Галина Куликова - Свидание по заданию

В ту же секунду Толик собственной персоной возник на пороге кухни – встрепанный и с помятой щекой.

– Здрасте, – сказал он ломающимся со сна голосом. – У вас тут что, военный совет? Бить будете?

Внешне Толик не представлял собой ничего особенного. Но в нем жил какой-то сексуальный бес, который заставлял взрослых умных женщин безвозвратно терять здравый смысл. Среднего роста брюнет, обраставший щетиной так быстро, что к вечеру он уже казался неухоженным, Толик имел в своем распоряжении томные карие глаза и чувственные губы, вероломно улыбавшиеся кому попало.

И Марьяне, и Вере страстно хотелось убить Толика. Он это прекрасно понимал, но, вместо того чтобы не попадаться сестрам на глаза, наоборот, постоянно лез на рожон. Вероятно, подспудно ему хотелось, чтобы его любили все женщины без исключения, или, по крайней мере, хорошо к нему относились. Поэтому он упорствовал в своем желании доказать свояченицам, что он не какой-то там ловелас, а тонко чувствующая натура.

Да, он женат на их сестре. Да, он встретил другую и изменил. Но это ведь не потому, что он «блудливый пес», как называла его Соня. У него не куча романов на стороне, а всего один, случившийся на одиннадцатом году совместной жизни. По сравнению с другими мужчинами он почти что монах, положивший на алтарь брака свои лучшие годы, которые прошли без интрижек. В конце концов, каждый может оступиться!

– По-моему, тебя уже кто-то бил, – заметила Вера, разглядывая Толика в упор.

Был бы он ее мужем, она бы развелась с ним после первого же его похода на сторону. Ну уж после второго точно бы развелась. Как встречать такого типа после работы? Гладить ему рубашки, готовить для него ужин? Как ложиться с ним в постель, зная точно, что эти руки обнимали другую, что эти губы шептали слова любви другой? Соня просто дура. Это насколько нужно себя не уважать, чтобы прощать такую наглую рожу?

Рожа у Толика действительно была не фонтан. Во-первых, он думал, что сестры выступят против него единым фронтом, и приготовился к отпору, надув щеки. Во-вторых, на правой скуле у него багровел здоровенный синяк, а губа была рассечена и опухла.

– Можно догадаться, кто его бил, – заявила Соня с убийственной иронией в голосе. Конечно, она имела в виду «тощую выдру», которой наверняка не понравилось, что ее снова бросили.

Толик мягкой походкой подошел к жене и положил руки ей на плечи. Та ощутимо вздрогнула.

– Ну, ругай, ругай меня, я это заслужил. Вы тоже, девочки, можете меня ругать.

– Больше нам заняться нечем, – проворчала Вера, зыркнув в его сторону.

Она всегда странно смущалась, когда Толик при всех трогал жену. А он делал это постоянно – украдкой целовал ее то в шейку, то за ушком, гладил руку, мог шлепнуть по попке или пощекотать под подбородком. Физическое проявление любви было для него таким же естественным, как дыхание. Вере казалось диким то, что деликатная Соня относилась к этому удивительно покорно.

– Я не могу жить без вашей сестры, – сообщил Толик со скорбным видом. – Я очень хотел ее бросить и даже сделал для этого все возможное, но… Чувство к ней оказалось сильнее.

Марьяна решила, что сейчас он похож на бездарного актера, который откровенно портит крупные планы. Целых десять лет, пока Толик был полноценным членом семьи, она никогда не замечала в нем ничего фальшивого. Но теперь, когда зять был пойман на измене, буквально все стало казаться в нем подозрительным.

«Вот так и меня, наверное, пристально изучают на новой работе, – подумала Марьяна. – Оступившихся до конца не прощают никогда». Невероятно, но в этот момент она испытала жалость и даже проблеск симпатии к Толику.

– Знаешь, что, Толик? – сказала Вера, посмотрев на зятя с легким отвращением. Она сидела к нему лицом, распрямив плечи, и выглядела весьма воинственно. – Давай-ка все проясним. Ты бросил Соню и ушел к другой женщине. Понял, что без Сони тебе плохо, и вернулся.

– Да, – ответил Толик покаянно.

Он по-прежнему стоял за спиной жены, положив руки ей на плечи. Та же приняла вид перепуганного ребенка, из-за которого ссорятся взрослые.

– Но счастье не длилось долго, – продолжала Вера. – Кстати, как ее зовут? Разлучницу?

– Жанна, – ответила вместо мужа Соня.

Она произнесла это имя с таким отвращением, словно все Жанны на свете рождались только для того, чтобы уводить чужих мужей.

– Ты снова убежал к Жанне, – продолжила Вера. – Кстати, почему?

– Меня к ней тянуло, – ответил Толик с подкупающей искренностью.

В его карих глазах блеснуло что-то похожее на опасливый восторг школьника, которому впервые пришла в голову идея выпить водки.

– Тебя потянуло к Жанне, ты убежал во второй раз, но не успокоился.

– Меня мучила совесть, что тут непонятного? – Толик энергично погладил жену по голове. – Я не мог наслаждаться счастьем с Жанной, потому что мне было стыдно перед Соней. Она отдала мне свои лучшие годы…

– Да уж, худшие годы у нее еще впереди, – отрезала Вера. – Это повторялось пять, нет, шесть раз, верно? Ушел, потому что тянуло, вернулся, потому что совесть замучила.

– Можно подумать, я единственный в мире мужчина, который запутался в отношениях с двумя женщинами, – с вызовом сказал Толик.

Вера фыркнула и переключила внимание с Толика на жертву его интриг.

– Ты говорила, когда он сбегал к Жанне, то ночами тайком звонил из ее ванной, чтобы повиниться и заверить, что он все еще тебя любит. Скажи честно, тебе нужен мужчина, который признается тебе в любви из ванной другой женщины?

Марьяна, внимательно наблюдавшая за Соней, неожиданно поняла, что – да, Толик ей нужен. Остро нужен. Внезапно она представила на месте сестры себя, а на месте Толика – Алика Северцева. Если бы они с Аликом поженились, а потом тот сбежал от нее к Капитоновой и захотел вернуться… Виновата наверняка была бы Капитонова. Алик запросто мог бы заметаться, наделать глупостей…

Поддавшись порыву, Марьяна не позволила Соне ответить на провокационный вопрос старшей сестры. В конце концов, человек, у которого рушится жизнь, имеет право высказаться.

– Ну, вот что, ребята, – вмешалась она непререкаемым тоном. – Что бы там ни было, а сейчас вы снова вместе. И единственное, что мы с Верой можем, – это пожелать вам обоим счастья. Да, Вера?

Вера повернула голову и уставилась на нее немигающим взглядом. Она собиралась еще многое сказать про Толика, про свое отношение к происходящим событиям, про то, как нужно поступать с неверными мужьями.

– Вера, – продолжала Марьяна, – кажется, нам пора.

– Пора так пора, – сказала Вера, поднимаясь с места. – Хотя я категорически с этим не согласна.

Марьяна поймала полный благодарности Сонин взгляд и тоже встала.