Татьяна Тронина - Добрая злая любовь

– Какие красивые слова... И так хочется в них поверить! Не слишком ли много шампанского мы выпили?

– Ты смеешься... – он сделал вид, что сердится, прижал ее к себе еще сильнее. – Но ничего. Когда-нибудь ты поймешь, что я говорил все это не просто так!

...Небо за окном казалось светлым от снежного вихря.

Они лежали рядом, и Никита осторожно прикасался губами к ее плечу.

– Ты красивая. Ты очень красивая... Ты знаешь? И еще в тебе есть нечто большее, чем красота.

– Что же? – не открывая глаз, она улыбнулась краешком губ.

– Тайна.

– Тайна? Нет, ты ошибаешься – во мне нет никакой тайны.

– Есть, – упрямо произнес он. – Ты меня полностью подчинила. Я весь в твоей власти – что хочешь со мной делай...

– Хорошо. Вот, – она приподнялась на локте и поцеловала его. – И еще...

Ее волосы волной упали на него.

– Щекотно! – засмеялся он. – Наташа...

– Что?

– Ничего. Просто – Наташа...

Тени скользили по потолку в прозрачной, зыбкой темноте, сплетались руки, и мучительное, до боли, счастье перехватывало дыхание.

«Как же я хотела этого... Как мечтала о том, чтобы этот человек был рядом со мной – и любил меня... – мелькнула у Наташи мысль перед рассветом. – И вот все случилось. Точно наколдовала...»

Утром они расстались – до вечера, как обещал Никита. Целовали друг друга без счета, смотрели в глаза, смеялись... И говорили много глупых, трогательных слов. Позже, вспоминая об этом, Наташа невольно улыбалась, и у нее замирало сердце. Она была так влюблена, что ей казалось, будто вчерашнее шампанское все еще бродит у нее в крови.

Вика Абрамова многозначительно усмехалась, глядя на нее со стороны.

– Наташа, тебя не узнать! – не выдержав, сказала она. – Ты такая счастливая... Только смотри – осторожнее.

– О чем ты? – не сразу поняла Наташа.

– Все о том же. Смотри, не обожги крылышки...

– Ах, Вика, перестань! – отмахнулась Наташа.

Потом она догадалась, о чем хотела сказать ей Вика. О том, сколь опасно так безоглядно, безоговорочно прыгать в любовь – ведь тем больнее будет возвращение в холодную московскую реальность... Но Наташа не верила, что Никита когда-нибудь сможет отвернуться от нее. Столько слов, столько обещаний, столько поцелуев, от которых кружилась голова...

Никита позвонил ближе к вечеру – на этот раз он не забыл узнать у Наташи ее телефон.

– Наташа, милая... Все время о тебе думаю. Как ты там?

– Все хорошо, – счастливо улыбнулась она, стоя в зарослях лиан и папоротника – звонок Никиты застиг ее именно там, в ее любимом уголке, среди импровизированных джунглей. – Скучаю по тебе.

– Послушай, сегодня нам не удастся встретиться, – вздохнул он.

– А что такое? – улыбка постепенно стала исчезать с ее лица, мобильный телефон в ладони показался тяжелым, словно камень.

– Дед прихворнул. Я сейчас к нему еду...

– Никита Савельевич? Что с ним?

– Надеюсь, ничего страшного. Давление, и все такое... Домработница только что сообщила.

– Конечно, поезжай! – обеспокоенно произнесла Наташа. Никита Савельевич Рощин был ей очень симпатичен.

– Я позвоню тебе вечером...

– Да-да, конечно!

Внезапная болезнь деда – это, конечно, серьезно. Свидание может подождать.

Наташа верила Никите и сочувствовала Никите Савельевичу, но странное дело – какой-то червячок сомнения вдруг стал грызть ее душу.

«Я веду себя, словно блаженная... – осудила она саму себя. – Лепечу какую-то ерунду. «Все хорошо, скучаю по тебе...» А если Никите неприятна моя безудержная влюбленность? Нет, надо быть сдержанней, холодней. Вика права – можно обжечь крылышки. Я слишком люблю Никиту! Хотя, разве может быть «слишком» в любви?»

Вечером, дома, она совсем загрустила.

Никита не звонил.

Наташа, конечно, могла сама набрать его номер, но из какого-то упрямства, которое всегда преследует влюбленных, с непременным оттенком мазохизма, не стала этого делать.

Потом, в девятом часу, кто-то позвонил в дверь.

– Никита! – едва сдерживая безумную радость, она бросилась открывать.

На пороге стояла Анна с большим пакетом в руках.

– Ты кого-то ждешь? – беспокойно спросила сестра. – Ничего, я только на минутку...

– Нет-нет, проходи! Я совершенно свободна...

Анна встряхнула свой легкий полушубок из голубой норки, прежде чем повесить его на вешалку.

– Снег прямо-таки валом валит... – пробормотала она озабоченно. – Всего-то от машины до подъезда добежала, а меня с головы до ног засыпало!

Она повернулась к Наташе – бледная, без привычной косметики на лице.

– Что-то случилось? – напряглась Наташа.

– С Аркашей сегодня утром говорили.

– Да? Господи, да ты проходи...

Они сели в комнате друг против друга. Анна сложила руки на коленях – полные, белые руки, с колечками и маникюром, очень ухоженные... Сцепила пальцы.

– Все ужасно, – устало произнесла она. – Ты была права, Наташа, – у моего мужа куча долгов. Если он не расплатится... ну, ты сама понимаешь – могут быть всякие неприятности.

– Анька! – Наташа бросилась сестре на шею. – Бедная моя Анька!

– Вот именно – бедная, – машинально усмехнулась та. – Нет, ты садись, мы еще не договорили. В общем, дачу придется продать Айрапетянам – иначе я не представляю, откуда еще можно взять денег. Ты... ты не возражаешь? Я понимаю, что лишаю тебя твоей доли наследства, но иного выхода...

– Нет-нет, я не возражаю! – быстро перебила ее Наташа. – Продавай все, если надо. Если кредиторы... ну, словом, мы не можем рисковать Настей – ведь... – она не смогла продолжить.

– Ну да... – прошептала Анна.

– И что потом?

– Когда? А, понимаю... Аркадий дал слово. Он завязывает с игрой.

– Послушай, Аня, Аркадий уже не остановится! – закричала Наташа. – Он уже сто раз давал слово, и даже Настей клялся...

– Ты что, предлагаешь мне бросить его? – сурово спросила Анна. – Бросить моего мужа, отца моей дочери?

– Я не знаю... – растерялась Наташа. – Но... Аркадий может вас к такой пропасти подвести...

– Наташа, я не могу его бросить, – отрезала Анна. – Я его люблю.

– Аня, если бы и он... Понимаешь, я уже не о деньгах говорю, – опустив глаза, прошептала Наташа. – А о том, что он позволял себе по отношению ко мне в последнее время...

– Но ничего же не было? – сурово спросила Анна.

– Нет, ничего. Но...

– Без всяких «но»! – ожесточилась сестра. – Ничего не было, и точка. Мне пока не к чему ревновать.

– Аня...

– Перестань!

Они замолчали. У Анны билась голубая жилка на виске... Потом старшая сестра немного успокоилась и зашуршала пакетом.

– Вот, я тебе кое-что принесла...

– Что это? – удивилась Наташа.

– Да ты загляни!

Наташа принялась доставать из пакета какие-то свертки. В одном месте плотная бумага лопнула, и показался уголок чего-то до боли знакомого... Каминные часы!