Елена Усачева - Вирус любви

– А ты не спросила, он там сейчас один? – на бегу спрашивала Ася, чтобы как-то подготовиться к трагической развязке.

Черт, хоть бы она дорогу забыла! Хоть бы они заблудились! Мало ли здесь этих домов? Все на одно лицо.

Но Лера недаром два года занималась спортивным ориентированием. Она отлично знала, куда идет, и блуждать по улицам не собиралась. Даже номер квартиры на домофоне набрала сразу, без ошибки.

Во дворе стояла машина «Скорой помощи». Гараева только глянула на нее и бегом бросилась в открывшуюся дверь подъезда.

Никогда еще Ася не была в этом высоком каменном доме, не поднималась по гулким стертым ступеням. Лестницы здесь оказались не обыкновенными, в два пролета, а в три – такие высокие в квартирах были потолки.

Приоткрытая дверь сразу бросалась в глаза. Лера уверенно шагнула через порог. Ася на секунду задержалась, чтобы в последний раз вдохнуть поглубже. Обернулась и закашлялась.

На лестнице, несколькими ступенями выше, уронив лицо в ладони, сидел Константинов.

Хлопнула, закрываясь, дверь. Репина вздрогнула. Ян поднял голову.

– Это Гараева? – хрипло спросил он.

Ася кивнула.

– Вовремя, – слабо ухмыльнулся Константинов, снова пряча лицо в ладони. Репина заметила, что руки у него перепачканы землей.

Ася привалилась к дверному косяку. Нет, она больше не могла никуда идти.

– Этот идиот притащил сюда Ветковскую, – глухо произнес Ян и выпрямился. – За ней пришел Алекс. Быковский полез заступаться.

– Кто им сказал? – Ася и не заметила, как медленно сползла на пол.

– А я откуда знаю?! – истерично выкрикнул Константинов. – Васильев из «Б» крутился. Тут еще Жеребцова… Потом эти гаврики из десятого подвалили. Все и пошли сюда. Сидоров, дурак, только проблемы создавать может! Он первый в драку полез, и ему хоть бы что, а Быковский…

Ян махнул рукой и вдруг откинулся на спину, прямо на ступеньки.

– Что с ним? – Представлялось самое мрачное – гроб, кладбище, траурный венок…

– Сломали что-то… – буркнул Ян. – Гараева-то как удачно вернулась! Надолго?

– На праздники.

– А она стала красивой.

Вот уже чего Ася не заметила. Красивой, значит? Странно… В таком состоянии, мельком глянув, определить – изменился человек или нет…

Щелкнул замок. Репина вскочила. Первым из дверей вышел врач, прихрамывая, прошел Павел, мелькнули еще чьи-то лица. Все это пронеслось мимо Асиного сознания. Задержалась она только на совершенно белом лице Леры, и все снова смешалось.

Да, вовремя она вернулась.

– Кто это сделал? – подошла к ней Ася.

– Он молчит, – пожала плечами подруга, отворачиваясь. – Ничего не говорит.

«Это хорошо, что молчит, – машинально подумала Репина. – А то слишком много ему пришлось бы объяснять».

– Но тебя он видел? – Все-таки Асю очень волновало, как Быковский отреагировал на Лерино появление.

– Видел. – Кажется, мысленно Гараева сейчас была не здесь. – И очень обрадовался.

Бросив подругу, Лера побежала вниз, говорить с врачом и узнавать, куда повезут Павла.

Ася медленно спустилась на улицу.

Ну и денек…

Закашлялась, поперхнувшись воздухом. Во дворе на знакомых качелях сидел… Крошка Ру. Было удивительно, как он там поместился. Но еще удивительнее было другое – если Быковского били Алекс и Ру, то почему он все еще здесь? По всем подсчетам, Ру уже, как минимум, должен приближаться к границе с Китаем. Или куда там обычно бегут особо опасные преступники?

Увидев вышедшую Репину, Крошка вылез из качелей и остановился, засунув руки в карманы. Вероятно, это был знак, чтобы Ася подошла. Идти было страшно. Она совершенно не понимала, что нужно этому человеку.

– Слушай, это… – Крошка Ру первым сдвинулся с места. Без Алекса он выглядел не так грозно. – Короче, глупо получилось…

– Ася! – позвала ее Лера. Она, наверное, вообще никогда не видела Крошку Ру, поэтому ей было странно, что Репина общается с такими типами.

– Ну, это… – Ру с трудом подбирал слова. – Тебя же Василисой зовут? Ну?

Ру был настроен более чем миролюбиво.

– Ася, – кивнула Репина.

– Ну… – улыбнулся Крошка Ру. – А я, значит, Андрей! Будем знакомы, – и он с облегченнием потряс Асину руку. – Маленькая ты какая, – довольная улыбка раздирала ему рот. – Ну, ты, если что, подходи, – щедро предложил он. – Обидит кто-то или… вообще. Ну, и… – Сжатым кулаком он покрутил в воздухе. – С праздниками!

– Спасибо, – пискнула Ася, отходя в сторону.

– Погоди! – Ру заспешил следом за ней. – Телефончик бы дала. Ну… если что..

Ася испуганно заметалась. Что она скажет родителям, когда они в телефонной трубке услышат эти «Ну» и «Если что», как объяснит явление такого чуда в их квартире?

– Я, если что, сама позвоню, – быстро ответила Ася, пятясь подальше от площадки.

– А… – Кулак впечатался в широкую ладонь. – Лады…

Они с Лерой уже почти ушли со двора, когда им вслед долетел вопрос:

– А номер-то?

– У меня есть, – махнула рукой Репина и припустилась бегом, боясь, что он побежит за ней. Но ее никто не догонял.

Энтузиазма бежать ей хватило всего шагов на сто, потом она стала задыхаться, и пришлось перейти на шаг.

– Ты представляешь? – с трудом переводя дух, произнесла она. – Вот это тип!

– Откуда он взялся? – От бега лицо Леры снова стало розовым, со щек сошла болезненная синева.

– Из десятого, – отмахнулась Ася. – Ты же ничего не знаешь! А у нас столько событий!

Она стала быстро рассказывать о шумном декабре, избегая, конечно, неприятных для Гараевой моментов, а сама постоянно ловила себя на том, что невольно улыбается. И вроде бы не с чего – вон какой сегодня выдался неудачный день, но все же ей было приятно. Никто никогда не обращал на нее внимания, и маленький рост она всегда считала главным своим недостатком. А тут вдруг она кому-то понравилась! И пусть для начала это будет увалень Крошка Ру. Все равно, она не могла скрыть свой восторг.

И только где-то далеко-далеко на горизонте маячила одна неприятная мысль.

Жеребцова!

С ней надо было как-то объясниться.

Дома Ася с ногами забралась в любимое кресло, натянула на себя плед.

– Тебе звонили! – появилась на пороге комнаты мама.

– Кто? – вынырнула из-под мягкой шерсти пледа Репина.

– Не представились. – Мама помахала в воздухе рукой, вспоминая. – Мужской голос…

– Павел? – вылетела из своего гнезда Ася.

Она успела только почувствовать, как пятки встали на холодный паркет, на долю секунды удивилась, почему окружающий мир такой нечеткий, и вдруг все пропало.

Когда Репина открыла глаза, вокруг было почему-то очень светло. Медленно, словно сквозь пленку, до нее доходила саднящая боль в локте, пульсирующая на лбу и ноющая в плече.

А еще было очень мокро, словно она опять упала в сугроб и не успела вытереть лицо.