Алла Холод - Девочка из провинции (СИ)

Кате, конечно, до них было слишком далеко, она продвигалась в освоении асан медленно, во всем повинуясь тренеру, старательно исполняя все указания. Кроме этих двух занятий, Катя посещала танцы живота. Это уж так… Для разрядки, для души. Восточные танцы пользовались особой популярностью, абонементы нужно было продлевать заранее, чтобы – не дай бог – не остаться за бортом.

Эти увлекательные занятия посещала одна очень спортивного вида девушка, с которой Катя не пересекалась больше нигде, но видела ее в клубе, причем в специальной форме. Она обладала грацией молодой львицы, всегда готовой к прыжку. Мила, так звали девушку, которая, как подозревала Катя, была на самом деле Людмилой, то есть Людой, занималась женским кикбоксингом. Не настоящим, конечно, это тоже был фитнесс, но на основе популярного и жесткого мужского вида спорта. Один раз, в кафе на первом этаже клуба, за горячим травяным чаем, Катя спросила, почему Мила сделала такой интересный выбор. Девушка усмехнулась:

– Ты где живешь, городская девочка? – и подмигнула ей.

– В каком смысле? – переспросила Катя, не понявшая смысла вопроса, но очень польщенная тем, что ее принимают за городскую.

– В каком районе? – уточнила Мила.

– А, ты об этом… – поняла, наконец, Катя. – В самом центре, за университетом.

– Ну вот видишь, – хмыкнула Мила, – а я на Машмете. И этим все сказано.

– Машмет – это где-то на окраине, да? Район такой промышленный…

– Да ты что, не местная? – удивилась Мила. – Недавно приехала? Не знаешь, что такое Машмет?

– Вообще-то я и правда не очень давно здесь, слышала что-то, но не знаю, – оправдывалась Катя, – сама я даже и не была ни разу в тех краях.

– Тогда и не за чем, – подытожила Мила. – По доброй воле туда соваться не надо, поверь уж мне. Я-то там живу, судьба уж такая, будет случай, выберусь оттуда, но это такая жопа, что ты себе даже не представляешь.

– Далеко и уныло, да? Я ведь тоже совсем недавно жила далеко, и там тоже было уныло, – разоткровенничалась Катя, – так что, наверное, представляю.

– Причем здесь далеко? – возразила Мила, отхлебывая какой-то мудреный витаминный коктейль. – Район Лесной поляны тоже далеко от центра – и что? Там дома по миллиону баксов стоят, там элита. А Машмет – это ария из другой оперы. У нас такая публика живет, что туда лучше вообще не заглядывать. У нас пока от остановки до дома дойдешь, три раза Бога поблагодаришь, что надоумил на кикбоксинг пойти. Если ты молодая, симпотная и одета хорошо – или мобилу отожмут, или трахнуть попытаются, или еще что-нибудь. А так я спокойна: одному кроссовкой по роже впечатала, другому, третьему… Те, что ученые, уже не лезут.

– Криминальный район, да? – понимающе кивнула Катя.

– Не то слово, – согласилась Мила, – наркоман на наркомане, кто не сидел – по пальцам пересчитать. Рабочая окраина, сама понимаешь, только заводы-то теперь почти без заказов, народ злой, бросаются на всех как собаки, наркотой торгуют, гоп-стопят, в общем, кто во что горазд.

– Как же ты там живешь? – искренне удивилась Катя.

– Ну, жить-то надо, – пожала плечами Мила, – с нормальными ребятками я нормально общаюсь, а с совсем уж конченой приблудой делаю вот так, – и девушка, отставив коктейль, сделала выброс ногой, молниеносный, сильный, точный – будто метила в нос противнику.

Хорошо, в кафетерии больше никого не было. Барменша только улыбнулась, а Катя восхищенно открыла рот: движение получилось не только красивое и мощное, но еще и невероятно сексуальное. Вот это да! Вот это класс!

Сейчас эта пустая болтовня в кафе почему-то вспомнилась. Да не почему-то, не случайно, конечно, что уж себя обманывать. Из разговора с дядей Катя поняла, что его пиарщик раскручивает кампанию по спирали: сначала забросал информацией популярные интернет-порталы. Никакой аналитики, никаких дядиных комментариев – просто слухи и домыслы. Журналисты уже стали позванивать Борису Георгиевичу Скворцову, чтобы прояснить дальнейшую судьбу «Горпассажиртранса». Дядя, согласно сценарию, отделывался многозначительными намеками. Информационный взрыв должен произойти на пресс-конференции, которую решили не проводить в отсутствие мэра города, а тот еще неделю будет находиться в отпуске. Значит, примерно через десять дней снаряд, которым дядя и его помощники набивали пушку, должен вылететь. Надо успеть до того. Больше такого удачного стечения обстоятельств не будет.

Сейчас у Бориса Георгиевича сложная ситуация, у него могущественные враги, его не просто выживают с хорошей должности. Даже неопытной Кате понятно, что игра ведется крупная, и речь идет о больших денежных потоках, которые дает городской транспорт. Наличных потоках, между прочим. Такой ситуации, когда дядя сильно мешает переделу большого рынка, больше уже не будет. Ему не победить, его все равно сметут, всегда более сильные сметают то, что мешает им на пути. Но сейчас ситуация представляет собой конфликт интересов, а потом его уже не будет. Потом останется только быт и частная жизнь. А завтрашний дядин быт и частная жизнь – это она, Катя. И она уже не сможет решиться, момент будет упущен. Поэтому действовать нужно очень быстро. Чудовище нужно приструнить, хватит ему уже полыхать огнем, пора бы проявить себя с другой стороны. Кому как не Кате знать, что зверь внутри нее может не только опалять ее огненными языками. Он еще и очень умный, и очень хитрый, когда нужно. Ох, какой умный! И один раз этот ум уже пригодился и ее, Катю, не подвел.

На восточный танцах Катя показывала себя из рук плохо, была вялой, не попадала в такт, плохо выполняла вращения, ноги ее не слушались, а руки трепыхались в воздухе как тряпочки. Пару раз тренер сделала ей подбадривающие замечания, один даже назвала сонной мухой, Катя попыталась изобразить вымученную улыбку – не получилось. Она вышла из зала раньше всех. Оделась, но уходить не собиралась, села на скамеечке, тяжело опустив голову на руки. Позицию она выбрала очень удобную – рядом со шкафчиком, где оставила свои вещи машметовская бедовая девчонка Мила. Когда из зала стали выходить разгоряченные участницы группы, на лице Кати была отображена всеобъемлющая скорбь. Она постаралась встретиться взглядом с Милой и встретилась.

– Ты че такая кислая сегодня? – спросила Мила, подходя к своему шкафчику. – Неприятности или болит что-то?

– Да все одно к одному, – отмахнулась Катя.

– Так иди домой, займись чем-нибудь, отвлекись, – посоветовала девушка. – Ты чего не собираешься?

– Надо собираться, ты права, – кивнула Катя, – знать бы еще, куда идти…

– С родоками что ли поцапалась? – посочувствовала Мила.

– У меня родителей нет, – ответила Катя, – они умерли.

– Ой, мать, извини, я не знала, – девушка присела рядом. – С кем же ты живешь?