Мария Жакарта - Две недели среди ненормальных (СИ)

А потом с трепещущим сердцем направилась в дом, который встретил своих обитателей спокойной, ленивой тишиной. Всеми снова забытый Илья таинственно исчез. Куда-то запропастилась даже шумная бабушка.

- Наверное, пошла к Нюре или Лоле, – вздохнула Ольга, машинально стирая тряпкой пыль с полки.

- Товарищи! – вдруг заорала Роза, подскакивая на месте. – Давайте чай пить!

- Можно было сказать то же самое, но потише, – поморщился Ваня.

- Потише неинтересно, лошок! – высунула язык девочка.

- Давайте на улицу пойдём чай пить, – воодушевилась Ольга, с радостью схватившись за возможность отвлечься от мыслей.

Она, как и Шаня, предпочитала отвернуться от проблемы, насыпать сверху тряпья и заколотить подвал старыми досками. Только не копаться в этом, только не решать проблему.

Расположилась компания на садовых качелях. Роза раскопала в беседке чайный столик и стулья, а затем снова нырнула в недра помещения и принялась рыться в хламе, который уже много лет никто не разбирал.

- Чё нашла, чё нашла-а! – вдруг радостно заверещала она и выбежала на улицу с коробкой лото в руке. – Давайте играть, лошки! Сто лет не играли!

- Хорошая мысль, – улыбнулась Ольга, выбегая из дома с целой миской конфет и печенья.

Летний вечер был почти идиллическим. Крепкий чёрный чай, потрясающе вкусные конфеты, ленивое гудение шмеля где-то в клумбе, весёлая семейная игра, поминутные выкрики вошедшей в азарт Розы...

Но райское спокойствие в посёлке ненормальных – роскошь сверхъествественная и очень кратковременная. На улице за забором послышалась какая-то возня, рёв и непонятный вой, в затем в ворота внезапно яростно заколотили.

- Кто там? – подскочила с качелей Роза. – Кто?

- Ыаааааааа!!! Оааааааа!!! – донеслось в ответ.

- Не открывай! – рявкнул на помчавшуюся к воротам сестру Иван, но было уже поздно. Роза распахнула калитку.

На территорию ввалилась запыхавшаяся баба Лоло, выпучила глаза, зачем-то закрыла руками уши, присела и заголосила:

- Кооооооля! Кооооооля! КОООООООООЛЬКААААА!!!!!!!

====== Часть 30. Вся жизнь ======

- Что “Колька”?! – вскричала Ольга, разом побледнев и схватившись за сердце.

- ОААААААААЙ!!! – не своим голосом взвыла баба Лоло, страшно закатывая глаза и потрясая пухлыми пальчиками.

- Отвечайте! – теряя терпение, рявкнул Иван. – Что произошло?

Увы, на ополоумевшую старушку это не повлияло. Она продолжала сохранять интригу и голосить ещё громче.

Тогда не выдержала уже Шаня, в голове которой за долю секунды пронеслись миллиарды предположений. Самой безобидной версией был Николай с топором, который направлялся прямо к дому, чтобы покарать свою семью и нахлебниц.

- Говори! – гаркнула Шмеленкова, резко схватив бабу Лоло за плечи и сильно встряхнув. Это немного отрезвило пожилую женщину, и та ненадолго замолчала, судорожно вдыхая воздух.

- Колька вешается, – наконец едва слышно выдохнула она.

- Что?! – пролепетала побелевшая Ольга.

- Где?! – охнул Ваня, схватив за руку Розу.

- На берегу речки, – каким-то благоговейным полушёпотом отозвалась баба Лоло.

И на этом запас адекватности иссяк.

- ОААААААААААЙ, грех-то какой! ОААААААЙ, Колька вешается! ОААААААААААААААЙ, КОООООЛЬКАААА!!!! – дико заверещала она, топая ногами и истязая свои волосы.

- Бежит по улице и орёт, как кошка драная! – во двор заглянул на удивление трезвый дед Алкэ. – Никак не мог от неё добиться! А тут такое дело делается! Побежали скорее, человека-то спасать надо!

- ВЕДИТЕ! – не своим голосом проревела Ольга, ринувшись к выходу и едва не растоптав бабу Лоло, которая мигом начала креститься и причитать.

Все дружно ломанулись в сторону перехода через железную дорогу, в спешке оставив калитку открытой. Первой как гепард неслась Ольга, за ней мчались завывающая Лоло, Ваня, Шаня и Роза. Замыкал шествие кряхтящий от натуги дед.

Внезапно Шмеленкова увидела, что навстречу что-то катится. При ближайшем рассмотрении загадочный колобок оказался Верой Долдоновой, которая быстро семенила и размахивала ручками, как будто пыталась остановить поезд.

- Колька топится, топится Колька, Колька топится! – широко раскрыв рот и демонстрируя свои гланды, орала она. – Скорее, скорее, скорее! Зовите людей! Колька Травкин топится!

Скорость Ольги неуклонно приближалась к скорости света. Чемпионским прыжком она перелетела через насыпь и понеслась вниз по склону.

- На речке, прямо на речке, прямо на берегу, ОАААААААЙ, на дереве! – задыхаясь, выкрикнула ненормальная сопровождающая.

Шанино сердце колотилось, как безумное, от быстрого бега и от ужаса. Мысль о том, что Николай задумал самоубийство и, возможно, уже исполнил задуманное, холодила кровь. Всегда страшно прибежать на помощь слишком поздно. Страшно вообще думать о том, что смерть вовсе не абстрактна и не далека. Что непоправимое вполне реально может случиться. И вот-вот действительно произойдёт.

Всё это сумбурным потоком проносилось в голове Шмеленковой, пока ноги сами несли её к уже знакомому месту. К травянистому речному берегу, кустам, переправе на остров.

Николая она заметила не сразу. Шаня увидела его, только когда Ольга дико взвыла.

Под деревом, протянувшим свои ветви над рекой к другому берегу, валялись, поблёскивая, две пустые бутылки водки. А на самой толстой ветке лежал в стельку пьяный Николай Травкин, свесив руки и ноги вниз.

- Коленька, Коленька, спускайся! Что ты такое задумал? Коленька, спускайся! – с подвыванием закричала Ольга, подбегая к дереву.

- Ни ш-шагу дальше! – вполне твёрдо вымолвил Николай, поднимая руку и жестом останавливая её. – Я всё решил, я всё уже решил! Я знаю верный путь!

- Кааааакой путь, какой пуууууть, это ж греееееееех! – пронзительно завыла баба Лоло, заламывая руки.

- Грех мне жить на свете! – с мрачным пафосом возопил Николай и начал странно дёргаться всем телом. Видимо, он собирался подняться на ноги.

- Ты что, Колян, с ума сошёл? – хрипло заорал дед, потрясая кулаком. – А ну не дури мне тут! Слезай по-быстрому! У тебя жинка, детишки!

Николай мутным взглядом оглядел собравшихся под деревом.

- Не достоин я ни жены, ни детей! – пронзительно завопил он, громко шмыгая носом. – Никого, ничего не достоин! Удержать жену не смог! Воспитать детей не смог! Сыну любимому примера должного не показал! Девочку вырастить не сумел, не сумел стать ей отцом! Один, я один во всём виноват! – он попытался воздеть руки к небу. – Я избавлю их от себя! Я не имею права жить!

- Коля, не надо! Я прошу тебя, слезай! – в голос зарыдала Ольга, в исступлении протягивая руки к дереву.

- Папа, что ты несёшь? Спускайся! Ты для меня самый главный авторитет в жизни, папа, слезай! – дрожащим голосом говорил Ваня.