Ольга Лексевна - Галерея чувств (СИ)

— Мы разговаривали перед самым ее выходом, она собиралась приехать и даже не опаздывала! — Таня была на взводе, и ее слова заставили переживать и меня тоже. Она снова попробовала дозвониться до Ларисы и отправила ей несколько сообщений, пока мы ждали свои зачетки с уже проставленными в них оценками, но ни ответа, ни самой Ларисы так и не было.

В итоге, уже получая зачетки, Таня, опустив голову, поплелась домой, заявив, что прежде обязательно заедет к подруге. Я согласно кивнула, сказав, что это отличная идея. Открыв зачетку, я увидела, что мне поставили отлично, и с облегчением вздохнула, другой оценки я бы не приняла. Жаль, конечно, было расставаться со своими работами, мне даже не дали попрощаться с ними. Каждый эскиз, каждая работа были моим детищем. Но теперь им предстояло пылиться вместе с остальными работами студентов в подсобных помещениях института.

— Оксана, — мягкий голос Вероники Владимировны прервал мои раздумья, и я обернулась.

— Да?

— Зайди в класс живописи, там, на столе под ватманами, найдешь свою Мадонну, — заговорщическим шепотом сказала она.

От удивления я раскрыла рот.

— Но…

— Знаю, знаю! Это против правил, но эта копия настолько прекрасна, что будет жаль оставить ее здесь, — тихо ответила мне преподаватель. — И не забудь отнести ключ на вахту.

— Спасибо, — выдохнула я. Эта копия стала для меня одной из самых любимый моих работ. Я даже не подозревала, что так привяжусь к этому нежному мягкому женскому образу и спокойным чертам младенца.

— Не знаю, как тебе это удалось, но ты смогла передать столько нежности и доброты в образе. Хочу, чтобы у тебя всегда была возможность вспомнить, что именно тобой двигало, когда ты писала эту копию.

Она мягко пожала мне руку, вложив в нее ключи, и удалилась. А я стремглав понеслась в класс живописи. На столе за бумагой, как и говорила Вероника Владимировна, лежала моя копия. Я бережно провела по ней кончиками пальцев. Говорят, когда ты смотришь на свои рисунки, и неважно как давно они были сделаны, то ты легко можешь вспомнить те чувства, что были внутри тебя, пока ты над ними работала. И воспоминания нахлынули, я вспомнила, какой была счастливой, несмотря ни на что, пока была с Максом. Вспомнила, как он в первый раз появился здесь, в этой мастерской, а я пряталась от него за мольбертом, а он все равно меня узнал. Как он явился в класс и в первый раз поцеловал меня, прижав к стене, желая обладать мною. На мгновение я даже ощутила его сильные руки и крепкое тело, жар поцелуев и непреодолимое желание… Где-то в коридоре загрохотали железными ведрами уборщицы, и мое наваждение пропало. Закрыв глаза, я сдержала всхлип, рвущийся наружу. Он не пришел, он не звонил. И никак не ответил на мое сообщение, он просто исчез, словно его никогда и не было в моей жизни. Неужели это конец?

Вечером позвонила мама, затем папа. В итоге они оба напросились ко мне в гости, желая отметить успешно прошедший смотр по живописи.

В готовке я не заморачивалась, заказала еду из ресторана. Только прибралась немного в комнатах. Родители приехали вместе, но что больше всего меня удивило, это то, что с ними приехала Алина.

Мы все вместе сели на моей маленькой кухне за стол, а я внимательно следила за ними всеми, ожидая, что вдруг взорвется бомба.

— Надо было пойти в кафе, — сказала мама, подставляя свой бокал для вина, который ей наливал папа.

— Так это же не я все готовила! — обиженно ответила я. — Не отравишься.

— Валя имеет в виду, что в кафе было бы более празднично, — подсказал папа.

— А мне нравится и так, уютно и по-семейному, — отозвалась Алина, а мама быстро стрельнула в нее глазами. У меня даже дыхание перехватило. Но мама лишь улыбнулась и сделала маленький глоток.

— Праздновать рано, сессия только началась, — пробормотала я, пытаясь понять, что именно я упустила во всей этой истории своих родителей. Они сидели такие спокойные, как никогда за столько лет. Точнее, за много лет я вообще не видела, чтобы они сидели вместе за одним столом.

— Оксана, как на счет хорошего отдыха этим летом? Например, в Испании? — спросила вдруг мама.

— Только не в июле, — вставил слово папа. — В это время там особенно жарко и сухо. И почему именно Испания? Почему не отправиться на острова, например, на Мальдивы?

— Оксана говорила, что в Испании есть музей Сальвадора Дали, в котором она мечтала побывать, мы могли бы посмотреть его вместе.

— Я вообще-то здесь, — помахав ложкой, сказала я. Некоторые вещи никогда не меняются. — И я не говорила, что хочу куда-то ехать.

— Ладно, — быстро согласилась мама, подмигнув мне. — Мы поговорим об этом позже.

— Алина, — обратилась она, пожалуй впервые за этот вечер, к любовнице отца, — У тебя наверняка много знакомых мужского пола, одного с вами с Оксаной возраста. Может, познакомишь, кого-нибудь с ней, чтобы был из хорошей семьи, обеспеченный. Есть такие?

— Мама! — не выдержала я. Ну почему она всегда влезает туда, куда не следует? — У меня есть парень.

— Что? Парень? — три пары глаз уставились на меня, словно впервые увидели.

— Да, есть, — более спокойно сказала я, делая внушительный глоток вина. — Поэтому меня не надо с кем-то знакомить.

— Тогда почему его сейчас нет с нами? — спросил папа.

— Почему мы о нем ничего не знаем? — спросила мама. — Он из хорошей семьи?

Я скривилась, столько вопросов и ни один честный ответ не пришелся бы им по душе.

— Он сейчас немного занят, он художник и у него дела, — быстро придумала я что ответить, искренне надеясь, что Максим все еще считает меня своей девушкой.

— О, ясно, — ответила мама, ковыряясь вилкой в салате. — Ты нас скоро познакомишь? У вас это серьезно?

— Да, надеюсь, — ответила я, давая им возможность самим решить, к какой части вопроса относился мой ответ.

Спокойно поужинав, все наконец отправились домой, оставив меня одну. Я отправила сообщение Максиму, попробовала снова ему позвонить, но абонент был не доступен…

На следующий день были выходные. Я и папа встретились в парке и за прогулочным шагом мирно беседовали.

— Как так вышло, что вы приехали все вместе? — спросила я, сгорая от любопытства.

— Рано или поздно это должно было произойти, — пожав плечами, ответил папа. — Алина теперь часть моей жизни, и ни тебе, ни твоей маме от этого никуда не деться.

— А как мама к этому отнеслась? Она была довольно спокойной.

— Она взрослый человек, Оксана, и мудрая женщина. Она все понимает. Я знаю, тебе не нравится, что она порой пытается решать все за тебя, да и за других тоже. Но это ее проявление любви и заботы.

— Поэтому ты ей ничего не рассказывал про меня и про дачу?

— Да, — ответил папа. — Совсем недавно, еще до того случая, ты плакалась мне, что не хочешь, чтобы она лезла в твою жизнь. Что ты задыхаешься от ее вопросов и требований.