Арина Холина - Когда Бог был женщиной

Лиля еще долго поила их чаем, кормила ужином, а к вечеру отправила домой.

— Поедем ко мне или сначала зарулим к Марьяне? — с наигранной живостью спросила Фая.

— Отвези меня домой… — простонала Алиса.

— Домой? — удивилась Фая.

— К Марику.

— Поедешь к нему? — поморщилась подруга.

— Фая, я действительно не хочу это обсуждать! — взорвалась Алиса. — Это мое личное дело!

Та лишь пожала плечами, отвернулась и за всю дорогу ни разу не посмотрела на подругу. Возле подъезда Фая мрачно простилась, оставив Алису в недоумении — как она ни силилась, никак не могла понять, чем же Марк так не угодил ее подругам?

Алиса приплелась домой, прошла по коридору до ванной, уперлась лбом в дверь и только тут сообразила, что шла на автопилоте, пока не уткнулась в тупик. Развернувшись, пошла в гостиную, села на диван и уставилась в черный экран телевизора. Сообразив, что ведет себя странно, выбрала фильм, включила DVD-плеер — все только ради того, чтобы выйти из прострации, но не получилось. Любимый фильм «Реальная любовь» казался нагромождением одного маразма над другим, так что она решила не продолжать изнасилование мозга, который и так уже дымился — из ушей пар валил.

Какая же злобная тварь эта Лиза!

А она, Алиса, просто глупая провинциалочка, которая в Москву приехала по объявлению «Ищем молодых девушек с пятым размером бюста на постоянную работу в закрытом ночном клубе, без интима» — и девушка эта искренне так надеется, что ей предложат вакансию бухгалтера, потому что бухгалтеру, разумеется, жизненно важно иметь бюст объемом 101 см…

Алиса посидела немного на диване и вдруг поняла, что хочет есть. С самого утра аппетит бесследно исчез — у Масика в офисе она с превеликим трудом проглотила конфету, у Лили почти не ела, но вот сейчас проснулся животный голод. Правда, при мысли, что нужно тащиться в магазин, она приуныла — пока не вспомнила, что она у Марка, а у Марка всегда есть еда, потому что у него кухарка!

Холодильник оправдал самые смелые ее ожидания. Рыба в польском соусе, странный на вид, но неожиданно вкусный темный рис с проращенным зерном, пирог с капустой, вскрытая банка черной икры, наполеон…

Алиса наелась так, что свалилась в кровать и уснула без задних ног. И в довершение суматошного дня к ней все-таки пришла Елена. Обычно это происходило так: Алиса бежала. Бежала во сне от неведомого страха, но бежать было довольно трудно — ноги становились ватные, колени подгибались. Она металась по темным каменным коридорам, но страх догонял — он дышал в затылок, и Алиса уже была готова сдаться, пока вдруг не вспоминала, что где-то там, впереди — спасение, чудо, свобода от этого потного, со зловонным ледяным дыханием ужаса. Она бежала быстрее, и уже почти видела свет, как вдруг снова теряла надежду и падала обессиленная — но там, куда она должна была рухнуть, всегда оказывалась дверь, сквозь которую она проваливалась в другое пространство. В пространство, где находилась Елена. Иногда это была комната. Иногда — сад. Иногда — горное плато.

На этот раз Елена ждала ее в аэропорту. В пустом, будто вымершем зале она сидела на пластиковом оранжевом стуле и задумчиво курила сигарету.

— Где ты была? — воскликнула запыхавшаяся Алиса.

Елена повернулась к ней, и Алиса поняла, как та устала. Елена была бледной, с густыми тенями под глазами, и лицо у нее осунулось. Алиса прочитала о снах в удивительной книге, которую, к сожалению, пришлось оставить в доме завоевателям на растерзание, потому что она была слишком большая — в этой дивной книге с иллюстрациями ручной работы она прочитала, что дух в пространстве сна более уязвим, так как находится в зоне чистых эмоций и почти не способен контролировать ситуацию. Елена не могла скрыть от Алисы своего состояния — конечно, и бледность, и круги под глазами дорисовало ее воображение, но то, что Елена утомлена и напряжена, Алиса чувствовала.

— У нас проблемы, — сообщила Елена.

— Это вчерашние новости, — усмехнулась Алиса.

— Просто я хочу подчеркнуть, что трудности не у тебя, а у нас, — повторила Елена. — Это подстава, моя дорогая. Кто-то затеял интригу с алмазом — и все ради того, чтобы всполошилась Екатерина. А уж она меня в покое не оставит! Я балансировала на грани. Эта стерва чуть было не загнала меня в Ад. Кому-то еще больше, чем Екатерине, не хочется, чтобы я оставалась на Земле. Даже в такой вот форме.

— Кому?! — фыркнула Алиса, которая не очень-то поверила в подобную версию.

— Тому, кто хочет получить Сердце Дьявола, — спокойно пояснила Елена.

Это уже было похоже на правду. Если кто-то узнал, что Алиса — наследница Елены (а это все знали), то придумал неплохую игру: сначала нужно загнать в угол ее, Алису, — желательно с шумом, чтобы пошли слухи, ненароком упомянуть об алмазе, озадачить Екатерину, которая бросится в атаку, под шумок уговорить Алису забрать у той алмаз — пока Елена будет ослаблена, и каким-то способом заставить Алису алмаз подарить. Все логично.

— И кто это? — полюбопытствовала Алиса. — Лиза?

Елена пожала плечами.

— Лиза мелковата. Если только ей не снесло крышу, что, кстати, вполне возможно. Я думаю, за ней кто-то стоит, потому что интрига, конечно, не идеальная, раз уж у нас есть шанс все это сейчас обсуждать, но спланировано все грамотно.

Они помолчали. Видимо, урока сегодня уже не будет, подумала Алиса, которой лестно было вот так сидеть и разговаривать с Еленой на равных.

— Слушай… — робко начала Алиса. — Я тут читала кое-какие книги, и там рассказывается о твоей… твоих принципах. Или догмах. Не знаю, как сказать.

— Да? — Елена очнулась от раздумий.

— Ну, мне кажется, все-таки это немного резко… Ты что, правда хочешь, прости Господи, всемирного господства?

— О, Боже… — Елена закатила глаза. — Всемирное господство! Послушай, Бог создал эту неудобную планету для людей. Раньше, когда мы были падшими ангелами, нечистью, страшилками, мы прятались. Ты даже не понимаешь, что это такое — жить в обособленном мире, знать, что все шушукаются у тебя за спиной, проклинают, боятся. Мы прятались, но люди все равно знали о нас, ненавидели. Тебе трудно представить, какими они были лет триста назад. Всего триста лет назад, а я уж не говорю о Средневековье! Дикие, грязные, невежественные, глупые, подозрительные, жадные, суеверные — они не больно-то отличались от животных! Знаешь, что хочет сделать любой человек, когда сталкивается с кем-то не похожим на него? Убить! — воскликнула она. — Мои подруги горели на кострах, их пытали, они плакали кровью, нас уничтожали просто так — от переизбытка ненависти, и люди поливали свои высохшие поля нашей кровью! — она прикусила губу. — Ты хочешь спросить, ненавижу ли я людей? Да! Ненавижу! Я вижу, что они меняются. В лучшую сторону. Но боль в моем сердце еще слишком сильна. Поэтому у меня такая крепкая связь с алмазом. Он не для счастливых, знаешь ли. Только раненое сердце может оценить всю мощь талисмана. Мы не вечны. Екатерина умрет, и я получу камень. Ждать осталось недолго, лет сто. Может, то, что я увижу, оказавшись на Земле, примирит меня с человечеством.