Екатерина Вильмонт - Девочка с перчиками

— Что? — не поняла Юля.

— Тексты у него мертвые, вот что!

— Да какая мне разница! — раздраженно бросила Юля.

— Слушай, а Тим что, к какой-то бабе ушел?

— Не похоже. Сейчас у мамаши живет. Ну, может, с кем-то трахается время от времени, но, насколько я понимаю, не более того.

— А ты хотела бы его вернуть?

Юля задумалась.

— Пожалуй, хотела бы, но это дохлый номер.

— Уверена?

— На вот, посмотри, какую записку он мне оставил.

Инна пробежала глазами записку.

— Да, подруга, это действительно дохлый номер!

Ольга Варламовна уже души не чаяла в Арношке, а на сына смотрела с удивлением. Хотя Тимофей мало бывал дома, всегда страшно радовался щенку, был нежен и внимателен с матерью, но она чувствовала — его что-то гнетет, и дело вовсе не в рабочих моментах.

— Тима, тебе пора подумать о детях. В твоем возрасте такая страсть к щенку объясняется просто — тебе нужен ребенок!

— Ты хочешь сказать, мамочка, что тебе нужны внуки?

— Тима, ответь мне честно, у тебя есть женщина?

— Мама, с каких пор ты интересуешься моей половой жизнью? — поднял брови Тимофей.

— Ты прекрасно меня понял. Но почему-то уходишь от ответа. Это может означать только одно — женщина есть, ты ее, возможно, даже любишь, но она либо замужем, либо просто не отвечает тебе взаимностью. И это значит, она полная дура!

— Спасибо, мамочка, — грустно улыбнулся Тимофей, — но это взгляд матери, то есть вполне пристрастный.

– Дело не в этом! Просто я все-таки сумела воспитать тебя настоящим мужчиной! Ну, если быть справедливой, то не одна я, а еще и Олег, и, конечно, дружба с Мишкой.

И вдруг в глазах сына отразилась такая мука, что Ольга Варламовна ахнула.

— Боже, Тим, неужто ты влюблен в женщину Мишки?

— Если б только это…

— Но что же еще? — испугалась Ольга Варламовна.

— Она еще и женщина Олега.

— То есть как? — вытаращила глаза Ольга Варламовна и вдруг перекрестилась, хоть никогда не верила в Бога. — Но сколько же ей лет? Это абсурд какой-то!

— Всего тридцать один год.

— Но где ты с ней познакомился и при чем же тут Мишка? Она что, из Новой Зеландии?

— Да нет…

Тимофею вдруг безумно захотелось обо всем рассказать матери, хотя это было вовсе не в его правилах, но к черту все правила! И он рассказал. И тут случилось нечто странное и в высшей степени неожиданное: Ольга Варламовна разрыдалась.

— Бедный, бедный мой братик! Выходит, я совсем его не знала… Всю жизнь считала образцом мужчины… Хотела, чтобы ты стал таким же… Или я просто дура набитая? Выходит, он безумно любил эту девочку, но оказался последним трусом? Причем мелким трусом! Испугался шантажа какой-то ничтожной бабы, не был уверен ни в себе, ни в своей девочке, сломал жизнь обоим… А ведь это скорее всего была настоящая любовь, да, Тима?

— Ах, мама, я не умею вести такие разговоры, это скорее по части господина Зноя.

— Ты читал этот кошмар?

— Один абзац. С меня хватило. Но ты, выходит, читала?

— Да в позапрошлом году, когда отдыхала в Испании. В отеле кто-то оставил, знаешь, как это бывает. Тоска смертная! А впрочем, черт с ним! Тима, скажи мне, какая она?

— Мама, зачем тебе?

— Я имею право знать, какую женщину так любил мой брат в конце-то концов!

Тимофей пристально посмотрел на мать, потом достал мобильник.

— Вот, смотри!

Снимок был сделан на книжной ярмарке, во время презентации Мишиной книги. Ольга Варламовна долго изучала его.

— В ней есть изюминка. Хотя твоя Юлька в сто раз красивее, но эта… Она нежная, хрупкая и, пожалуй, даже загадочная. Я хочу с ней познакомиться!

— Мама!

— Что мама? Ты можешь это устроить?

— Нет! Это исключено! Она недавно перенесла травму, физическую и психическую, и не надо ее трогать! — отрезал Тимофей. — Ни к чему это. И ей и тебе тоже!

— Но я бы хотела поговорить с ней об Олеге!

— Он умер, мама! Эта страница ее жизни перевернута. Все!

— А ты?

— А что я?

— Ты же любишь ее!

— Это не имеет значения. Я никогда не стану отбивать женщину у лучшего друга. Это мое последнее слово, мама. Еще один разговор о Яне и я съеду отсюда!

Ольгу Варламовну терзало любопытство. Что же это за женщина, которую так любил ее младший брат, а теперь, похоже, любит сын? Олег из-за нее был несчастлив, но я не хочу, чтобы мой сын страдал. Олег сам был во всем виноват, а Тима… Хватит с него Юльки. Но как найти эту Яну? Хорошо бы познакомиться с ней словно бы случайно, невзначай… Я даже фамилии ее не знаю, Тим не сказал. Можно, конечно, позвонить Нелли Яковлевне, но это как-то некрасиво, к тому же Нелли Яковлевна, на взгляд Ольги Варламовны, была чересчур цирлих-манирлих… И вообще, если Тим узнает, скандал будет грандиозный. И тут вдруг в памяти ее всплыли последние предсмертные слова Олега, показавшиеся ей тогда просто бредом умирающего. Она даже не передала их сыну. Зачем? Но, может, это не было бессмыслицей? Вдруг Тим поймет, что это значило? Но поскольку говорить о Яне он отказывался категорически, она решила зайти издалека.

— Скажи мне, Тимочка, может, нам стоит в этом году снять дачу?

— Дачу? — крайне удивился Тимофей.

Ольга Варламовна всегда терпеть не могла дачную жизнь.

— Ну да, у нас же теперь растет малыш, ему нужна травка, свежий воздух…

— Но, мама, ты же всегда была категорически против дач?

— Знаешь, после прошлогодней кошмарной жары…

— Поздновато ты, однако, спохватилась, скорее всего сейчас ничего приличного не сыщешь… Но если ты хочешь, ищи. Только не слишком далеко, я ведь не смогу туда каждый день мотаться.

— Но, в принципе, ты не против?

— Делай как тебе лучше, мама!

Ольга Варламовна была довольна. Первый шаг сделан. Еще через день она сказала сыну:

— Тимоша, мне предложили комнату с верандой недалеко от Абрамцева. Правда, довольно дорого, но там, кажется, большой участок, мы могли бы съездить, посмотреть…

— Я смогу поехать не раньше, чем на следующей неделе.

— А если я сама съезжу?

— На чем?

— Наташа обещала, что ее невестка нас свозит.

— Ну и прекрасно! И если тебе понравится, снимай, никаких проблем!

И как такой простодушный человек может быть классным юристом? Он же никакого подвоха не почуял!

— Ну что, мама, съездила в Абрамцево?

— Да, Тима, но я раздумала, во-первых, там нет городских удобств, а во-вторых, хозяева не хотят щенка, так что… А Наташа говорит, что мы сможем привозить к ним Арношку, когда захотим. Но места там чудные… Да, знаешь, когда мы проезжали мимо дома Мамонтовых, я вдруг вспомнила последние предсмертные слова Олега.

— При чем тут Мамонтовы?

— Да вот в том-то и дело… Ты же знаешь, как я обожаю Серова…

— Художника?

— Ну да! Дело в том, что последние слова Олега были «Будь счастлива, девочка с персиками». А «Девочку с персиками» Серов писал с Верочки Мамонтовой, вот такая вот внезапная ассоциация…