Дженнифер Пробст - Брачный договор

Алекса открыла глаза. До ее слуха донеслись перешептывания: поэты обсуждали услышанное. Она снова взглянула на любимого и стала ждать, что он еще скажет.

— Я люблю тебя, Алекса! Я хочу тебя и хочу, чтобы родился наш ребенок. Еще я хочу, чтобы с нами жил этот потешный пес, потому что я и его понемногу полюбил. Думал я и над тем, чего не хочу. Я не хочу прожить жизнь без тебя. Я больше не хочу одиночества. Мне не нравится думать, будто я сам заслужил, что ты ушла от меня. Богом клянусь, я всю свою жизнь потрачу на тебя одну.

У Алексы задрожали губы. Мэгги еще сильнее стиснула ей руку.

— Ты еще любишь его?

Задыхаясь от слез, Алекса прошептала:

— Вряд ли я смогу все заново…

Глаза Мэгги метали громы и молнии.

— Нет, сможешь! И снова, и заново, и еще тысячу раз! Если только ты любишь!

Ник спустился с эстрады и проложил путь по залу к их столику. Выстроенная по кирпичику стена угрожающе зашаталась.

— Для меня всегда была только ты. Благодаря тебе я снова стал собой. — Он опустился перед Алексой на колени и приложил ладони к ее животу. — Мое дитя, — прошептал он. — Я боялся, что ничего не смогу ему дать. Оказалось, что смогу. И все, что у меня есть, теперь твое.

Стена заколебалась, мощно сотряслась и рухнула к ее ногам. Алекса сделала свой выбор. Она подняла мужа и приникла к его груди. Он крепко обнял ее, прижал к себе и на ухо прошептал клятву больше никогда ее не обижать. Тишина в зале взорвалась аплодисментами — поэты вокруг улюлюкали, одобрительно поднимая большие пальцы.

— Кажется, ты наконец-то взялся за ум, братец!

Ник заключил в объятия и сестру. Его лицо светилось неприкрытой радостью и умиротворением, которое раньше посещало его лишь в виде неуловимой тени.

— Думаю, ты в курсе, что я намерена стать крестной этому ребеночку!

— Дай Боже, чтобы родилась девочка! — рассмеялась Алекса. — Она с первых дней будет носить все кожаное и позировать на фотосессиях в нижнем белье.

— А если родится мальчик, я научу его всем способам, как сделать женщину счастливой. — Ник чмокнул Алексу в губы. — Мэггс, ты получишь обоих! Я сейчас отвезу жену домой, и мы быстренько сострогаем тебе второго!

— Второго? — округлила глаза Алекса. — Мне сперва надо пройти через утренние недомогания, набрать вес и выдержать схватки!

— Пустяки! Я буду за тобой все время присматривать.

— Но только в футболке «Метсов»!

— Я тут подумал о твоих рассуждениях на этот счет, — улыбнулся Ник. — Наверное, ты права: «Метсы» заслужили, чтобы ряды их фанатов пополнил еще один человек.

Алекса подняла глаза к небу и прошептала:

— Благодарю тебя, Мать-Земля!

Она пообещала себе, что непременно даст книгу с заговорами подруге. Интуиция подсказывала ей, что жизнь Мэгги тоже скоро изменится, и тогда ей очень пригодится любая помощь. Ник, словно угадав мысли жены, поцеловал ее и предложил:

— Поехали домой.

Она обняла его, и Ник вывел ее из темного закутка на свет.

Мэгги.

Алекса с тяжким вздохом поставила тарелку на свой раздувшийся живот. Ее явное отвращение к недавно открытой ею способности размещать на нем объемистые предметы заставляло Мэгги поджимать губы в попытке сдержать душивший ее смех. Алекса нахмурилась еще больше:

— Перестань, Мэгги. Бедная я, несчастная! И почему она не выходит? Уже две недели перехаживаю, а доктор знай твердит одно — терпение! Я уже хочу ее родить! Вы-ро-дить!

Мэгги взяла у нее тарелку — Алекса уплела торт до последней крошки — и протянула подруге стакан молока. Ей отчаянно хотелось чем-нибудь облегчить мучения Алексы, но в данный момент помогали только сласти и растирание ног. Недавно она подарила подруге ярко-красные шлепки, украшенные цветными стекляшками, но у той, как оказалось, напрочь исчезли промежутки между пальцами.

Опершись о подлокотник серого дивана, Мэгги начала сочувственно уговаривать ее:

— Знаю, детка, как тебе фигово. Но через денек-другой ты уже будешь баюкать ее на руках и жалеть, что не удается как следует выспаться. Я слышала, они плачут не переставая.

Алекса подвигала опухшими ногами и вздохнула:

— Я все равно не сплю…

— Бедная девочка! А я ей кое-что купила. — Мэгги неожиданно извлекла подарочный пакетик и покачала им перед носом Алексы. — Прямо из Милана, от одного из ведущих модельеров детской одежды!

— Хватит покупать ей шмотки, Мэггс. Ее гардероб уже больше моего.

— И хорошо, значит, я справляюсь как надо. — Она с удовольствием наблюдала, как Алекса разворачивает обертку и вынимает черные джинсики, ярко-розовую футболочку и кожаную курточку. Комплект довершали кожаные ботиночки, усыпанные крохотными розовыми стразами. — Нравится?

— Ах, боже мой, какая прелесть! Как тебе удалось отыскать такое для новорожденной?

Мэгги просто распирало от гордости.

— Моя крестница не будет перенимать дурные манеры у ребятишек на детской площадке. Мы сами ее испортим и избалуем — чем раньше, тем лучше.

— Ник, иди-ка сюда! — засмеялась Алекса. — Посмотри, что принесла твоя сестрица!

Ник выглянул из кухни. Рассмотрев подарок, он не смог скрыть ужаса:

— Какого черта! Ты хочешь вырядить мою дочь в предводительницу байкерской шайки прямо из утробы! Ни за что!

— Не оскорбляй свою сестру! — гневно зыркнула на него Алекса. — Это прекрасный подарок! Я считаю, что лучшего костюмчика для первого появления дома просто не придумать.

— Только через мой труп, — беззлобно возразил Ник. — Пусть наденет тот, с утятами, который мы выбрали на прошлой неделе.

Мэгги откинулась на спинку дивана, чтобы было удобнее смотреть спектакль. У ее обычно безмятежной подружки теперь так круто менялось настроение, что Мэгги становилось не по себе. Все-таки гормоны — ужасная штука, хотя ее братца, кажется, такими пустяками трудно было прошибить. К тому же Мэгги сразу просекла, что Алекса упрямится, просто чтобы подурачиться. Их беззлобные перепалки напомнили ей детские раздоры с братом. Кто бы мог подумать, что эти двое самой судьбой предназначены друг другу? Но если бы не вмешался случай и не подтолкнул их к фиктивному браку, они могли бы никогда больше не встретиться. Алекса, правда, до сих пор уверяла, что виной всему любовный заговор, но Мэгги решила ее не разуверять. Пусть себе думает — вреда в этом нет.

Алекса с вызовом закусила губу:

— Мне ее рожать, значит, мне и решать насчет одежды!

— Хм, я это слышу по несколько раз на дню. Если бы я был способен сделать это за тебя, не сомневайся, давно бы родил.

— Вранье! — ощетинилась Алекса. — Все мужчины этим похваляются.

Ник шутливо вскинул руки, показывая, что сдается:

— Кто-нибудь здесь поддержит меня в наилучших намерениях? Желательно обладатель тестостерона.