Александр Гордиенко - Ордер на Любовь

– И что дальше?

– А что дальше? Дальше все будет зависеть от корзинок.

– И что туда набросали?

– Да уж… набросали. «Реквизит» постарался. Счас увидим.

– Выход из рекламы, – прорезался Паша. – Пять, четыре…

– Пятая, ведущий – дальше! Полный рост!

Лучезарный Дикало с эфирного монитора объявлял о начале четвертого тура, в котором участницы должны проявить недюжинное чувство красоты, чтобы составить свой наряд не из того, из чего им хотелось бы, а из того, что есть в корзине.

– Паша, подводка «Наряды»… пошла!

– Подводка четыре – «Наряды» – пошла!

На экране замелькали кадры женщин в совершенно фантасмагорических одеждах, в несуразных и нелепых нарядах.

Дикало запустил лототрон.

– В первом полуфинале встречаются! Белый сектор – номер 32! Маргарита Беляева! И… оранжевый сектор – номер 3! Ксения Соболева!

Под аплодисменты зрителей на подиуме появились Ксения Соболева – голубоглазая шатенка с шикарной фигурой, соответствующей финалу, точеными ножками и обворожительной улыбкой. Железнов считал, что именно ее улыбка, обращенная ко всем и ко всякому, – залог ее успеха. И Маргарита Беляева – кареглазая шатенка с абсолютно правильными тонкими чертами лица, стройной фигурой и изумительными, почти идеальными ногами.

– Реквизитная группа, – Наум поправил микрофон. – Алла, Оля, наполняем корзины. Павел – где корзинки?

– «Наполнение» – на мониторе ведущего.

– Следи за ним. Ты же знаешь, его может понести.

– Плавали… знаем.

– Пятая, Дикало, крупный! Шестая – средний! Седьмая – экран! Восьмая – сектор с проигравшими! – резко и отрывисто Наум раздавал команды.

На эфирном мониторе Дикало атаковал вопросами полуфиналисток:

– Ну что, красавицы, приоденемся? Маргарита, у вас – белый сектор, вам и выбирать первой. Итак, Рита, можно вас называть Ритой? Вы что выберете? – Дикало протянул руку в сторону огромного студийного экрана.

– Паша, выбор на экран! – Наум перебросил на эфирный изображение с шестой камеры. На экране высветилось:

– Да-а… Это, я вам скажу, выбор… Так что вы выберете, Рита, пачку балерины или трусы семейные образца шестьдесят первого года прошлого века? Вы, Рита, кстати, знаете, что такое трусы семейные? Нет? Я так и думал. Раритет! Такого сейчас нет. Как бы это вам объяснить… В общем… Это… Как шорты у футболистов, только по колено. И размерчик шестидесятый… Ну, чтобы любому члену семьи могли подойти. И? Рита?

– Пачку!

– Пачку балерины – в белую корзину! А вам, Ксения, соответственно, – трусы семейные «антисекс» – в оранжевую! Не расстраивайтесь, Ксюша, вас трудно чем-либо испортить. А сейчас – ваш выбор! И что вам предлагают?

– Выбор на экран!

– Заковыристо! Фуфайка или пеньюар… И что вы возьмете к трусам?

Ксения рассмеялась:

– Ну, знаете ли, Алексей, фуфайка и трусы семейные – это наряд для мест не столь отдаленных… Попробую пеньюар.

– Конечно же, пеньюар и трусы семейные… – Дикало хмыкнул. – Все зависит от того, что надевать сверху. Фантазии не хватит.

Железнов оторвался от эфирного монитора и подошел к Пашкиному компьютеру – посмотреть на весь список: каска, шапка-ушанка, колготки малиновые и лимонные, валенки, кеды, галстук, бабочка, кофточка на пуговицах и юбка из бабушкиного комода… И в том же духе. «Да, не разгуляешься. Разве что платки шифоновые… Выкрутятся… С чувством меры и с головой у них все в порядке».

Железнов нацепил на голову гарнитуру. В наушниках тотчас же прорезался Наум, который в двух метрах от него снимал картинку с корзинок:

– Седьмая – колготки малиновые в белой корзине – крупный!

– Вторая – тридцать второй – Беляева – крупный! Первая – средний!

– Восьмая – кеды!

– Четвертая – третий номер, Соболева – крупный!

«Так. Здесь процесс проистекает. А что у нас с голосованием?» – Железнов переключился на второй канал связи.

– Николай? Железнов. Что у нас с голосованиями? Да, и с прогнозом, и с текущим… Сколько?! Ого! Обрезай! По времени поступления и обрезай. Да, как и договаривались – пятьдесят один человек по каждой из оставшихся. Да… Давай, скидывай айтишникам… И Маринке… По текущему, как всегда… С периодом в тридцать… Давай.

Железнов вырубил связь, отвел микрофон.

– Марина, Николай сейчас скинет тебе вероятных победителей по прогнозу.

– Четыре варианта? Сколько отсекаем?

– Он пришлет уже отсеченные – два прогноза по пятьдесят одному. Наше будущее жюри. Группа обзвона готова?

– Да. Семь человек, как и всегда, из агентства связи.

– Так. Семь человек… – Железнов на секунду задумался. – Я скажу тебе, на какую группу поставить четырех. Звонок стандартный – имя, фамилия, место жительства.

Железнов кинул взгляд на эфирный: «Где мы?» Ага. Отбор составляющих будущего наряда окончен, и два джентльмена, выбранных Маргаритой и Ксенией в предыдущем туре, под аплодисменты аудитории помогали отнести корзины в «Пентагон», сопровождая с корзиной в руках каждый свою участницу.

– Алексей, лототрон! – Наум решил ускорить процесс проводов и вывел на эфирный Дикало, который, пригнувшись у лототрона, рассматривал номера остававшихся там двух шаров.

– Ну что ж. – Дикало кивнул на шары. – Не нужно быть провидцем, – он запустил лототрон, – чтобы сказать, что на подиум вызываются…

Первым выкатился шар под номером 29.

– Екатерина Строева – номер двадцать девять – белый сектор и… Яна Абдулова – номер пятнадцать – оранжевый сектор.

Железнов проследил, как на подиуме появились Екатерина Строева – черные волосы хитро зачесаны, взгляд – зеленовато-морозный, в широкой юбке и обтягивающей футболке, подчеркивающей наличие очень тонкой фигуры и непропорционально большой груди, и Яна Абдулова – кареглазая шатенка с рыжинкой в волосах, классическими чертами лица и очень женственной, притягивающей взгляд фигурой.

Янка была Железновской «крестницей». По роду своей основной деятельности ему пришлось вступить в переписку с директором дизайн-студии, которая разрабатывала графику и оригинал-макеты для некоторых проектов канала. Железнов сразу же понял, что по ту сторону экрана находится человек очень умный, очень добрый и талантливый. Работа закончилась, переписка осталась. Не каждый день, конечно, но очень добрая и профессиональная. Когда же через пару месяцев к нему в кабинет со словами «Саша, к вам можно?» вошла молодая и ослепительно красивая женщина, на немой вопрос Железнова последовало продолжение: «Я Яна, директор дизайн-студии…»