Эвелина Пиженко - Когда осенние печали. Часть 1.

Подсадив девушку в салон, Виталий вопросительно обернулся к сиротливо стоящей на обочине четвёрке. Бодро сияющее с утра солнце теперь было скрыто за невесть откуда взявшимися тучами, и сентябрьский воздух стал намного прохладнее.

— Ну, чего стоишь? — продрогшая от налетевшего ветра Нелька смотрела вызывающе, — Как забирал, так и возвращай!

Всё с той же лёгкой улыбкой парень помог перебраться всем четверым девушкам в автобус, но сам садиться не торопился. Остановившись у раскрытых дверей, он глазами отыскал свою «импортную» попутчицу и помахал ей рукой.

— Виталик, мы так не договаривались! — догадавшись, что он не собирается ехать дальше, та возмущённо округлила глаза, — Ты обещал меня проводить до самого конца!

— А кто из нас проспорил, я или ты? — Виталий дразняще прищёлкнул языком, — Ты проспорила, и поэтому я возвращаюсь! Легковушка дальше всё равно не проедет, а ты езжай с девочками.

— Так не честно!

— Всё честно, Сандра! Я свою роль сыграл, теперь — твоя очередь!

Молодые люди переговаривались, совершенно не заботясь о том, что их слышат и видят, по меньшей мере, двадцать пар любопытных глаз и ушей. Удивляло и то, что водитель автобуса не торопил эту парочку, а терпеливо ждал, когда они наговорятся.

— Когда ты ко мне приедешь?! — Аля, а это была именно она, капризно надула губы, — Виталя…

— Да приеду, приеду… — неожиданно парень легко запрыгнул на верхнюю ступеньку и, подойдя к Александре, поцеловал её в губы, совершенно не стесняясь присутствующих, — Ну, всё, котёнок… Меня водитель ждёт.

Усевшись на своё место, Аня с любопытством оглянулась в заднее окно: сквозь заляпанное грязью стекло было видно, что чёрная «Волга» всё ещё стоит на обочине позади автобуса. Судя по всему, Виталий с девушкой, которую он назвал Сандрой, всё это время ехали именно в ней. Но дальше легковой автомобиль вряд ли смог бы проехать, поэтому Сандра и пересела в автобус.

— Наверное, это и есть папенькина дочка, — прошептала Нелька на ухо Ане, — до грязи на «Волге» везли, а дальше, как и всех, на скотовозе…

Не обращая ни на кого внимания, Аля достала из большого полиэтиленового пакета с изображением Джоконды портативный магнитофон и, проверив наличие батареек, щёлкнула клавишей — Фрида с Агнетой сразу заворожили слух шикарным двухголосием.

Обалдевшие от любимой музыки девчонки невольно притихли. Анюта даже забыла о том, что у неё жутко замёрзли ноги… Но не музыка была тому виной.

Образ сероглазого парня в кожаной куртке не шёл из головы… Она как будто снова ощутила прикосновения его рук — даже поверх плаща они обожгли тело, когда Виталий переносил её из автобуса на обочину…

«А как же Вадик?.. — она вдруг вспомнила об оставленном в родном городе однокласснике, но его образ тут же превратился в образ Виталия, — Да ну его!»

Оказавшись впервые в жизни вдалеке от дома и родных, Аля с трудом привыкала к новому окружению. Привыкание происходило в «картофельно-полевых» условиях, что только усугубляло ситуацию. Студентки института иностранных языков, с которыми ей предстояло учиться в ближайшие пять лет, судя по всему, были разномастными по «происхождению» — среди девчонок её курса оказались и дочери заведующих торговыми базами, и директоров школ, и партийных работников, но всё равно, от них так и несло деревенщиной, во всяком случае, Але казалось именно так. Все её оставшиеся в городе друзья, именуемые в простонародье, как «золотая молодёжь», были другого, более высокого уровня. Правда, сама она не так давно вращалась в их кругу — всего около двух лет, с тех пор, как её отец получил должность начальника управления внутренних дел.

С того дня в её жизни произошли перемены, но совсем не те, которых она ожидала. Да, их семья получила новую квартиру, отец стал вхож в святая святых — административные и партийные кулуары… Но, в то же самое время, помешанный на гражданском сознании, Семён Ильич Дзюба буквально затерроризировал своих домашних по поводу их поведения в быту и общественных местах, свято веря, что теперь они не имеют права ни на какие человеческие слабости, присущие простым смертным, коими они теперь не являются, благодаря его новой должности и чину. В связи с этим он категорически отказался помогать дочери поступать в вуз, отправив её на экзамены в общем порядке. Александра в институт поступила, но на отца затаила обиду.

Мог бы и помочь! Всем помогают родители, вот и Виталику, с которым она встречалась уже целый год, не стоило никаких трудов поступить на факультет экономики университета — одна фамилия его отца, заведующего одним из отделов обкома партии Ивана Мясникова, открыла перед парнем все двери в их областном городе. То-то он такой довольный…

Не поленился сегодня на спор приехать в пункт отправки и, прикинувшись студентом иняза, понаблюдать, как живёт простое студенчество, или, вернее, собирается на эту чёртову картошку!

Виталик любит такие штучки. Ему бы в театральное поступить… Но для этого ему пришлось бы уехать в Москву…

Смогла бы она, Александра, пережить разлуку?

Прикидывая и так, и этак, Аля склонялась к мысли, что не может ответить на этот вопрос с абсолютной точностью. Виталик нравился ей ещё со школы… он окончил её на два года раньше Али… А год назад они начали встречаться.

Тут он проявил себя, как настоящий агрессор… Але то и дело приходилось увиливать от откровенных сексуальных намерений своего парня, которые тот даже не скрывал. Но сама Аля не торопилась вступать с ним в отношения.

А, вдруг, он её бросит?

Нет… почему-то у неё пока нет такого желания. Пусть потерпит мальчик… Сильнее будет любить!

А, может, дело не в желании… Просто не любит она его по-настоящему? Нравиться-то он нравится… А вот любовь ли это?

И отца она боится… Если что, тот точно убьёт. Не раз уже намекал, что не позволит никому порочить его репутацию, даже родной дочери! Смешно, но он гордится тем, что носит такое же отчество, что и генсек — Ильич…

…Увлечённая своими мыслями, Аля не заметила, как начистила целый таз картошки. Сегодня была её очередь дежурить по кухне. Впрочем, кухня — это слишком сильно сказано!

За неимением других помещений, приехавших на картошку студенток разместили в сельском клубе, отдав им большой, по деревенским меркам, танцевальный зал и оборудовав его взятыми на складе раскладушками. Вынужденные теперь ходить на танцы в соседнее село местные парни, заручившись нехилым самогонным градусом, регулярно огребали у соседей за нетрезвое влечение к тамошним представительницам прекрасного пола, а заодно и от сбегавших в самоволку курсантов военного училища, расположившихся всё в том же соседнем селе в качестве бесплатной боевой силы на борьбе с картофельным урожаем.