Наталия Рощина - Лучше не бывает

– Напрасно вы так, Марк Иосифович, – Полина возражала по инерции. Сегодня у нее был день отрицаний. – Я люблю мою работу. Просто устала да и… Короче, сама виновата.

– Вам, милая, давно пора самой романы писать. Уверен, у вас хорошо получится. Я не каждому редактору это говорю.

– Ну что вы! – усмехнулась Полина. – Одно дело подправлять чужие ошибки, совсем другое – писать самой.

– Вы себя недооцениваете. Когда-нибудь вы вспомните мои слова.

– Хорошо, хорошо. – Полина взглянула на часы. Рабочий день подошел к концу. – Я, пожалуй, пойду.

– До завтра, Поля. – Марк Иосифович надел очки. – Я скоро за вами. На улице такая жара. Страшно подумать, что нужно туда выйти.

– А я люблю жару!

– Это по молодости, это пройдет.

– Вот какой вы! – Полина подкрасила губы, припудрила лицо. Отражение в зеркале на этот раз ей не понравилось. Темные круги под глазами. Пора идти в отпуск. Только до него еще целый месяц. Отдыхать Полина привыкла в июле. В этом году она решила следовать традиции, о чем сейчас жалела. Потому что действительно устала. – До завтра, Марк Иосифович!

Полина шла знакомым коридором, любуясь пестрыми традесканциями, свисающими из кашпо. Яркие зонтики каланхоэ и пеларгоний причудливо чередовались, создавая своеобразный узор. Одна из редакторов очень любила цветы. Это благодаря ее стараниям все окна утопали в зелени. Просто и красиво. Полина осторожно коснулась перламутровых листьев пиперомии, бросила взгляд на огромную монстеру возле столика. Того самого, где ее ждал Дмитрий. Полина остановилась. Мысленно восстановила самые незначительные подробности короткого разговора. Уж не приснился ли ей этот красавец, который явно не привык к отказам? В одном он абсолютно прав: такие мужчины не каждый день появляются в коридорах издательства. Может быть, она упустила свою судьбу? Некого винить.

Вздохнув, Воробьева направилась к лестнице. Ей предстоял долгий путь домой. Сестра матери девять лет назад продала дом, переехала в Ростов, а своей любимой племяннице купила однокомнатную квартиру. Были бы свои дети, наверняка тетя Кира поступила бы иначе. Но, так и не устроив личную жизнь, всю свою недосказанную любовь она дарила Полине. Та отвечала ей взаимностью. Их связывала настоящая дружба с тайнами, слезами, признаниями. Пожалуй, с матерью Полина была менее откровенна. Вся информация в первую очередь попадала на суд тетки.

– Это у нас семейное – одиночество, – вздыхала Кира Петровна. – Я одна всю жизнь маюсь, мама твоя недолго в замужних походила. Сколько тебе лет, вспомни, а мужчины рядом все нет.

– Если бы мне это сказал кто-то другой, я бы обиделась.

– Ты же знаешь, я всегда любила тебя, как дочь.

– Любила?

– Люблю, конечно, люблю. И мечтаю увидеть тебя счастливой. Ты так редко улыбаешься, девочка. В твоих глазах столько грусти. Пора перестать витать в облаках.

– О чем вы, тетя Кира?

– Оглянись. Твой мужчина где-то поблизости. И не будем спорить, кто кого выбирает: мужчина женщину или наоборот. Когда люди любят, это совсем не важно.

– Ключевое слово «любить», а я любить больше не хочу. – К тому моменту, когда происходил этот разговор, Полина успела разочароваться во всем, что связано с этим воспетым чувством. – Все, кого я когда-либо любила, рано или поздно предавали меня. Больше не хочу, чтобы не было больно. Может быть, когда-нибудь рядом со мной окажется мужчина, которому я просто позволю быть рядом. Позволю, чувствуя, как сильно он любит меня.

– Ты говоришь страшные вещи, девочка! – Тетя Кира смахнула слезу. – Я понимаю. Я все понимаю. Только ты прости их всех и стань наконец счастливой. Кому, как не тебе, милая?!

– Спасибо.

– За что ты благодаришь меня?

– Вы всегда рядом, когда мне плохо.

– Получается, тебе никогда не бывает хорошо? – улыбнулась Кира Петровна. – Теперь с этим будет покончено. Я уезжаю, а ты остаешься и хозяйничаешь в своей собственной квартире.

– Почему Ростов? Так далеко.

– Позволь мне не отвечать, девочка.

– Да, конечно, – Полина решила, что здесь какая-то сердечная тайна. Тетя все ей расскажет, когда придет время. Какая это будет захватывающая история!

– Послушай, Поля. Я на многое готова ради тебя. И эта квартира… Это самое малое, что я могу сделать для тебя сейчас. Не через десять лет, не после смерти, а сейчас, понимаешь? Устраивай свою жизнь, выбирай самого достойного, любимого. Договорились?

– Разве можно вам отказать, тетя Кира?

– И прости всех.

– Кого вы имеете в виду? – Голос Полины дрогнул.

– Ты знаешь. Прощая, мы получаем освобождение.

– От чего?

– От собственных проблем, Полюшка.

– Я постараюсь, но не обещаю.

Так Полина начала самостоятельную жизнь. В том плане, что теперь не нужно было каждый день представать пред пытливыми глазами Маргариты Петровны. Не нужно защищаться, притворяться и терпеть друг друга. Хотя той напряженности, что была между ними долгие годы, уже нет, они никогда не были по-настоящему близки. Все сложилось, ничего не исправить. Хорошо, что обеим хватило мудрости не рассориться окончательно. Теперь они будут жить каждая своей жизнью. Это позволит избежать многих проблем. Тетя Кира даже не представляла, какой нужный и своевременный подарок преподнесла своей племяннице.

Немного пройти до метро, потом полчаса поездки в подземке и две остановки троллейбусом. В хорошую погоду этот последний участок пути Полина преодолевала пешком. Кто-то скажет – далековато. Практически окраина города. Полину все устраивало, но не без того, чтобы мечтать когда-нибудь перебраться поближе к центру. Правда, там не будет внушительной посадки из лиственных деревьев, в которых так любят неспешные прогулки жители близлежащих домов. Не будет соснового бора в десяти минутах ходьбы, а значит – и походов за маслятами осенью.

Полина вышла из здания. Какие маслята? О чем она думает? Важен не пейзаж за окном, а то, что ей тридцать пять, а она все еще одинокая женщина с сомнительными перспективами. И то, что появление мужчины на горизонте – уже событие. Зачем же она была так категорична с Дмитрием? В тот момент она самой себе нравилась, но это состояние так быстро прошло. Осталась горечь непознанного, потерянного.

– Полина!

Раскаленный летним солнцем асфальт поплыл перед глазами. Сомнений не было. Она могла поспорить, что знала обладателя этого голоса. Полина обернулась: Дмитрий вышел к ней из тени густых каштанов. Его раскрасневшееся то ли от жары, то ли от волнения лицо выражало нескрываемую радость.

– Все-таки я дождался вас!

– Не думала снова вас увидеть, – Полина пыталась играть в равнодушное спокойствие.

– Я забыл предупредить о своем упрямстве.

– Надеюсь, вы знаете, что делаете.