Пенелопа Дуглас - До тебя (ЛП)

Эта девчонка – она сказала, ее зовут Сара – выглядела мило, но так и манила себя совратить. К счастью, Пайпер никто не пригласил, поэтому сегодня я был абсолютно свободен и мог довольствоваться всем, что доступно на вечеринке.

Я прижал девушку к двери ванной. Пытался насытиться, но мне этого было мало.

Я не знал ее. Она пришла с друзьями друзей, училась в школе в одном из близлежащих городков. У нее мягкие волосы, губы еще мягче. Судя по поведению – далеко не глупая.

Где-то с час я напивался, периодически замечая, как она двигалась под музыку в своем сексапильном черном платье без бретелек, после чего решил действовать. Потребовалось немного времени, чтобы увести ее наверх, поэтому выбраться отсюда я тоже пока не торопился.

Мои губы ласкали гладкую шею, пахнущую так сладко, пока рука скользила вниз по ее стройному телу. Ее сосок стал тверже, когда я легко провел пальцем по груди, спускаясь к подтянутому животу.

Проведя ладонью по изгибу талии, опустил руку, ухватив ее за задницу, прижал к своему члену, не прерывая глубокого, медленного поцелуя. Такая приятная на вкус. Она не была пьяна, не курила.

– Я не шлюха, – прошептала девушка тихо. Приподняв голову, взглянул на нее.

Да, мне к этой части не привыкать. Девчонки обычно чувствовали себя виновато, если "сдавались" слишком быстро, будто существовал некий долбанный двойной стандарт – парни могли вдоволь наслаждаться сексом, но не девушки.

Самое печальное? Именно девушки увековечили этот стандарт. Парни не используют словно "шлюха". Мы не судим. Ей не нужно ни в чем меня убеждать.

Она посмотрела на меня задумчиво.

– Я просто… хочу забыться на время.

После чего отвела глаза, словно я мог прочесть в ее взгляде некую историю, которой она не хотела делиться. Мне знакомо подобное чувство. Я тоже не хотел, чтобы другие знали обо мне.

– Я отлично умею забываться, – уверил ее. – Иди сюда.

Наши губы снова встретились, моя рука медленно скользнула ей между ног; я отдался на мгновение своей собственной фантазии. Перед моим мысленным взором разыгралась другая история, которую я никому не желал показывать.

– Джаред?

Она шепчет мне на ухо, и я хочу укутаться в ее голос.

– Джаред? – Берет мою руку, направляет по бедру вверх, к своей теплоте. – Ты чувствуешь меня?

Боже, в ее шепоте слышится неприкрытое отчаяние. Она говорит осипшим голосом, бездыханно, словно вот-вот потеряет контроль. Словно тончайшая преграда сдерживает ее желание и слезы, и в любой момент эта преграда рухнет. Тогда она начнет молить о том, чего хочет. Эта томящая боль – просто пытка.

Я поднимаю веки и гляжу в голубые глаза, полные страсти, которые так надеялся увидеть. Ее губы дрожат, лицо блестит из-за выступившего пота. Она – огонь и нужда, заключенные вместе в самой красивой девушке, которую я когда-либо видел.

– Тэйт? – мой голос надламывается; я не верю, что она позволяет мне так к ней прикасаться.

– Ты чувствуешь, как сильно я тебя хочу? Тебя. Только тебя, малыш, – спрашивает она, прижавшись лбом к моему подбородку. Я закрываю глаза, моя кровь неистово кипит от желания остаться в этом мгновении навечно.

По коже словно электрические разряды пробегают, когда Тэйт кладет руку мне на джинсы, над моим членом, который, похоже, не умеет на нее не реагировать.

– Ты тоже меня хочешь, – стонет она; кончик ее языка оставляет влажный след на моей челюсти. – Я чувствую. Не разрушь нас, малыш. Я люблю тебя.

Мои глаза резко раскрываются, я запускаю пальцы ей в волосы, приподнимаю ее голову, чтобы она посмотрела на меня.

– Ты любишь меня? – спрашиваю, обезумев.

Она меня не любит. Она не может.

– Всегда ты. Навсегда твоя. Теперь возьми меня, – распоряжается Тэйт.

Я больше не могу терпеть этот голод, и забираю то, что принадлежит мне. Накрываю ее сладкие губы своими; мы таем, смешиваясь с потом и жаром, желая окунуться в столь опасную необходимость быть вместе.

Я хочу все. Ее, без остатка.

– Ты в порядке? – голос, уверенный, отчетливый, пробился сквозь дымку.

Я моргнул, обнаружив себя по-прежнему в ванной, упертым лбом в плечо другой девушки. Такое ощущение, будто ресницы слиплись, зрение помутилось.

Какого черта?

Я что, плакал?

Господи. Мать твою!

– Ты в порядке? – снова спросила Сара.

Выпрямившись, взглянул на девушку, с которой собирался заняться сексом. На меня смотрели карие глаза.

Живот свело от тошноты, приятная расслабленность после выпивки сменилась агонией.

– Нет, не в порядке, – пробормотал и отвернулся, сжав руками край раковины. – Уходи. Я себя плохо чувствую.

– Хочешь, чтобы я кого-нибудь позвала?

– Просто иди! – крикнул ей. Она быстро проскользнула в дверь, а я закрыл глаза, напряг все мышцы, пытаясь избавиться от этого тошнотворного ощущения.

Но через несколько секунд понял, что с меня хватит. Вот он я, спрятался в ванной, практически рыдая. И почему?

Я утратил контроль. Вот почему. Я всегда теряю контроль.

Выхватив зубную щетку из держателя, сунул обратным концом в гортань и вызвал рвоту. Все, что за сегодня съел, отправилось в унитаз. Последние несколько часов я пил только алкоголь, поэтому горло дико обожгло. Держась за раковину, откашлялся.

– Джаред, ты в порядке? – кто-то ворвался в ванную.

– Проклятье! – заорал я. – Вы что, не можете оставить меня одного ко всем чертям? – Я снова вырвал, после чего оглянулся на того, кто стоял у двери.

Черт.

– Джекс, – начал я, но не смог договорить. Он попятился назад.

Джекс больше ничего не сказал. Лишь отвел взгляд и вышел из ванной, закрыв за собой дверь. Сейчас я был ничуть не лучше нашего отца, гори он в аду.

Мне знакомо выражение на лице брата. Я видел его прежде. Черт, даже сам такое носил. Когда ты слишком напуган, чтобы посмотреть в глаза. Стараешься уйти так же тихо, как пришел. Пытаешься не попасться под руку пьяному лунатику. Прополоскав горло зубным эликсиром, стянул с себя футболку и прислонился к стене, перевести дух. Мне нужно успокоиться, прежде чем пойду извиняться перед ним. Джекс не должен снова увидеть меня в таком состоянии.

Я подождал еще минуту-другую, чтобы в голове прояснилось, а желудок пришел в норму.

Только когда поднялся, собираясь выйти из ванной, весь дом затих. Погас свет, отключилась музыка, послышались громкие возмущения недовольных гостей.

– Какого черта? – На ощупь добрался до двери, ведущей ко мне в комнату.

Спотыкаясь через всякий хлам, разбросанный по полу, разыскал фонарик в ящике стола, включил его. На улице не было грозы, все счета своевременно оплачены. Какого хрена отключили электричество?