Эвелина Пиженко - Когда осенние печали. Часть 1.

— И что потом?.. — слушая горестный рассказ, Аня даже затаила дыхание, казалось, что она на какое-то время забыла о собственной беде.

— Муж мой быстро умер, Розочке ещё и года не было. Раны дали о себе знать… И остались мы с дочкой вдвоём. Я вот этот домик купила, одна его обустраивала. Нарочно на две половины разделила, думала, выйдет Роза замуж, будем рядом жить… Так и вышло. Только не совсем по-моему…

— Что-то произошло?..

— Произошло. Замуж Роза вышла рано. Ей семнадцать было, а жениху чуть больше… Поженились… в армию он ушёл, а Роза осталась… а через месяц оказалось, что беременная… Муж через два года вернулся, Дениска уже бегал, «мама-папа» говорил… Живи да радуйся! Только не судьба была радоваться. Кто-то что-то наговорил зятю… мол, ребёнок у Розы не его. Мол, как проводила она его в армию, так и загуляла. Уж как она ему доказывала, что неправда это… да и Дениска-то на него похож, а вот упёрся, и всё тут. Собрал вещи, и ушёл. Да ещё напоследок Розу всяко обозвал…

— А она?..

— А она… — женщина опустила взгляд и судорожно вздохнула, — Она в тот же вечер пошла и повесилась. Всю ночь я её искала… а утром нашла…

— Где?! — от услышанного Анюта ещё больше побледнела и сжала ладони.

— Вон в том сарае… — Мария Гавриловна кивнула головой на окно, за которым виднелся потемневший от времени сарай, — Я-то её по улицам ищу… а она и со двора не выходила.

— Как же вы теперь тут живёте?!

— А куда нам деваться? Другого жилья у нас с Дениской нет. Так и живём… если бы не жильцы, по миру пошли бы давно. Да ты не бойся… — заметив, что девушка снова покосилась на окно, Мария Гавриловна скорбно покачала головой, — Привидений у нас нет. Никому моя Розочка не является… правда, предыдущий жилец, как узнал мою историю, так сразу и съехал… А я схитрить хотела, не стала вам всё рассказывать. Пенсия у меня небольшая, зять алиментов не платит… а опекунство я не оформляю…

— Почему?

— Тяжко это… про родную дочь всем рассказывать, да Дениску лишний раз расстраивать… Он теперь понимать всё стал, спрашивает, где его мама с папой… А что я ему скажу?.. — Мария Гавриловна в очередной раз тяжело вздохнула, — Ну, вот, теперь и ты знаешь нашу историю. А тебе теперь решать… выходить за своего Сашу или нет… и жить у меня, или бежать отсюда без оглядки.

— Я так хочу, чтобы вчерашнего вечера не было…

— А ты представь, что не было. Тяжко, знаю… только это лучше, чем себя в могилу загонять.

— А, вдруг, и Саше кто-нибудь расскажет… — Аня опустила глаза, — Или он сам всё поймёт…

— Ты, главное, для себя реши, чего ты хочешь. Ты ж потом тут будешь жить… а Виталик этот дорогу сюда знает… Если дашь ещё слабину, беда будет.

— Не дам… — Аня печально покачала головой, — Я, правда, хочу всё забыть.

— Хотелось бы верить. Да сердце женское из ваты сделано… — Мария Гавриловна тяжело поднялась из-за стола и, пройдя к выходу, обернулась, — Ты вот что… поезжай-ка на вокзал, встречай гостей. А я пойду, обед приготовлю, а то не успеть тебе уже. Продукты-то есть?

— Есть, — Аня тоже встала и, приблизившись к холодильнику, открыла настежь дверцу, — вот, всё, что найдёте, берите.

— А глупые мысли из головы выкини! — хозяйка на секунду застыла, потом резко повернулась к выходу, — Не для того тебя мать рожала, чтобы потом слезами обливать. И за меня не переживай. Про то, что знаю — никому не скажу. И не только из-за тебя… Сашу мне твоего жалко. Хороший парень.

— Аня, не дёргайся!.. Стой прямо!.. — соседка по комнате, Люба, запустив длинные пальцы с ярко-красным маникюром в уложенные в затейливую причёску волосы Анюты, отразилась в зеркале из-за её плеча, — Я сейчас всё поправлю… Только стой спокойно!

— Ой!.. — невольно вскрикнув, Анечка плаксиво наморщила лицо, — Больно!.. Люб, ты осторожнее… не помни…

— Не боись… — зажав во рту вытащенную шпильку, Любка сняла с Анютиной головы фату и протянула её другой соседке по комнате, Ольге, — Держи!..

Стоя напротив небольшого зеркала, которое девчонки сняли со стены и поставили на тумбочку, Аня терпеливо наблюдала, как подруга поправляет ей причёску, нечаянно смятую порывистым ветром. Анечка только что вернулась из парикмахерской, где ей уложили волосы и прикрепили к ним фату, но, пока она бежала к себе в общежитие, несколько прядей вырвались на свободу, и теперь причёска требовала коррекции.

Пока Любка, которая на целую голову была выше самой Анюты, ловко орудовала маленькой, с длинной ручкой, расчёской и украшенными белыми бусинами шпильками, Аня разглядывала своё отражение. Даже без лишней скромности сейчас она могла признаться, что такой красивой не видела себя ещё никогда. Белое трикотиновое платье до самого пола, с широкими кружевными рукавами, восхитительно сидело на её хорошенькой фигурке, а пышная фата делала её похожей на прекрасную принцессу. Синие глаза казались ещё выразительнее в обрамлении длинных, пушистых ресниц. Розовая перламутровая помада подчёркивала красивые губы, мягко выделяя их на матовом лице. Прямой, правильной формы нос и щёки были чуть тронуты тональным кремом, а длинная, изящная шейка была украшена ожерельем из чешского стекла, привезённого Еленой Ивановной.

— Вот, теперь — ништяк! — заново закрепив фату, Любка отошла чуть в сторону и полюбовалась своей работой, — Ну, Анька… ты — богиня!.. Хотя… подожди… ща…

— Чего ещё? — Ольга тоже придирчиво осмотрела невесту и, пожав плечами, перевела взгляд на Любу, — Нормально всё!

— Ресницы надо чуть подкрасить! — девушка решительно открыла ящик тумбочки и, достав оттуда картонную коробочку с тушью, чуть послюнявила щётку, — Говорила, надо сначала в парикмахерскую, а потом уже макияж делать… Тушь осыпалась!

Потерев щётку о твёрдую чёрную поверхность туши, Любка прикусила верхними зубами нижнюю губу и несколькими привычными движениями прошлась по Анютиным ресницам снизу вверх. Снова полюбовавшись своей работой, удовлетворённо кивнула сама себе.

— О!.. Теперь тебя можно и замуж!

— Главное, чтобы было за кого… — Оля задумчиво покосилась на часы, — Чего-то жениха не видать…

До регистрации брака, назначенной на четырнадцать часов, оставалось всего два часа, и, если невеста была практически готова, то жениху ещё предстояло переодеться в свадебный костюм, висевший здесь же, в комнате у девчонок.

Анюта не виделась с Сашей уже больше двух недель, она лишь знала, что он приехал сегодня утром и должен получить долгожданное увольнение. Она и ждала их встречи… и боялась её одновременно.

Аня не знала, как посмотрит в глаза своему жениху, любящему её так сильно и беззаветно… После ночи, проведённой с Виталием, она все дни думала о них обоих, сбиваясь в мыслях с одного на другого…