Дженнифер Коннер - Рождественский лай

Отец махнул рукой.

— Не глупи. Это работа не для тебя.

— Эта работа для меня. Это то, чего я хочу.

— Нет, твоя работа – здесь.

— Тогда я уволюсь. Ты обещал, что если я сделаю всё, что от меня требуется, то встану во главе фонда и банка продовольствия. Если ты не сдержись своего слова, то мне придется уволиться.

Отец, прищурившись, посмотрел на него.

— Если тебе так нужно, можешь уйти в отпуск.

— Спасибо, но вопрос об увольнении остается открытым. Отец, я обязан тебе всем, ты великий человек. Ты пожертвовал многим для своей семьи и посвятил свою жизнь тяжелой работе. Я так никогда не смогу. Поэтому я восхищаюсь тобой. Но я хочу жить своей жизнью, в которой я смогу заниматься тем, чем увлечен.

— Это как-то связано с той девушкой, с которой вы встречаетесь и о которой говорила мне твоя мама?

— Нет... Да. Но это не её решение, а моё. Её собака вчера получила травму, и я хочу быть рядом с ней. Я не знаю, сможет ли она взять отпуск, но я могу.

— Это из-за собаки?

— Это куда большее. Ты любишь маму и нас, сыновей. Я хочу построить такие же отношения. Работа от двенадцати до пятнадцати часов в день все усложняет. Я не хочу денег, я хочу жить и любить. Ты понимаешь?

Отец помолчал, а потом кивнул.

— Да, Паркеш. Я хочу, чтобы у тебя все это было. Я знаю, как усердно ты работал, и знаю, что ты человек слова. Тебе нужно время, чтобы отдохнуть, и когда ты вернешься, я сделаю тебя главой фонда.

Пар вскочил и обнял своего отца.

— Спасибо!

— Заднее бедро у Мобли заживает лучше, чем мы ожидали, — сказал доктор Карлсон.

— Я так рада, что смогу забрать его сегодня домой, — Теннисон почесала шею собаки под ошейником. — С обритым бедром и со швами он немного похож на собаку Франкенштейна, но я так рада, что он жив.

— Только присматривайте за ним, — предостерег доктор. — И не позволяйте ему подниматься и спускаться по лестницам.

— Я живу в маленькой квартире, в доме с дюжиной лестниц, — сказала Теннисон.

Доктор посмотрел на Мобли и покачал головой.

— Так дело не пойдет. По крайней мере, следующие две недели он может передвигаться только по первому этажу. Если он повредит место, на котором была проведена операция, то ему, возможно, придется пережить еще одну, а никто из нас этого не хочет.

— Мобли может пожить у меня дома, — предложил Пар. — Я несколько дней подержу его в прачечной, а потом разрешу общаться со своими собаками, чтобы ему легче было все это переносить.

— Должно сработать, — ответил доктор. — Что ж, я желаю Мобли всего самого наилучшего. Он был моим любимым пациентом.

Когда девушка-администратор положила на стол счёт, Теннисон вытащила из кожаного кошелька свою кредитную карту и нахмурилась.

— Все в порядке? — с озабоченным видом поинтересовался Пар.

— Вышло намного больше, чем я ожидала, — прошептала она.

Через минуту девушка вернулась и протянула Теннисон кредитную карту, зажав её между двумя пальцами.

— Простите, но на вашей карте недостаточно средств.

Теннисон начала думать о том, что делать.

— Я могла бы занять денег у родителей, когда они прилетят с Гавайев. Сейчас их телефон не доступен, но они должны вернуться к пятнице.

— Простите, — извиняющим тоном произнесла девушка, — Но мы можем отдать вашего питомца только после оплаты.

Пар вытащил кредитную карту и отдал её администратору.

— Вот, воспользуйтесь моей.

— Я не могу позволить тебе сделать это, — воскликнул Теннисон, протягивая руку, чтобы схватить его за запястье.

— Послушай… — он взял её ладонь в свою руку и повел в другой конец приемной, подальше от ушей администратора. — Я переживаю о Мобли и о тебе. Мне не нужны обещания, которые ты не готова дать, в обмен на эти деньги. Сейчас наша задача — решить этот вопрос и вернуть Мобли домой. У меня есть на карте средства и ты можешь вернуть их, если хочешь.

— Мне придется выплачивать эту сумму лет пять.

— Если ты воспользуешься платежной картой 6, то тебе понадобиться столько же времени, только в отличии от банка, я не буду брать с тебя проценты по кредиту. Знаешь, что я тебе скажу? Мне нужен ответственный проверяющий в банке продовольствия 7. Девушка, которой мы сейчас за это платим, совершенно никчемная. Если бы ты смогла работать часа четыре в неделю, то выплатила бы долг вот таким образом. Мне правда нужна помощь. А Мобли очень хочет убраться отсюда. Что скажешь?

— Я не знаю, что сказать.

В глубине его глаз промелькнула боль.

— Может быть однажды… ты будешь знать, что сказать.

В канун Рождества было холодно и сыро. Температура сильно упала, а темно-серые тучи, которые заволокли небо, предвещали снег. Теннисон подумала, что, если бы она застряла вместе с Паром из-за снежных заносов на несколько дней… все определенно могло бы быть хуже. Бедро Мобли заживало очень хорошо, и он уже играл и бегал с двумя другими собаками.

Теннисон сидела со скрещенными ногами на диване рядом с Паром.

— Судя по всему, владельцы Дьюка никогда не вернутся. Что мы будем делать?

— Я уже не смогу отказаться от него или отдать в общество защиты животных или приют. Я слишком привязался к нему. Одним больше, одним меньше, не все ли равно?

— А что насчет двух? Думаю, Мобли тоже прописался здесь на постоянной основе.

— Ничего страшного, — улыбнулся Пар. — Им есть чем заняться, а вот у белок во дворе сейчас большие неприятности из-за трех хулиганов. Мобли тут нравится.

— Привезти Мобли к тебе, чтобы он выздоравливал было отлично идеей. Он вписывается сюда так, как будто прожил здесь всю свою жизнь.

Теннисон открыла сумочку и вытащила из неё маленький мешочек.

— Я увидела это в витрине магазина в центре города. Это мое «спасибо» за всё, что ты сделал.

— Ганеша 8, — сказал Пар, открыв мешочек, и вытащил крошечные статуэтки получеловека полу-слона. — А ты знаешь, что этот индуистский бог известен как бог начал и устранитель препятствий?

— Я недавно читала о нём и хотела купить две статуэтки: одну для тебя, другую для себя. Думаю, нам не помешает немного божественной помощи.

— А ты готова к новым начинания, Теннисон? Лично я — да. Пару дней назад я устранил одно из препятствий в своей жизни, когда сказал отцу, что уйду из компании, если он не сдержит слово.

— Ты рад, что поговорил с ним?

— Да, но это было трудно. Раньше я никогда не оспаривал его авторитет. Уверен, он тоже этому очень удивился. Тем не менее, когда я займу новую должность, а человек, который станет работать на моем месте, пройдет обучение, отец увидит, что все эти перемены были к лучшему, — Пар встал с дивана и повесил статуэтку на елку. — Давай, теперь твоя очередь.

Теннисон повесила свою на соседнюю ветку.