Татьяна Алюшина - Любовь со вкусом вишни

– Вероника, ты необыкновенная, удивительная девушка. Мы все счастливы, что Сергею повезло встретить тебя, что вы нашли друг друга и что в нашей большой семье прибавилось два прекрасных человека – ты и твой дедушка Василий Корнеевич.

– Ура! – поддержала Ната мужа.

– Вам хорошо! – сказал Кнут, закусывая. – А мне придется вкалывать за себя и за начальника!

– Потерпишь! – в два голоса ответили Ната с Диной.

– Давай, Матерый, рассказывай! – распорядился Антон.

Сергей задумался, достал сигареты и закурил.

– Начать надо с того, что дело это оказалось очень необычным, интересным и даже мистическим. К сожалению, многие факты и события так и остались в тени за давностью лет и того, что знал о них только сам Олег. А жаль! Он был гениальным разведчиком, его операции можно заносить в учебники по разведывательной деятельности, и бесконечно жалко, что большая часть его работы так и останется неизвестной!

– Давайте помянем Игоря. Светлый был человек и мужик настоящий! – предложил тихо Василий Корнеевич.

– Почтем за честь! – поддержал его Антон.

Мужчины встали и молча выпили.

– Так как события, связанные с этим делом, происходили в сороковых годах, – продолжил Кнуров, когда все сели на свои места, – большую часть поисковой работы пришлось проводить в архивах конторы, но и в них я не нашел информации, каким образом золото и документы попали к Олегу. Золото сейчас отправлено на экспертизу, чтобы определить страну изготовления. Никаких опознавательных клейм на слитках нет, только проба. Слитки стандартные, принятых в большинстве стран размеров, весом около одиннадцати килограммов, стоимость каждого на сегодняшний день приблизительно пять миллионов рублей, всех двадцати, соответственно сто миллионов. Но главное, это документы!

– Я угадал, счета? – спросил Антон.

– Ты, командир, как всегда, попал в десятку! Но там не только счета. Олег оставил список агентуры, завербованной им в странах, где он работал. Некоторые имена известны отделу разведки, и с ними работали, но есть и те, которые он, видимо, не успел сообщить руководству, а может, не захотел или не смог. Двое из этих людей до сих пор живы! Но что самое важное, в документах есть сведения об агентах и подробностях вербовки, которых не было у ФСБ. И еще там данные «замороженных» и законспирированных агентов на территории тогдашнего Союза, завербованных Абвером и переданных в конце войны американцам. Многие живы до сих пор.

– А о каких счетах идет речь? – спросила Дина.

– О тех, Диночка, которые являются частью так называемого пропавшего «золота партии»! – усмехнулся Кнуров.

– Ни фига себе! – присвистнул Стечкин.

– Да ладно! – восхитилась Наталья.

– Точно, – согласился с ними Сергей. – Понятное дело, что далеко не все, но часть этого самого пресловутого золота точно. Два счета в Швейцарском банке, на предъявителя кода, номера и шифры к ним, фамилии верхушки Сталинского руководства, которые их открыли. Сотни миллионов швейцарских марок с набежавшими на них процентами за эти годы, превышающие сами вклады. То есть сейчас это уже миллиарды. Эти счета открывали тогда не в личных целях, это были деньги страны, никто не собирался их красть у государства, видимо имелись какие-то стратегические цели, чтобы держать деньги в Швейцарии. Теперь этого не узнаешь, и почему о них нет нигде никаких данных, тоже неизвестно. Могу сказать только одно, не зря Олег так запутывал следы. Помните, Василий Корнеевич, он сказал вам, что через двадцать лет это попадет куда надо?

– Конечно, помню! – ответил дедушка.

– Так вот, вы передали мне, вместе со всеми бумагами Олега, паспорта, которые у него были. По данным одного из них была забронирована ячейка в одном из европейских банков. А у руководства банка находится завещание, которое надо вскрыть в 2015 году. В завещании сказано, что конверт с документами должен быть изъят из ячейки и отправлен руководителю ФСБ России. К сожалению, а может, и к счастью, банк этот очень солидный, и максимум, на что пошло его руководство, – это вскрыть и дать прочитать завещание представителям российских органов безопасности. Вскрывать ячейку до назначенного срока они категорически отказались.

– Но как это добро попало к Олегу? – спросила Ната.

– Увы, это неизвестно, одни догадки. В сорок пятом уже не курьером, а помощником внедренного агента он работал на территории Германии. Агент находился на грани провала, и его отозвали в Москву, а Олега оставили с заданием. Что там происходило в последние дни войны, невозможно представить, сплошная неразбериха. Каким образом ему удалось получить золото и документы, очередная загадка. Но вывезти больше двухсот килограммов такого груза один он не мог. Слитков-то было больше двадцати. Ведь жить-то ему надо было на что-то, и не только ему. Наверняка у Олега был надежный человек, который без вопросов покупал слитки, но кто он, еще одна загадка. Думаю, помимо золота у него имелись и иные источники доходов. Но и это останется известно только самому Олегу. Я понял, что в тайну клада посвящен еще кто-то, это подтверждал рассказ Василия Корнеевича о последнем наставлении Олега. Я просмотрел много документов и выяснил, что есть два человека, с которыми Олег вместе учился и с кем несколько раз был на заданиях, хотя, как правило, работал один. В то время, когда он находился на территории Германии, один из этих людей был его курьером, а второй – курьером агента, работавшего в другой части, но тоже Германии! Потом я выяснил, что первый его коллега погиб при невыясненных обстоятельствах в восемьдесят пятом году, вроде бы попав под машину.

– Это когда Игоря ранили? – уточнил Василий Корнеевич.

– Да, именно. Что там у них произошло, неизвестно, но в архивах МВД я нашел документы по этому делу, в которых говорилось, что поступил сигнал о стрельбе на улице. Выехавшая группа нашла труп с пистолетом в руке и удостоверением работника КГБ, дело закрыли, так и не проведя расследование. Думаю, товарищ Олега решил, что пора прибрать к рукам ценный груз, а Олег не позволил, но это лишь догадки. Когда в дом Василия Корнеевича нагрянули «гости», само собой, мои ребята их сфотографировали. По снимкам удалось установить их личности. Геннадий Петрович, который называл себя Михаилом Ивановичем, оказался действующим полковником ФСБ, а его команда – все бывшие конторские. Сейчас он «поет соловьем», давая показания, и не только по этому делу. Оказалось, что он родной племянник второго коллеги Олега. Дядя всю жизнь проработал в органах, вышел на заслуженную пенсию, а месяц назад скончался. Олег его использовал втемную, он вывез восемьдесят килограммов груза из Германии и оставил в условленном месте. В том же восемьдесят пятом они как-то выпивали с «попавшим» потом под машину товарищем, и тот поведал ему, что у Олега есть документы с номерами счетов на большие деньги и золото, но что это за документы и где он все это хранит, товарищ не знал. Он предложил вызвать Олега и заставить его реализовать ценности и поделить на троих. Дядя Геннадия Петровича испугался и отказался, Олег и так ему подбрасывал денег постоянно и второму товарищу тоже давал деньги все эти годы. Кстати, именно этот дядя осуществлял связь через «Леонида Ивановича» и периодически, несколько раз в год, изображал его перед соседями, наведываясь в коммуналки по обоим адресам и объясняя соседям, что живет с детьми в трехкомнатной квартире, а комнату держит на всякий случай.