Мэг Кэбот - Принцесса навсегда

Или, скорее, как два человека, которые раньше целовались очень много и любили это, а потом на долгое время были лишены этого. А потом они встретились, чтобы целоваться, и вспомнили, что они это очень любили. Ну, немного.

И они снова начали это делать. Много. Как будто пара изголодавшихся по поцелуям маньяков, которые находятся в пустыне и целуются уже двадцать один месяц.

Мы делали это протяжении от 72 Улицы, на протяжении всего парка, и до Пятьдесят Седьмой. Это же двадцать кварталов, плюс-минус некоторые.

ДА! МЫ ЦЕЛОВАЛИСЬ НА ПРОТЯЖЕНИИ ДВАДЦАТИ КВАРТАЛОВ. ПРЯМО СРЕДИ БЕЛОГО ДНЯ. В КАРЕТЕ, ЗАПРЯЖЕННОЙ ЛОШАДЬМИ!

Кто-то мог заметить нас. И СДЕЛАТЬ ФОТОГРАФИИ!!!

Я не знаю, что на меня нашло. Одну минуту я наслаждалась цоканьем лошадиных копыт и красивыми пейзажами из пышных зелёных листьев в парке. А потом…

И да, я признаю, казалось, что Майкл сидит слишком БЛИЗКО ко мне на этой скамейке.

И, хорошо, я действительно осознавала, что его рука обнимает меня, когда карета немного покачнулась. Но это было вполне естественным. Я думаю, что это было мило. Это было, своего рода, проявление дружбы парня по отношению к девушке.

Но и потом Майкл не убрал свою руку.

А потом я вдохнула его запах.

И всё было кончено. Я знаю, что всё было кончено, но я повернула к нему голову, чтобы сказать ему – вежливо, конечно, как поступают принцессы – не беспокоить меня, сейчас я с Джей Пи, и что это безнадёжно, я не могу сделать ничего, что бы обидело Джей Пи, я не могу его предать, Джей Пи был мне предан, когда я была в отчаянии, когда Майкл меня бросил. Хотя, этого, вероятно, не было. Но, на всякий случай.

Но почему-то эти слова так и не вылетели из моего рта.

Потому что, когда я повернула голову, чтобы сказать это всё Майклу, он так на меня смотрел, а я не могла обернуться, было что-то в его глазах – я не знаю. Как будто в них был вопрос. Я не знаю, что это был за вопрос.

Ладно, думаю, что знаю.

В любом случае, я думаю, что ответила ему, когда он приблизил свои губы к моим.

И, как я уже сказала, мы продолжали страстно целоваться на протяжении двадцати кварталов. Или что-то вроде того. Математика не моя сильная сторона.

Вообще-то, надо признаться, что это было больше, чем поцелуи. Были и небольшие, сдержанные касания шеи. Я надеюсь, что Ларс поступал, как сказал ему Майкл, и не оборачивался.

Во всяком случае, когда экипаж остановился, я пришла в себя. Думаю, это произошло из-за того, что больше не слышала цокающего звука. Или, может быть, это окончание нашей беседы, и то, что нас практически сбросило со скамейки.

Тогда я сказала: "О Господи!", посмотрела на Майкла в ужасе, понимая, что только что произошло.

Что произошло с парнем, который не является моим бойфрендом. Уже долгое время.

Я думаю, самое ужасное это то, что мне понравилось. Очень понравилось. Сильно понравилось. Что же, комплекс гистосовместимости сложная вещь? Он НЕ ошибается.

Должна сказать, что Майкл почувствовал то же самое.

"Миа!", – сказал он, смотря на меня своими тёмными глазами, наполненные чем-то, я очень боялась этого, и от этого хотелось бежать. Его руки были в моих волосах. Он прижимал мою голову. – "Ты должна знать. Ты должна знать, что я лю…"

Но я прижала свою руку к его рту, как делала Тине. Я ношу на своей руке кольцо с бриллиантом в три карата. От другого парня.

Я сказала: "ТОЛЬКО НЕ ГОВОРИ ЭТОГО!"

Потому что я знаю, что он собирался сказать.

Затем я сказала: "Ларс, мы уезжаем. Немедленно".

Ларс спрыгнул с кареты и помог мне слезть со скамейки. И мы пошли к лимузину.

Я забралась внутрь. И я не оборачивалась.

Ни разу.

На мой телефон пришло сообщение от Майкла, но я даже не взглянула на него! Нет!

Потому что я не могу поступить так с Джей Пи. Не могу!

Хотя, О Господи. Я так люблю Майкла.

О, слава Богу. Мы здесь.

Мы с доктором Натсом должны о многом сегодня поговорить.

5 Мая, Пятница, 18:00, в лимузине по дороге из офиса доктора Натса.

Когда я пришла в офис доктора Натса, там была бабушка. СНОВА.

Мне хотелось узнать почему. ПОЧЕМ она продолжает нарушать конфиденциальность между пациентом и врачом. И пускай сегодня моя последняя сессия терапии, но всё же. Просто потому, что я приглашала её несколько раз на моих сессиях, это не значит, что она может приходить ВСЁ ВРЕМЯ,

Она пыталась использовать предлог, что это единственное место, где она может меня найти. (Жаль, она не выглянула из своего окна, она бы увидела, как её внучка катается на карете и целуется с парнем, который не является её бойфрендом).

Как я предположила (тогда), это могло быть разумным оправданием. Но это не значит, что она ПРАВА, я ей это говорила.

Конечно, она меня проигнорировала. Она сказала, что ей надо знать, правда ли, что я собираюсь опубликовать свой любовный роман, если я это делаю, то почему бы мне её не застрелить и покончить с этим? Почему я должна делать это таким образом, унизительно, на глазах всех своих друзей? Почему я не могу быть такой идеальной внучкой, как Белла Тревани Альберто (я клянусь, что если услышу это ещё хоть раз…)?

Затем она начала говорить о колледже Сары Лоуренс (снова) и как она знает, я должна выбрать колледж после выборов (и ВЫПУСКНОГО), если я выберу колледж Сары Лоуренс (колледж, в который бы она пошла учиться, если бы ей это было надо), то всё будет отлично.

Я испустила крик отчаяния, и разбушевалась прямо в офисе доктора Натса, не ожидая услышать большего. Потому что, насколько эта женщина может быть смешной? Кроме того, у меня была стрессовая ситуация с Майклом. У меня нет временя на бабушкин театр.

Так или иначе, доктор Натс спокойно выслушал то, что произошло – между мной и бабушкой, я имею в виду – и он извинился, поскольку это наша последняя сессия, он поговорил с бабушкой.

Затем он выслушал, как я рассказала ему о том, что произошло с Майклом.

Его ответ был таким, вынесла ли я что-нибудь для себя из истории, которую он рассказывал в прошлый раз о своей лошади, Сахар.

"Потому что, как я уже объяснял, Миа", – продолжал доктор Натс, – "иногда отношения, которые на бумаге выглядят идеально, в реальности таковыми не являются, как и Сахар был идеальной лошадью по документам, но в реальной жизни мы не поладили".

САХАР! Моё сердце сейчас мучается (этому способствовала и бабушка), а Доктор Натс не может разговаривать ни о чём, кроме своей глупой лошади.

"Доктор Н.", – сказала я, – "можем ли мы поговорить о чём-нибудь, кроме лошадей?"

"Конечно, Миа", – сказал он.

"Ну", – сказала я. – "Мои родители заставляют меня выбрать колледж после выборов отца и после выпускного. А я не могу решить. Я имею в виду, мне кажется, что меня приняли во все колледжи потому, что я принцесса…"

"Но ты же не уверена в этом", – сказал Доктор Натс.