Филип Сигэл - Инсценированный разрыв (ЛП)

– Неделя – это много. За неделю сотворили Землю.

– Подожди, – говорю я, кое-что вспомнив. – Это ведь он и Моника Вашингтон очень плохо расстались чуть раньше? Она еще что-то после этого устроила?

– Аа, инцидент с диетическим спрайтом, – отвечает Вал, словно это очень старые новости. – Они расстались. Моника очень рассердилась и швырнула ему в голову банку с диетическим спрайтом во время ланча.

Да, это не то, что хотелось бы услышать об увлечении своей подруги. Вал замечает мою реакцию; она, вероятно, считывает все мои мысли каким-то особым шестым чувством лучшей подруги.

– Моника – чокнутая. Помнишь, как в девятом классе она что-то украла в Хоум Депот, и у нас было собрание на тему воровства? Эзра едва пережил это, – Она протягивает мне мизинец для клятвы. – Обещаю, что не буду устраивать сцен, если мы расстанемся.

– Вы даже еще не вместе.

– Эзра, вероятно, романтик. Если он ничего не чувствует, то не станет притворяться только ради того, чтобы у него были хоть какие-нибудь отношения. Думала, ты оценишь такого как он.

– Я не собираюсь оценивать Эзра... – мой голос сбивается. Чувствую себя просто выжатой. Либо она слишком импульсивна, либо я слишком осторожна. – Просто не хочу, чтобы тебе было больно или ты опять ввязалась в какую-нибудь авантюру, как это было с ежегодником.

– Это так мило, – говорит Вал. – Но мне правда нужно срочно привлечь его внимание. И если я не могу сделать это лицом к лицу, то пошлю письмо по электронке. Но я должна произвести впечатление сейчас.

– Звучит как план великой битвы, он тебе действительно нравится? Или это только для того, чтобы у тебя был парень? – Меня передергивает от того, что я выгляжу как брюзга. Но лучше так, чем позволить своей лучшей подруге подвергнуться публичному унижению и отказу.

– Ни у одной из нас никогда не было парня и это необходимо изменить. Я устала быть в меньшинстве, наблюдая за парочками с трибун. Настало наше время, Бекка. Или, по крайней мере, мое время.

– Господи, Вал. Быть одной – не смертный приговор.

– Ну, я не позволю этому превратиться в пожизненное заключение! – она хватает ноутбук и отходит к столу. – Ты будешь мне помогать или нет?

Не знаю, действительно ли ей нужен сам Эзра или просто парень, который бы подарил ей огромного, неудобного медведя. Возможно, Вал и сама этого не знает.

В ее глазах мерцает уязвимость и отчаяние. Я тоже это чувствую. Парочки в нашей школе заставляют одиночек, нет, скорее непривязанных ни к кому, чувствовать себя изгоями. Я могу разрушить отношения одной пары за раз. Я не пытаюсь испортить чьи-то жизни. Просто хочу, чтобы эта ситуация изменилась, и моя подруга не чувствовала бы беспокойство, ненадежность только потому, что какой-то парень не хочет пройтись с ней по коридору или засунуть свой язык ей в рот. Чтобы она не считала, что что-то не так с ней или с нами.

– Вал, – говорю я. Она смотрит на меня. – Серьезно, он тебе нравится?

– Да, – отвечает она, и ее голос снова спокоен.

– Что тебе больше всего в нем нравится?

– У него приятнейший голос. Глубже, чем у большинства парней в школе, и он всегда кажется умным, когда что-либо говорит. – Вал обнимает подушку, в ее голове образ Эзра. – Больше всего мне в нем нравится то, что когда он говорит, всегда поднимает голову, смотрит вверх и налево. Это грубо и в то же время восхитительно. Если это что-то значит...

Ее щеки краснеют. Не смотря на то, что я переживаю, чем все это закончится, я ничего не могу сделать, чтобы изменить ее решение. Мне просто нужно быть готовой и иметь при себе коробку салфеток. Я хватаю ее ноутбук, и мои пальцы застывают над клавиатурой.

– Нужно добавить что-нибудь о фильмах. Я видела, как он читал биографию Мартина Скорсезе.

– Кто это? – спрашивает Вал.

Надеюсь, эта затея не накроется медным тазом.

7

Я поняла. Больше всего Дерек ненавидит вовсе не блондинок-чирлидерш и умных женщин. Он не любит обязательства. Ему нравилось смышленость Бетани, но никак не то, что она собиралась последовать за ним в Принстон. Тесса собирается поступать в университет Калифорнии, а Бари в следующем году все еще будет в Ашлэнде. Несмотря на то, что он заставляет Бари играть по своим правилам, он не рассматривает эти отношения как серьезные и начал бы очень сильно переживать, если бы все пошло в том же направлении, как это было с Бетани. Полагаю, ему просто хочется вдоволь насладиться своим выпускным годом, а потом уехать в Принстон, свободным как ветер.

Вернувшись домой от Вал, я начинаю работать. Распечатываю дюжины фотографий Бари и Дерека с Фэйсбука, и с помощью клея и ножниц, которые у меня, должно быть, остались еще с начальной школы, вырезаю их головы и помещаю в свадебный сценарий «Дня Страшного Суда» невесты, мечтающей о том, что в этот день будет исполнена любая ее прихоть. Вот Бари и Дерек позируют в беседке на фоне заката! Вот Бари в свадебном платье с бордово-оранжевым букетом! Вот Дерек надевает на палец Бари кольцо под непромокаемым навесом, украшенным цветами!

Да, эта невеста продумала все. Жаль, что все наши проекты по искусству не такие приятные. По моему лицу расползается улыбка: искренняя и счастливая, а не та, которую я использую для прикрытия.

Знаю, даже если моя идея разрушит отношения Бари и Дерека, это все равно будет как попытка потушить лесной пожар из водяного пистолета. В школе все равно будут главенствовать ОТНОШЕНИЯ. Почему бы всем парам не признать, что это просто игра. Тогда люди перестали бы страдать, и мы смогли бы просто наслаждаться жизнью. Разочарование пронзает меня, так же как и на прошлогодних январских школьных танцах.

Тот месяц я провела, сочувствуя Диане и ее разбитому сердцу, а также выслушивая, как мои родители переживают о потере предоплат. Я была так взволнована, что у нас с Вал будет вечер веселья и танцев. Нормальный, свободный вечер.

Поначалу так и было. С помощью искусственного, пушистого снега кафетерий превратили в настоящую зимнюю страну чудес. Отличная музыка, приличная еда и заполненный танцпол. Вал понравились танцы благодаря ауре может-произойти-что-угодно, и на фоне ревущей музыки я тоже смогла это почувствовать.

Но, в конце концов, ребята вместо того, чтобы веселиться, определили для себя новую миссию: заигрывать. Очевидно, все школьные танцы заканчиваются поцелуями. Танцы превратились в обжималовки, в которых ни я, ни Вал не участвовали. Практически каждая песня стала балладой и вместо групп танцоров появились парочки, покачивающиеся в такт музыке. И постепенно один за другим они начали лизаться так, чтобы все их видели. Вероятно, это звучит как брюзжание какой-нибудь восьмидесятилетней старухи, но всегда лучше целоваться, чем смотреть, как это делают другие.