Елена Усачева - Время верить в чудеса

Сапожкина прошла вдоль снарядов, коснулась тяжелых блинов, прикрепленных на конце какой-то сложной конструкции, попробовала приподнять лежащую на резиновой подушке планочку, но она вырвалась из рук и бухнулась обратно. Если бы не резиновые подушечки, грохот был бы на весь двор.

Матвей ухмыльнулся. Он считал, сколько раз и что делает, поэтому не отвлекался на разговоры. Иринка же от волнения решила, что он не хочет с ней разговаривать, и, чтобы хоть как-то привлечь к себе внимание, пошла к брусьям.

Закреплены они были высоко. Металлические трубы оказались шершавыми и холодными, держаться за них было неудобно. Иринка несколько раз подпрыгнула, стукнулась локтем, попробовала закинуть ногу. Вспотевшая от стараний ладонь соскользнула с перекладины, и она чуть не бухнулась в весеннюю грязь.

Что-то у нее в последнее время все не так, за что ни возьмется, получается, как говорится, не в кассу.

Сапожкина уже готова была расстроиться окончательно, когда сзади ее кто-то обхватил за талию и в затылок прошептали:

— Отталкивайся двумя ногами одновременно.

Ей бы послушаться негромкого голоса, но… Все это было настолько внезапно, руки так сильно сжали ее бока, что Иринка сложилась пополам и захохотала.

— Давай, чего ты? — растерялся Смехов, не ожидавший такой реакции.

— Пусти, пусти! — затопала ногами Сапожкина, пытаясь освободиться от железной хватки будущего олимпийского чемпиона.

— Меня подними! — потребовал вдруг тоненький голосок.

Аленка подошла к ним незаметно. Еще минуту назад копалась в песочнице, а тут уже дергала за рукав Смехова.

Атос заулыбался, подхватил тонко взвизгнувшую Аленку и забросил ее на брусья.

Аленка старательно пыхтела, изо всех сил цепляясь за неудобные железки. Матвей ладонью подпихивал ее под пухлый зад. Аленка скулила как щенок, но все равно карабкалась наверх.

— Давай, давай, цепляйся! — подбадривал он ее.

— Какая идиллия…

Сапожкины одновременно повернули головы на этот голос, один Смехов упорно продолжал поддерживать Аленку. По спортивным законам от цели не могло отвлечь ничто, даже внезапное появление одноклассницы. Но Аленка его устремлений не разделяла, ей было гораздо интереснее посмотреть, кто подошел, чем висеть на железяках. Поэтому Матвею ничего иного не оставалось, как опустить девочку на землю. И там она, как старшая сестра, во все глаза уставилась на… Пантелееву.

Шурка тоже была в спортивном костюме. Легкой походкой она прошла вдоль злополучных брусьев, положила на них локти, подпрыгнула, отжалась наверх, выпрямляя руки и поднимая себя. Мах ногами, и вот она уже сидит наверху.

Иринка пару раз моргнула, чтобы лишний раз убедиться, что это именно Пат, а не кто-то другой. До недавних пор любви к спортивным достижениям за ней не замечалось.

А Шурка уже давала руку Аленке:

— Хватайся!

«Нет! Только не это!» — мысленно взмолилась Иринка, но было уже поздно. Доверчивая Аленка потянулась наверх, Матвей снова обхватил ее за талию, и сестра взлетела над брусьями. Мелькнула ее довольная мордочка.

Засмеялась Пат, улыбнулся Матвей, и только Иринка была мрачнее тучи.

— Смотри, как я высоко! — в восторге размахивала руками Аленка.

— Сейчас шлепнешься, — угрюмо предсказала Сапожкина.

— Нет! Я как птица! — еще сильнее завертела руками, будто пропеллерами, сестра.

У Иринки возникло сильное желание сдернуть ее с брусьев. Пусть бы она упала, больно ударилась, только бы наконец перестала вызывать умильный восторг у этой парочки.

Пат соскользнула на землю, стянула Аленку, заметно покачнувшись под ее немаленьким весом.

— Гуляешь? — Матвей смотрел на Шурку так же, как пять минут назад смотрел на Иринку.

— У меня тут встреча, — уклончиво ответила Пантелеева.

«Знаем мы, какие у нее встречи, с перелетными гусями общается», — мысленно прокомментировала Сапожкина.

— А мы занимаемся, — добродушно прогудел будущий олимпийский чемпион.

«Сейчас — или никогда!» — мелькнуло в голове Иринки.

— Ага, — подала и она голос, Иринка. — И ты нам мешаешь!

— Ой-ой-ой… — отклонилась в сторону Шурка. — Сапожкина бьет мировые рекорды… Не надорви пупок!

— Если что — тебя позову, — не растерялась Иринка. — Будем рвать вместе.

— Это уж без меня, — пробормотала Пантелеева, отходя в сторону.

Взгляд у нее был нехороший. Очень нехороший.

Сначала она посмотрела на Иринку, торжествующе так посмотрела. Потом мазнула взглядом по Атосу. Но тот был занят подтягиванием на брусьях, поэтому долго на него смотреть было неинтересно. Опустила взгляд на довольное лицо Аленки.

И тут случилось страшное.

— Не уходи, — попросила наивная младшая сестра.

— Я вернусь, — пообещала Шурка, махнула рукой и пошла через площадку, мимо качелей и песочницы, мимо деревянных фигурок зайчика и кошки к дальнему выходу.

— Не споткнись только, — зло прошептала Сапожкина. Настроение у нее было испорчено.

— Ну что, пробежимся? — Матвей оторвался от своих железок и теперь подпрыгивал на месте, словно хотел проверить, воздушный он шарик или нет.

Не воздушный.

— Пробежимся, — кивнула Иринка.

— И я! И я! — подхватила Аленка. И помчалась вперед. — Я первая!

— Это кто еще тут первый? — шуточно возмутился Смехов и с места взял резвый галоп.

Иринка затрусила следом, чувствуя, как в груди у нее поднимается жуткое раздражение. Если так пойдет дальше, то все утро они пропрыгают вокруг сестры и из ее замысла ничего не выйдет.

Она увеличила скорость. Надо перетягивать внимание на себя.

Сапожкина заработала сильнее руками. Аленка бежала медленно, Атос ее не обгонял, поэтому вскоре она их обоих догнала. Рука сама вырвалась вперед и уперлась в спину Матвею.

— Осалила! — выкрикнула она, пробегая мимо.

— Что? — ахнул Смехов. Но тут же сообразил и, склонив голову как бычок, рванул за ней. Ураганом налетел на Иринку, резко затормозил и прыгнул в кусты с воплем:

— Ты водишь!

Сапожкина захохотала и развернулась в его сторону.

— И я! — опять вклинился тоненький голосок.

Аленка на пути оказалась неожиданно.

— Не мешай! — оттолкнула ее Иринка и пустилась догонять Смехова, маячившего уже за сетчатым забором волейбольной площадки.

Было весело, очень весело!

Сначала они дурачились, гоняясь друг за другом, потом их позвали играть в пионербол. И хоть Иринка была не большим любителем получать мячом по голове, но они все же попрыгали минут десять, после чего стало ясно: Сапожкина и волейбол — две вещи несовместные.

Потом они еще ухитрились поиграть в вышибалы, покачались на качелях. Иринка уже достигала верха блаженства, когда вопрос Матвея заставил ее свалиться на землю: