Эми Хармон - Такая разная Блу (ЛП)

Уилсон только вздохнул и покачал головой.

— Дарси все время ходил, уткнувшись носом в книгу. Он знал кучу слов и всегда вставлял их к месту, во всяком случае, мне так кажется. Он любил историю, литературу, поэзию.

— Вы слышали, как он цитирует Данте? — перебила я.

Уилсон впился в меня взглядом.

— Какой же любимой поэмой вы с нами поделились… о гарпиях, по-моему? — спросила я.

Уилсон порылся в памяти и воспроизвел несколько строк.

Тиффа простонала:

— Это ужасно!

— Я тоже так подумала, — засмеялась я. — Но я все равно не смогла этого забыть. В результате была создана скульптура «Женщина-птица».

— Так вот, что послужило для тебя вдохновением? — спросил Уилсон с нотками удивления в голосе.

— Ваши уроки довольно часто служили вдохновением для создания моих работ.

— И как много скульптур ты создала благодаря им?

— Считая Арку? — Я посчитала в уме. — Десять. Пару из них Тиффа купила первый раз в кафе.

Тиффа с Уилсоном, казалось, были поражены, а в машине впервые за все время воцарилась тишина. Я почувствовала себя неловко, не зная, что обозначает это молчание.

— Блу, — первым дар речи вернулся к Тиффе. — Блу, я должна увидеть их все. Мы должны организовать огромную выставку со всеми твоими скульптурами. Это будет замечательно!

Мои щеки запылали, и я уставилась на свои руки, не желая, чтобы кто-то видел мою радость.

— Некоторые из них уже купили, но вы можете увидеть остальные.

— Теперь Дарси может умереть спокойно, — добавила Тиффа спустя мгновение. — Его преподавательская деятельность послужила искусству. — Она подалась вперед, перегнулась через сидение и шумно чмокнула Уилсона в щеку.

— Это точно. Тиффа абсолютно права. Это, должно быть, самый лучший комплимент, который я когда-либо получал. — Уилсон улыбнулся мне. По телу разлилось тепло, и ребенок тут же отозвался толчком.

— Я видела! Малыш толкнулся! — Тиффа все еще обнимала переднее сидение, поэтому дотянулась до моего живота и погладила его с выражением невероятного восторга на лице. Ребенок покрутился и потолкался еще чуть-чуть, чем вызывал у Тиффы бурную реакцию.

Остаток пути мы болтали, слушали музыку — я познакомила их с Вилли Нельсоном, — периодически сменяли друг друга за рулем и дремали. Я никак не могла представить себе маленького Дарси Уилсона, взбирающегося по ирландским холмам в поисках святого, который жил сотни лет назад. Намного легче было вообразить, как маленький мальчик на два года едет в Африку или готовится стать врачом. Но только не подростка, завороженного историей святого. Только не такой грешнице, как я.

Глава 20

Буря

Процедура оказалась на удивление простой. Я встретилась с детективом Муди, который вел это дело более восемнадцати лет назад. Он был лысым. Уж не знаю, полагалось так по уставу или это был его выбор. Ему было немного за сорок, однако выглядел он крайне утомленным, словно за его плечами лежала долгая жизнь. Легкие брюки и футболка стройнили его, а на поясе он носил кобуру, с которой, похоже, сроднился.

— Я не могу предоставить тебе детали по данному делу. Пока не могу. Ты должна понимать, что до того момента, пока не выяснится, приходилась ли ты покойной дочерью, у тебя нет права на информацию. Ты не можешь узнать ни ее имени, ни имени ребенка, ни подробностей смерти… словом, ничего. Понимаешь? — детектив Муди говорил извиняющимся тоном, но оставался тверд. — Но если тест ДНК подтвердит ваше родство, то мы расскажем тебе все, что знаем. И, позволь заметить, я надеюсь, что ты, черт возьми, окажешься той самой маленькой девочкой. Это дело висит на мне уже много лет, и я был бы счастлив покончить с ним раз и навсегда. — Детектив Муди улыбнулся мне, его карие глаза смотрели на меня ясно и искренне.

Меня проводили в лабораторию, где вручили длинную ватную палочку и попросили поводить ей по внутренней стороне щеки. И все. Восемь часов пути ради одного мазка. Детектив Муди сказал, что постарается ускорить процесс и получить результаты через три-четыре месяца.

— Все зависит от важности. Хотя это дело приоритетное. Поэтому оно должно развиваться быстрее. Нам было бы очень интересно узнать решение. И мы желаем того же и тебе.

Решение. Искупление. Моя жизнь водила хоровод вокруг двух этих тем. А теперь мы можем добавить сюда Рено. Еще одним пунктом больше.

Мы остались в Рено на ночь: Тиффа и я в одном номере, а Уилсон в другом. Когда мы покинули полицейский участок, Тиффа приобняла меня и держалась поблизости во время ужина, периодически поглаживая то мою спину, то руку, словно на этот раз у нее не было слов. Да и ни у кого из нас не было. Ситуация была заковыристей, чем в книжке, ведь ее развитие влияло не только на меня, но и на моего ребенка, а также на женщину, которая хотела стать его матерью. Страх не мучал меня до того момента, пока мы не улеглись в постель, после долгого дня.

— Тиффа? — мягко позвала я.

— Хм-м? — голос был сонным, словно я выхватила ее из объятий Морфея.

— Что если она была монстром… ужасным человеком?

— Что? — На этот раз Тиффа ответила более живо, словно почувствовала, в каком смятении я нахожусь.

— Может ли это как-то отразиться на ребенке? Заложено ли это в генах?

— Дорогая. Прости, но я не понимаю, о чем ты. — Тиффа поднялась и потянулась к лампе.

— Нет! Пожалуйста, не включайте свет. Мне проще говорить в темноте, — взмолилась я.

Тиффа опустила руку, однако перевела на меня взгляд. Я могла чувствовать, как она смотрит на меня сквозь мрак. Я посмотрела на стену, так как размер моего живота не позволял много двигаться.

— Вы собираетесь усыновить этого ребенка. Вы говорили, что вам неважно, будет ли это девочка или мальчик. А также какого цвета будет его кожа. И я верю вам. Но что, если малыш будет слабым, эгоистичным или злым?

— Ты не обладаешь ни одной из этих черт.

На мгновение я задумалась.

— Не совсем так. Иногда я бываю слабой. Иногда эгоистичной. И хотя я не считаю себя злой, однако и доброй меня назвать нельзя.

— Ты намного сильнее меня. И намного самоотверженнее. И я не думаю, что эти качества могут сочетаться со злостью, — мягко произнесла Тиффа. — Не думаю, что это так.

— Но ведь моя мать… поступила плохо.

— Оставив тебя незнакомцу?

— Да. И ее кровь течет по венам этого ребенка. Готовы ли вы рискнуть?

— Готова. Но я не думаю, что это и впрямь большой риск, дорогая. Ты знала о том, что Джек диабетик? Однако тот факт, что мой ребенок мог унаследовать это заболевание, никогда меня не останавливал. А у меня в свое время были проблемы с зубами: они неправильно росли. К счастью, скобы сделали из меня красавицу. — В голосе Тиффы послышались смешливые нотки. — Так что, сложись обстоятельства по-другому, и мой ребенок мог унаследовать ужасные зубы.