Чарльз Мартин - Колодец с живой водой

– Привет, – позвал я и сам удивился, каким незнакомым и чужим показался мне собственный голос.

Паулина стояла возле высокой бетонной раковины, служившей, судя по ее размерам, и для стирки, и для мытья посуды. С правой стороны в нее был вделан наклонный лист гофрированного железа, исполнявший функции стиральной доски. Площадка с решеткой слева предназначалась, по-видимому, для сушки чашек и тарелок. Наклонившись над центральной, глубокой частью раковины, Паулина поливала себе голову из большого ковша, смывая с волос мыльную пену. В первую нашу встречу ее волосы были собраны на затылке в тугой пучок, но сейчас они свисали свободно, доставая почти до талии.

Вылив на голову еще один ковш воды, Паулина отжала волосы и взяла в руки большой деревянный гребень.

– Если ты голоден, завтрак вон там, – сказала она, показывая гребнем в направлении стола, а сама стала расчесывать спутанные пряди.

– А можно я сначала выпью кофе? – спросил я, и она кивнула. Ее резкие, энергичные движения свидетельствовали, что Паулина с самого утра настроилась на домашнюю работу, и я был для нее всего лишь еще одним нудным делом, которое нужно сделать, чтобы как можно скорее перейти к следующему. Мое присутствие ее, похоже, не особенно тяготило, просто она никак не могла решить, что же ей со мной делать.

Я налил себе большую кружку кофе из древнего перколятора [45] Перколятор – разновидность кофеварки. В ходе приготовления кофе в перколяторе кипящая вода под давлением проникает в камеру с молотым обжаренным кофе, просачивается через него и стекает в емкость с готовым напитком. и подсел к шаткому деревянному столу. Голод давал о себе знать, но кофе пах слишком соблазнительно. Попробовав его, я убедился, что вкус не уступает запаху: кофе был превосходный.

– Нравится? – Паулина, должно быть, заметила мою довольную улыбку.

Я только кивнул, потому что держал во рту очередной глоток кофе, наслаждаясь его мягким и терпким вкусом. Кофеина в напитке тоже хватало, и я почувствовал, что окончательно проснулся.

– Кофе отличный, – сказал я, когда мой рот освободился.

– Ты, я погляжу, любишь хороший кофе.

Я сделал еще глоток.

– Еще как. Если бы я мог говорить, пока… пока болел, то попросил бы тебя залить пару кружек в мою капельницу.

В окне над ее плечом виднелась курящаяся вершина Сан-Кристобаля, но Паулина показала не на него, а на второй, меньший вулкан…

– Этот сорт растет вон там.

Кофе опьянял почище виски и рома. А запах… Я хотел его похвалить, но не нашел подходящих слов.

– Потрясающий аромат! Он как… как…

Паулина кивнула:

– Так и должно быть. Другого такого кофе не найдешь больше нигде. – Закончив расчесывать волосы, она снова стянула их в тугой пучок на затылке, потом налила чашку кофе себе и села за стол напротив. Я протянул ей руку.

– Мне кажется, мы уже представились друг другу, но я в этом не вполне уверен. Меня зовут Чарли. Чарли Финн.

Она слегка склонила голову.

– Паулина Флорес. – Взмахом руки она показала куда-то за кухонное окно. – Соседи обычно зовут меня просто Лина.

– Очень приятно и… спасибо. – Я ткнул себя пальцем в грудь. – Я имею в виду, спасибо, что не прошла мимо. Правда, я помню далеко не все, но мне почему-то кажется, что ухаживать за мной в таком состоянии было… гм-м… не слишком приятно.

Паулина не успела ответить. Скрипнула дверь, и на пороге показалась ее дочь – с припухшими со сна глазами и спутанными волосами, которые падали ей на лицо. Шагнув ко мне, она сложила ладони перед собой, словно плыла брассом, а потом вытянула руки вперед и слегка поклонилась. Девочка явно чего-то ждала, и я вопросительно взглянул на Паулину.

– Она тебя приветствует, – пояснила та.

Я взял теплые ладошки девочки в свои и слегка сжал.

– Привет, красавица.

– Hola, linda , – перевела Паулина.

По лицу девочки медленно расплылась довольная улыбка. При этом у меня сложилось ощущение, что она прекрасно меня поняла, но ждала слов матери, означавших, что она может ответить чужаку.

– Как тебя зовут? – спросил я.

– Ну, скажи… – Паулина кивнула дочери. На этот раз разрешение говорить было явным, и девочка заметно оживилась.

– Я – Изабелла. А ты – Чарли, да? Я слышала – Чарли…

Ее имя странным образом вызвало во мне ассоциации с колоколами собора. Возможно, дело было в имени, которое носили испанские королевы в ту эпоху, когда их подданные открывали Америку и строили здесь свои церкви.

– Доброе утро, Изабелла. Мне очень приятно гостить в твоем доме.

Девочка слегка надула щеки, словно знала что-то такое, чего не знал я.

– Это вовсе даже не дом, а курятник. Ты гостишь в нашем курятнике. Мама положила тебя там, чтобы соседи не начали судачить… – Она подняла вверх палец и, покачивая им из стороны в сторону, по-взрослому нахмурила лоб. – Мужчины не должны ночевать в доме, где живут незамужние женщины. – Изабелла подбоченилась и нахмурилась еще сильнее. – Это не… – На секунду она задумалась, вспоминая подходящее английское слово. – Неприлично.

По правде говоря, я даже несколько опешил. Я не ожидал, что маленькая девочка из никарагуанской глуши разбирается в вопросах этикета и к тому же так хорошо владеет английским. Повернувшись к Паулине, я спросил:

– Где Изабелла учила язык? Ведь она выросла здесь, я не ошибаюсь?

– В наших краях большинству людей живется очень нелегко, – ответила Паулина. – Тому, кто знает английский, бывает чуть легче. Испанский она бы и так выучила, поэтому я стала разговаривать с ней по-английски, как только она родилась.

Изабелла улыбнулась еще шире, потом схватила красную пластмассовую кружку, зачерпнула из кастрюли молока и в мгновение ока вскарабкалась к матери на колени. Несколько секунд она, обжигаясь, потягивала горячее молоко, отчего у нее на рожице появились молочные «усы», а Паулина расчесывала ей волосы. Посмотрев на меня поверх головы девочки, она сказала, показав глазами на кастрюльку с молоком:

– Угощайся. У нас своя корова – наполовину браманская, наполовину индийский конредж. Очень удачное сочетание для местного климата. Браманы обычно посильнее, они легко переносят жару и отсутствие воды, но дают мало молока. Конредж послабее, но дают много хорошего, жирного молока. Наша корова сочетает качества обеих пород, так что… – Она слегка пожала плечами: – В общем, мы имеем возможность регулярно пить молоко, и еще остается немного на продажу.

Я поднес к губам наполовину опустевшую кружку с кофе.

– Почему ты мне помогла?

– Не могла же я оставить тебя подыхать в луже твоего собственного, гм-м… Не слишком красивая смерть, ты не находишь? – Паулина снова повела плечами. – В общем, я не могла, и точка.