Маргарита Южина - Моя вторая четвертинка

Она решила резко прекратить дальнейшее знакомство с неблагополучными гражданами, заняться уборкой квартиры и в конце концов научиться варить!

Дабы такие благие намерения не ушли в песок, она быстро собралась и отправилась в книжный магазин, теперь уже исключительно за поваренной книгой.

Выходя из подъезда, услышала:

– Слышь-ка, сама така страшна, как мой муж покойнай, а от ее мужики индо строем прут, индо строем! Вот те крест, сама слыхала – они маршируют, а она ишо и покрикиват – ать-два, ать-два! Ой, Матрена, чо деится…

На лавочке возле подъезда сидели две сухонькие старушки.

– Добрый день, – поздоровалась Валентина.

Старушки испуганно примолкли, качнули головками и еще долго пялились вслед странной соседке.

Сегодня Валентина не стала бегать по всему магазину, сразу подошла к нужной полке, ухватила книгу покрасивее и поспешила к кассе.

– Ой, а чего это у вас такое красивенькое? – бесцеремонно ухватилась за ее книжку женщина, стоявшая впереди. – А, это кулинарная… А я недавно не такую купила. Та, правда, попроще, зато продукты все наши, незамороченные, а здесь… Вот смотрите – шафран, где вы его искать станете? Или вот еще – кунжутное масло, это у нас не в каждом магазине купишь… Нет, если для подарка, так книжка самое то, а вот если для себя…

Валя посмотрела в книгу, где тыкала пальцем женщина, и с досадой прочитала: «Возьмите двести граммов кокосовой мякоти…»

– На кой хрен мне эта мякоть? – пожала она плечами и понеслась выбирать книгу попроще.

После книжного магазина пришлось побегать в поисках нужных продуктов – Валентина решила во что бы то ни стало приготовить сегодня ужин исключительно по книжному рецепту. Зато, когда она нагруженная притащилась домой, ею овладело страстное желание приступить к готовке немедленно. Здесь все так подробно описано, неужели она не сумеет? А если у нее получится, так… страшно подумать, если получится, значит, она сегодня впервые за многие дни поужинает настоящей, домашней пищей! Ну честное слово, организм уже каждое утро стонет, грозит гастритом и язвой желудка, все просит нормального питания!

Ужин занял ни много ни мало – три часа с лишним. Зато аромат растекался не только по кухне, но и по всей квартире, а запеченное в духовке мясо выглядело так аппетитно, что скулы сводило.

– Приятного аппетита, – пожелала себе Валентина и уселась за стол.

Она уже почти все доела, когда в двери позвонили, а потом робко постучали.

– Валя, откройте, пожалуйста, я вам книгу принесла, – раздался за дверью тоненький голосок Ольги.

От волнения соседка снова перешла на «вы», отчего выглядела излишне робкой и застенчивой.

– Да спасибо, – распахнула двери Валентина. – Мне, собственно, не слишком и требовалось.

– Ой, как хорошо, – всплеснула руками соседка. – А то я так переживала, так переживала… Кстати, а вы не посидите с Маришкой? Мы хотели в кино сбегать…

И она одарила Валю таким просящим взглядом, что той просто некуда было деться.

С утра, как и следовало ожидать, прозвенел звонок и на пороге показался начищенный, наодеколоненный Алексей с новым горшком герани.

– Ты ее воруешь, что ли, герань эту? – сморщился Серафим. – Ты учти, что у некоторых на нее может быть аллергия.

– А вот и нет, и пусть будет! Зато герань – символ семейного уюта! – вытянул шею Леха. – Собирайся давай, теперь у нас еще одна знакомая – бывшая учительница моей сестры Милки. Ну чего ты вытаращился?

– Так… – запыхтел Серафим. – Вот что, красавец, я тут подумал… Хорошую жену не найдешь просто так, ее самому делать надо.

Леха дернул кадыком, повертел бычьей шеей в тугом воротничке и уточнил:

– Это… я не понял – самому родить, что ли? Дак я сколько ждать-то буду, пока она вырастет! И потом еще не факт, что она за меня побежит, когда вырастет-то…

– Да не побежит, ясное дело, если ты ее родишь, ты ж ей отцом приходиться будешь, ну неужели неясно?! – снова сквасился Серафим Сергеевич. – Я тебе не про то! Просто надо взять женщину, которая тебе более-менее нравится, и… ну и сотворить из нее себе супругу! Такую, какую хочешь! Чтобы и хозяйка, и чистюля, и рукодельница, и там… ну всякая– разная из себя красавица. Между прочим, Иван-царевич даже из лягушки себе жену сляпал!

Леха подозрительно покосился на товарища – он не верил, что вот так можно взять и из какой-нибудь квакушки соорудить себе красавицу и умницу жену, думал – сказки все это. А Серафим наседал:

– Ну вот смотри – вчера ты позорно бежал с места свидания. Помнишь, да?

– Так еще бы! Она же… нет, ты видал?! Это же такая за… грязнуля!! Она ж меня через неделю в мусоре не откопает! – захлестнули Леху эмоции. – У нее же – кот!! А собачка эта?! Она же мне…

– А я вот как раз не на собачку смотрел, – задумчиво проговорил Серафим, пялясь на тополь за окном. – Мне вот как раз в душу ее… глаза запали! Ты видел, как она на тебя смотрела? А, ну да, как же ты увидишь, когда ты удирал, а она… Вот таких глаз ты больше ни у кого не найдешь! А все потому, что… она ради тебя… Она даже посуду помоет, если ты скажешь! Она… варить начнет, как сумасшедшая! Она собачку к туалету приучит, а коту купит наполнитель кошачий! Зато ты… представь, ты у нее будешь жить, как цыганский барон! Она возле тебя…

Леха хмуро смотрел Серафиму в рот, водил бровями и все еще сомневался.

– А какая у нее дочь! – заливался соловьем тот. – Это же твой готовый помощник! Ты еще не успел предложение сделать, а тебя уже любят, ты еще…

Пламенную речь Серафима прервал звонок в двери.

Вот уж о ком он совсем забыл, так это о прекрасной Милочке! И между прочим, совершенно напрасно – дамочка стояла на пороге, накрашенная, как матрешка, в цветастом платке, и лоб ее украшал заботливо уложенный локон.

– Здрассьте, – обиженно поджала она губы и без приглашения прошествовала в комнату.

Быстренько все оглядела по-хозяйски, видимо, осталась довольна, потому что немедленно уселась в кресло и сказала:

– Что-то я никак вашей дружбы не пойму. – Она прищурилась. – Мужиков обычно к женщинам тянет, а вас все больше друг к другу… Чем это вы тут занимаетесь?

Леха сначала даже не понял, о чем это сестрица говорит, и лучше бы не понимал, потому что, когда до него дошло, он запыхтел паровозом и загудел во всю силушку:

– Ты что мелешь, дуреха?!! Я говорю – чего мелешь-то, пустая кастрюля?! Я ведь не посмотрю, что ты у меня в родственницах ходишь, по первое число проучу! Как это… я ить за такие подозрения и навернуть могу, бесстыжая женщина! И чего прибежала? Не знаешь разве, что женщине требуется быть робкой и терпеливой?!

– Ага! Робкой!! Пока я тут робела, ты у меня чуть мужика не увел! Еще брат называется!.. Леша, Леша, успокойся, я совсем другое имела в виду!! – вскочила она и отбежала на безопасное расстояние, потому что братец, играя желваками, уже надвигался на сестру довольно решительно.