл немедленно: «Спасибо. Целую».

Лена посвятила Сорину в переписку.

― Вот видишь! А ты, дурочка, боялась, даже юбка не помялась.

― Елена Ивановна! Вот откуда на каждый случай у вас присказки?

― Так жизнь-то быстрее всего учит через поговорки, можно сказать. Ну, что, занимаемся меню? Мужчинам нельзя ни в коем случае отказывать в еде и…, впрочем, расскажу потом.

20.

XX. Новый годЛена полночи прокрутилась, никак уснуть не могла после разговора с Сориной.

За всю свою прошлую жизнь у неё не происходило столько событий, сколько уложилось в этот год, начиная с апреля.

Девушка пыталась понять, почему она поступает так, а не иначе, но не слишком выходило. Жила себе и жила, самой главной проблемой считала отсутствие работы. Потом её впервые встряхнуло на остановке. Почему оттуда сбежала? От испуга.

Выходит, она трусиха?

Приходится признать, что так. Ну, ладно, согласна, но могла бы Пете рассказать, почему не стала?

Оттого, что не привыкла. Была бы мама, можно было бы пожаловаться. Других вон как трясет, если в аварию попадают, об этом только и говорят. Сергей Иванович с работы дня четыре рассказывал, что испытал, когда на машине в столб врезался, уворачиваясь от КамАЗа. Да и до сих пор ходит, спину потирает.

Ненормальная она, это точно.

Пока в универе училась, ни с кем не сблизилась, избегала парней, а её сверстницы уже семьи имеют. Встретилась как-то в ноябре со Светой Прошиной, та с двумя малышами гуляла, новости про однокашников рассказала: кто-то карьеру делает, кто-то семью создает, одна Лена, как старуха, дома сидит.

Была бы опытная, заметила бы, что Митька неадекватен, такого и не случилось бы. Что уж теперь об этом думать! В больнице надумалась. Последним изобретением её была мысль, что надо мышьяк купить и отравить гада, только где это осуществить?

Задним умом все крепки.

Вот и решила сейчас, что надо Игната соблазнить и женить на себе. Хотя, надо признать, не она решила, а Елена Ивановна подсказала полный расклад дала.

Игнат ― богатый человек, значит, больше не придется перебирать обувь и гадать, продержится пара сапог ещё сезон или пора покупать новые. И так со всем собственным материальным миром, то есть, обеспечена она будет до конца дней, «упакована», как нынче говорят. А если дети будут, то он и их обеспечит. И больше не надо волноваться о будущем.

Он не красавец, хотя, что значит мужская красота? Главное, чтобы её не обижал, понимал. Сразу, может, и не будут друг друга понимать, но стерпится, слюбится.

Игнат ей нравился. Сказать, что без ума от него или голову потеряла, а уж, тем более, что любит, не получалось. Да и какая она, любовь? Если как в книгах, то промечтать можно всю жизнь.

А Елена Ивановна правильно говорит: дают ― бери, бьют ― беги. Игнат вроде серьезно настроен, так что от добра добра не ищут.

О Егоре тоже думалось, но не так, как об Игнате.

Егор бесшабашный, замуж предложил, словно в омут головой, а она так и не успела извиниться перед ним, за то, что засмеялась. Не вышел, не попрощался, хотя знал, что они с Петей уезжают. Странно. Если бы обиделся, ещё когда в клинику ездили, вёл бы себя иначе. Пока туда ехали, рядом сидел на заднем сиденье, говорил, как она его поразила, что не поэт, но мечтает ей романс посвятить. И за руку держал, как школьник.

А она о нём так и не узнала ничего. Сорина не стала рассказывать, отмахнулась, что всё не важно, всё позади. У него улыбка добрая. И глаза смеются. Не вышел провожать, выходит, просто флиртовал с ней?

Ладно, помечтала и хватит. Лучше синица в руках, чем журавль в небе.

Можно немного погордиться собой, не совсем она пропащая, раз уж Воронин на неё права предъявляет. Замуж, конечно, сразу, как Егор, не позвал, но интерес проявляет.

Выйду за него, решила Лена. Интересно, как он сделает предложение?

Она засыпала, так и не обратив внимания, что думала исключительно словами и поговорками, что только недавно ей говорила Сорина.

Она всё проспала!

Лена подскочила в кровати, за окном был светлый день.

Сегодня наступит Новый год!

К ним придут гости, а она нежится!

Девушка накинула халатик и вышла из комнаты.

И что всполошилась?

Квартира сияла чистотой, спасибо Елене Ивановне. Всё приготовлено, если только пару мелочей прикупить, да перед самым праздником нарезать салаты. Из кухни донесся запах кофе и сигаретный дым.

Сорина и отец завтракали, над чем-то смеялись.

Иван осторожно обнял дочь ― всё боялся причинить ненароком боль ― усадил за стол и принялся хлопотать.

― Булочку? Сыр? Ветчину?

― Кофе и сигарету, ― засмеялась Елена Ивановна. ― Я права? Выспалась, красавица? Смотри, Ванюша, Лену просто абы кому не отдавай замуж!

― Ты замуж выходишь, дочь? ― удивился Иван Родионович.

― Папа, это шутка, никто меня пока не берет, ― отмахнулась Лена.

Сегодня утром все её ночные грезы казались глупыми, а откровения с Еленой Ивановной ненужными, никчемными, поэтому Лена чувствовала себя с Сориной неловко.

Все-таки было спокойнее и комфортней, когда она ни с кем не делилась и решения принимала сама.

― Кто к нам сегодня придет из соседей? ― Лена перевела разговор.

― Как всегда, Синицыны, собирались Левочкины, пока всё.