Елена Помазуева - Основной инстинкт

— Добрый день! — шагнул вперед Стрельников.

Но мой взгляд был приковал к другой фигуре. Все так же невозможно красив, слегка отросшие волосы шевелил зимний ветерок, серо-зеленые глаза наблюдали внимательно, а губы упрямо сжаты. Черное пальто не застегнутое и под ним виднелся деловой костюм. Видимо прямо из офиса приехал.

— Добрый день, — по-доброму отозвался отец и только, разглядев Радова, медленно поднялся на ноги, — Чем обязаны вашему визиту? — теперь в его голосе прозвучал металл.

Господи, ему же нельзя волноваться! Заторопилась к нему и попыталась усадить обратно, но папа не позволил, оставаясь на ногах. Коротко взглянула на Никиту, ища у него поддержки.

— Рита, нам надо поговорить, — без предисловий шагнул вперед Рей.

— Спасибо, что приехали, но право, не стоило этого делать, — мягко проговорила в ответ, сверля лицо мужчины холодным взглядом.

— Стоило, — жестко оборвал мою речь он, — Я знаю, что ты сделала с моими деньгами. Они все вернулись на свои счета.

— Не стоит благодарностей. Вы помогли вернуть «Экро», я помогла вам избежать захвата. Все справедливо. Надеюсь, мы с вами больше не увидимся, — я протянула руку для пожатия, стараясь держаться бодро, чтобы не разволновать отца окончательно, — Всех благ в бизнесе!

— Рита, — выдохнул он и, схватив за руку, прижал к себе, — Ты мне нужна. Я не могу без тебя.

— Это бывает. Это пройдет, — мой голос был мягким-мягким, только вот в глазах сверкала ненависть, — Уезжайте и больше никогда не возвращайтесь в мою жизнь.

— Ты поедешь со мной! — он сгреб меня в охапку и потащил к выходу.

— Да пошел ты, гад. Чтоб ты сдох. Ненавижу тебя! — отшвырнула его от себя и побежала к дому.

— Рита, мы не договорили! — выкрикнул Радов и поспешил за мной.

— Вы слышали мою дочь. Она не желает вас знать. Убирайтесь. Вы достаточно принесли горя нашей семье, — отец встал на мою защиту, а Никита рядом с ним. Плечом к плечу.

— Рей, идем, — ухватил за руку начальника Стрельников, — не тот день для разговоров.

Радов вырвал руку и широкими шагами направился к двери.

— Простите за внезапное вторжение, — улыбнулся безопасник и поспешил за своим начальником.

Передо мной стояли отец и Никита, а на шум во дворе вышел из дома Михаил Петрович. Они смотрели на меня сочувственно, и в каждом из них ощущалась поддержка. Слезы подступили, и я расплакалась окончательно.

— Ну-ну, дочка. Теперь все позади, — обнял отец и прижал руками, закутав в полы огромного тулупа, — Жизнь продолжается.

— Люблю я его, — уткнувшись в плечо родного человека, ревела и признавалась, — И еще ребенок от него будет.

— Ох, ты! — крякнул дядя Миша, — Так чего мы на морозе стоим? В дом, все в дом! Нечего будущую мамочку морозить. А нам это дело отметить надо. Новость-то какая!

— Рита, ты уверена? — спросил отец.

— Да, пап, — кивнула в ответ, — все тесты положительные. После выходных в консультацию пойду на учет становиться.

— Вот и внуков дождался, — сильней прижал к груди он, — Вот и радость в дом.

— Ритка, а ты точно собралась ребенка оставлять? — спросил Никита уже в доме и получил от двух мужчин по подзатыльнику, — А я, что? Я вообще жениться хотел, а она же теперь точно откажется.

— Слышь, жених, — одернул его Михаил Петрович, — У нее вон муж имеется, а ты со своим интересом не мешай.

— Какой еще муж? — недовольно протянул друг.

— Пап? — оттерев слезы, вопросительно посмотрела на отца.

— Любишь его? — серьезно задал вопрос он.

— Больше жизни, — тихо призналась.

— Вот тебе и ответ, какой муж, — передразнил дядя Миша, — Наливай Митрич, внука обмывать будем.

— А если девочка? — снова влез Никита в разговор, чем развеселил всех.

— Тогда это уже головная боль Радова будет, — весело поддержал разговор папа.

Я стояла перед квартирой Радова и никак не могла решиться позвонить в дверь. В этот раз мне повезло, соседка-брюнетка не показывала свой любопытный нос. Стрельников сказал, что Рей эту ночь провел в городе.

Позвонила и вскоре дверь распахнулась. Он смотрел холодным взглядом, серо-зеленые глаза оценивающе пробежались по озябшей фигуре.

— Привет, — произнесла я.

Он кивнул и смотрел так же недружелюбно. Наверное, зря приехала. Он всего лишь хотел вчера поблагодарить за возврат денег, а я напридумала себе больше, чем есть.

— Ты что-то хотела? — холодным тоном, как зимний воздух, задал вопрос.

— Да, мне надо кое-что тебе сказать, — робко кинула и облизнула вмиг пересохшие губы.

Почувствовала как они обветрились и смутилась окончательно. Наверное, вид у меня не презентабельный. Как-то не подумала, что нужно было приодеться к этому разговору.

— Проходи, — предложил Рей и отошел в сторону, позволяя пройти.

— Я пришла сказать, что не собиралась предавать. Власов показывал страшные фотографии, а я смотрела только на одну, сделанную после смерти твой жены Элен, — голос перехватывало от волнения, — И еще, я помнила, как тебе снился кошмар, когда ты ее звал, обнимая меня. Ты не мог ее убить, Рей! Я уверена в этом.

— Это был Леонард, — спокойно ответил он.

— Ох, — потрясенно выдохнула я, — Это он сказал?

— Власов накинул на меня ошейник, сдерживающий зверя. Они собирались меня убить, после того, как завладели деньгами, — такой же безэмоциональный ответ.

— Господи, Рей! Я бы никогда до этого не допустила, — из глаз покатились слезы, — Они говорили, что ты можешь убить меня так же, как Элен, но я верила тебе! И пыталась защитить от их посягательств. Отдав твои деньги, хотела отсрочить иx нападeние. Я ждaла звонка Власова, подтвеpждающего о поступлении средств. Ты спал, я надеялась во время завтрака все рассказать. А потом … испугалась, увидев в глазаx зелень звеpя. Мне пoказалось, ты в любой момeнт можешь обернуться …

Всхлипнула и оттерла щеки от слез. Как же больно обо всем этом говорить.

— Ты меня тогда выкинул из дома… — еще раз всхлипнула, — И я знала, что ты мне ни за что не поверишь.

— То, что ты тогда сказала, правда? — глаза прищурились, ощупывая.

— Что? — вскинула на него взгляд.

— Ты сказала, что любишь, — губы недовольно сжаты.

— Рей, я не собираюсь тебе навязываться, — заторопилась, чтобы объяснить, — Я все понимаю, мы разные, и мои чувства ни к чему тебя не обязывают.

Он резко притянул к себе и сжал в объятиях.

— Любишь? — прошептал он.

— Люблю, — совершенно потерялась от такого знакомого запаха.

— Ты нужна мне, — выдохнул он и поцеловал, — Я не могу без тебя.

Короткими поцелуями он покрывал мое лицо, все сильней прижимая к себе.

— Рей, у нас будет ребенок, — призналась ему, глядя прямо в глаза, — Я знаю, ты говорил, что у тебя не может быть детей, но он твой. У меня никогда, кроме тебя никого не было.