Наталия Матвеева - Высокое сопротивление

- Ты же говорил, что Ксюшин адвокат – самый лучший раскапыватель чужих скелетов в городе? Разве он не может легко, используя многочисленные связи, пробить твое истинное финансовое положение в интересах суда и бракоразводного процесса? Так он сразу засечет, что на тебе числится на только ЗАО, но и ОАО, которое ежемесячно выплачивает нехилые налоги по всем фронтам, а еще осуществляет активную производственную деятельность и получает прибыль, в отличие от бедного, несчастного ЗАО! Он в два счета раскусит твою схему, и ты попадешь в не самое лучшее положение. Кроме того, - вдруг вспомнилось Жене, - по брачному контракту твоей жене отходят все доли в бизнесе, числящиеся на тебе! Тогда и ОАО плавно уплывет…

- Не уплывет. – легко ухмыльнулся Сережа. – Я это все предусмотрел. А потому, после передачи активов в ОАО, я его продам.

Женька резко выпрямилась на стуле, услышав даже щелчок в собственной спине, но не обратив на это никакого внимания: все ее силы ушли на то, чтобы ошеломленно пучить глаза на не в меру расслабленного и до ужаса самодовольного кретина, которого она безумно любила.

- Что-о-о ты сделаешь??? Сережа, ты сбрендил??? Продать фирму! Продать «Черный полюс» своего отца!!! И… и… и… что потом?.. Кому ты будешь…

- Женя, успокойся. – слегка насмешливо, но покровительственно приказал ей Сережа. – Я продам фирму лишь на время развода. Как только я получу на руки решение суда, я выкуплю ее обратно. – увидев, что Женя продолжает смотреть на него, как на сумасшедшую рысь по имени «Чокнутый» из одного старого Диснеевского мультфильма, он спокойно объяснил:

- Завтра прилетает моя сестра из Болгарии. Двоюродная. У нее там шоколадный бизнес…

- Ух ты!..

- …угу, она владеет производством шоколада элитных марок и уже вышла на рынки Болгарии, Австрии и Португалии. Теперь она возвращается в Россию для того, чтобы изучить возможности организации производства ее шоколада здесь и проанализировать рентабельность ее предприятия в наших условиях. Приезжает она надолго, месяцев на пять, и… я ей доверяю. Я уговорю ее купить у меня ОАО, а затем продать мне его обратно после развода с определенной…ммм, скажем, выгодой для себя. Так мы уничтожим возможность проследить за нашими действиями по налоговым выплатам и выплатам по кредитам… А отчетность в пустом ЗАО можно же и подрисовать, чтобы все выглядело убедительно.

Сережа снова довольно улыбнулся, а Женя от шока не могла и слова вымолвить, пытаясь как-то собрать мозги в кучу и решить, окончательно ли рехнулся Сережа на почве развода, разлуки с дочерью и сексуального воздержания, или же что-то здравое в его словах все же присутствовало…

Заметив Женину неуверенность, замешательство и активную внутреннюю борьбу со всем «нечестным», что она могла углядеть в его плане, Сережа наклонился к ней и, подтянув одну ее ладонь к себе, взял ее в свою сильную, горячую руку, с нажимом проговорив:

- Послушай, Женя. Я все равно это сделаю, я уже все решил, но мне нужно, чтобы ты была на моей стороне. Мне нужна твоя помощь. Пойми ты, - он нахмурился, а в его голосе засквозила жесткость и отчаяние, - если я подожду еще год, то моя дочь вообще забудет, как я выгляжу, а после Ксюшиной обработки я стану для нее самым страшным монстром, которым детей непослушных пугают, чтобы не хулиганили. – его пальцы нежно поглаживали руку Жени, лаская ее кожу, и она отчего-то завороженно уставилась на его ладонь, почувствовав, что после такой «убедительной» речи вновь, черт возьми, теряет перед ним оборону и уже готова согласится на что угодно, лишь бы он не выпускал ее ладонь из своей руки… Она поспешно подняла на него глаза, чувствуя предательский румянец волнения на щечках. – Я должен получить возможность видеться с ней, Женя. Я должен говорить с ней, должен по крупицам вернуть ее доверие и попытаться объяснить все, что произошло… А еще…

Его взгляд вдруг изменился, и Женя с отчаянием заметила возвращение того самого огненного вихря, что повышал температуру его тела и заставлял шептать ей разные, очень волнующие вещи, сжигая ее заживо в собственном огненном жерле вулкана… Слегка потемневшие глаза прошли по ее лицу, жадно застыв на губах, а затем он наклонился к ней в совершенно отключающем разум и любые другие чувства, кроме жажды любовных прикосновений, порыве и быстро, с жаром, зашептал ей на ушко, вызывая страшные полчища мурашек по коже и что-то невообразимое в животе:

- А еще я должен получить тебя, Женя, ты же понимаешь, я чертовски сильно хочу быть с тобой, я чертовски желаю… - Женя выдохнула, чувствуя, как горит ее кожа не только на лице, но даже и на шее, как от волнения она не могла и пальцем пошевелить, а сладкий трепет убивал ее наповал, убивал, убивал ее, Сережа убивал ее… Она хотела отстраниться, чтобы прийти в себя, но Сережа не дал ей это сделать, сжав сильнее ее ладонь и снова притянув к себе, с безумным исступлением глядя на ее темно-малиновые губы, а затем снова зашептал со всей своей горячностью и напором:

- Нет! Слушай! Я чертовски желаю, чтобы ты была моей, Женя, и ради этого я пойду на любой шаг, любую, даже самую пустую, глупую и рисковую аферу, даже если мне это будет грозить длительной отсидкой за решеткой в темнице сырой, ты понимаешь? Ты. Должна. Быть. Моей.

Женя не могла вздохнуть, вот же проклятье! Он имеет над ее чувствами слишком много власти, она слишком сильно зависела от него, черт возьми!!! Она не могла сопротивляться ни его взгляду, ни его шепоту, ни словам, парящим в ее душе на крыльях безудержного счастья, никакого сопротивления, лишь слабость, лишь…

Сережа отстранился, слегка наклонив голову на бок, любуясь чертами Жениного лица и упиваясь ее близостью, впитывая ее реакцию с особенной жадностью, а его ладонь продолжала ласкать ее пальцы с непреодолимым, все возрастающим желанием, а птицы внизу Жениного живота уже носились по бешеному кругу, искушая свою хозяйку изо всех сил…

Она тяжело выдохнула, сжав в ответ Сережины пальцы и глядя в его пылающий, черный-пречерный взгляд жестких и решительных, таких любимых серых глаз, и слабо проговорила:

- Я все понимаю, Сережа. Но мне надо еще раз как следует это обдумать…

Сережа победно ухмыльнулся, как будто он уже догадывался о том, какое решение она примет, а его глаза с особенной нежностью и любовью скользнули по контурам ее лица к волосам, шее и плечам, и Женя, понимая только лишь то, что ей нужно всеми средствами потушить тот костер, что крушил ее самооборону изнутри, поспешила увести глаза и с огромным сожалением вытянула ладонь из его руки, вновь принявшись за крем-брюлле, чтобы хоть как-то отвлечься, и задним числом понимая, что чертов гад и кретин Минаев легко, используя лишь шепот и прикосновение, без всяких усилий почти убедил ее встать в ряды заговорщиков, а сейчас сидит весь такой самодовольный, буквально сияя от того, какое впечатление он на нее производит, и поглощая ее любовь к нему… А главное, с таким лицом, будто она уже на все согласилась!