Дженнифер Пробст - Брачная ловушка

— Я люблю тебя, Мэгги. Тебя, а не Алексу. Я всегда любил и люблю только тебя.

Он опять начал двигаться, каждым толчком утверждая нежную власть над ее телом, раз за разом словно говоря о своей любви и силе своего желания. Остатки сопротивления испарились бесследно, и Мэгги подхватила напористый ритм его движений, обвила ногами талию Майкла, вместе с ним поднимаясь к вершинам наслаждения. Почувствовав, как ее тело содрогнулось в упоительном взрыве, Майкл наконец позволил себе последовать за ней. Нестерпимо острое блаженство захлестнуло его, подхватило и швырнуло в сверкающую пропасть. И когда исступление стихло, Майкл осознал, что отныне его жизнь изменилась окончательно и бесповоротно.

Да он и не хотел, чтобы было иначе.

Он любит ее.

Эти слова звучали в сознании Мэгги вновь и вновь. Иногда ангельски прекрасным пением, иногда развеселым издевательским гоготом. Так или иначе, с этим необходимо разобраться… но сейчас, видит Бог, она слишком выбита из колеи.

Мэгги пошевелила уже освобожденными запястьями. Майкл обнимал ее так нежно, как никогда не был нежен с ней ни один мужчина. И когда они занимались любовью, он не столько тешил свои прихоти, сколько старался дать ей все мыслимое наслаждение и ожидал от нее того же.

Мэгги удержала слова, готовые сорваться с губ, и смолчала. Всего три слова… Но произнести их было труднее всего. Влажное тело Майкла, прижимавшееся к ней, было таким неоспоримо настоящим. Он одарил ее воистину бесценным подарком. Доверием. Непостижимым образом Мэгги, оказавшись связанной и принужденной к безоговорочному подчинению, научилась доверять другому человеку.

— Спасибо, что доверилась мне. — Майкл бережно коснулся губами ее спутанных волос. — Я хочу знать о тебе все, cara, но я подожду.

Его терпеливость потрясала самые основы ее мира. Почему Майклу нужно не только ее тело? Он сказал, что никогда не любил Алексу, и не солгал. Наверное, Мэгги в глубине души всегда чуяла правду, но не хотела лишиться последнего препятствия на пути к нему. Теперь ей некуда бежать, нечем прикрываться. И все же она не в силах произнести те самые три слова, в которых так нуждается Майкл.

Мэгги прикрыла глаза и отдала ему единственное — кроме этих слов, — что у нее еще осталось. Свою тайну.

— Мне было шестнадцать. Я была влюблена по уши, и предмет моей страсти был самый что ни на есть банальный — защитник футбольной команды школы. Само собой, он меня почти не замечал, но я прибегла ко всем обычным девчоночьим приемам, чтобы обратить на себя его внимание. Однажды он подошел и заговорил со мной. А через пару дней пригласил на свидание. Я была вне себя от восторга и верила, что он наконец-то станет моим парнем.

Рука Майкла, гладившая волосы Мэгги, замерла. Майкл медленно повернулся к ней лицом. Она чувствовала на себе его ласковый взгляд, но сама упорно смотрела в потолок, и перед ее мысленным взором разворачивались картины давнего прошлого.

— Я накрасилась, изведя гору косметики. Надела короткую юбку, блузку с декольте, которое выставляло напоказ мои девичьи прелести. За мной тогда никто не присматривал, и я ходила куда хотела и когда хотела. Он повел меня в кино, а потом мы ушли на футбольное поле за школой. Мы сидели на траве и любовались луной. Я была так счастлива! До тех пор, пока он не повалил меня на землю и засунул руку мне под блузку. Понимаешь, на самом деле я была совсем неопытной. Я ни разу еще не ходила на свидание с парнем, ни с кем даже не обнималась и не целовалась. Я позволила ему это, потому что думала, что так и надо. А потом он стянул с меня юбку. — Мэгги судорожно вздохнула, и Майкл сжал ее руку. Он молчал, глядя, как она борется с собой, но тепло его пожатия постепенно придало ей сил. — Он изнасиловал меня. Потом встал и сказал, что разочарован. Что я сама напросилась: так вырядилась и бесстыдно себя вела. А если я кому-нибудь расскажу об этом, надо мной будет потешаться вся школа. Я оделась, и он проводил меня. Мы доехали до моего дома, он поблагодарил меня за приятно проведенное время и предложил как-нибудь встретиться снова. Когда я вошла в дом, моя мать сидела в гостиной и смотрела телевизор. Я бросилась прямо к ней и обо всем рассказала. — События той страшной ночи снова захлестнули Мэгги с головой. Вот только на сей раз она была не одна. На сей раз рядом с ней был человек, готовый ее выслушать. — Мать посмеялась и сказала, что я сама виновата. Велела позаботиться о контрацепции, поумнеть и самой во всем разобраться. А потом ушла, бросив меня одну. — Мэгги оторвала взгляд от пустого потолка и повернулась к Майклу. — Я не знала, что делать. Мне казалось, что я сойду с ума. Пару дней я просидела дома, потом пошла в школу. И когда он встретился мне в коридоре, я только кивнула в знак приветствия. Тест на беременность оказался отрицательным. Я начала принимать противозачаточные таблетки. И вдруг осознала, что передо мной два пути и я должна выбрать один из них. Я могла спрятать свою сексуальность под мешковатой одеждой и шарахаться от физической близости с парнями. Или же могла отбросить произошедшее и жить так, как считаю нужным. Я поняла, что смогу получать удовольствие от секса, но только на своих условиях. Я должна была знать наверняка, что такое больше не повторится. — Сердце Мэгги стучало так неистово, что, казалось, вот-вот разорвется. — Я решила, что не позволю этому мерзавцу искалечить мою жизнь. Я одевалась так, как мне нравилось, и с тех пор неизменно держала под контролем все, что касалось секса. Я сама выбирала когда, где и как. Вот только порой, когда мужчина оказывается сверху, память переносит меня в ту ночь, и я ударяюсь в панику. Это отвратительно, но я не могу справиться с этим воспоминанием. По крайней мере так было до сих пор.

Майкл протянул руку и прижал голову Мэгги к своей груди. Чувство силы, тепла, надежности пронизало все ее существо таким цельным светом, что у нее перехватило дыхание.

— Cara, мне так жаль. Я и представить не мог… иначе не стал бы так на тебя давить.

Мэгги с силой замотала головой:

— Нет, я рада, что ты поступил именно так. Теперь мне больше не страшно.

Майкл шумно втянул воздух, и лишь тогда Мэгги осознала, что его бьет дрожь. Медленно подняв голову, она взглянула на Майкла.

Исступленная гордость и неприкрытый гнев сверкали в его глазах. Ладонью он отвел волосы с ее лица, и этот жест был нежен и невесом, как прикосновение крыльев бабочки.

— То, что в мире нашелся человек, способный причинить тебе такую боль, заставляет меня усомниться в справедливости всего сущего. И все же ты, mia amore, сумела выдержать этот удар и обрести силу. Ты построила свою жизнь самостоятельно, без чьей-либо помощи и на своих условиях. Я преклоняюсь перед тобой.