Анна Богданова - Юность под залог
- Название:Юность под залог
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Эксмо
- Год:2007
- Город:Москва
- ISBN:978-5-699-20596-7
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Анна Богданова - Юность под залог краткое содержание
Юность под залог - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
– Зинульчик! Зинульчик! А помнишь, помнишь, как мы с тобой расписывались? – Гаврилов не поленился пробраться сквозь толпу, чтобы растрогать бывшую супругу. – Ты беременная Авроркой стоишь! Тебе уж рожать, а ты...
– Иди ты, Гаврилов! К своей припадочной! – заливаясь слезами, промычала Зинаида Матвеевна.
После того как Любашу и Николая объявили мужем и женой, все выпили шампанского в фойе и отправились в новую квартиру молодоженов.
Там через все три комнаты тянулись разномастные, обдрызганные, неизвестно откуда взятые столы, покрытые разноперыми даже не скатертями, а просто хлопчатобумажными тряпками.
Пока вошедшие нахваливали новое жилище, Аврора сразу обратила внимание на поразительное несоответствие: спиртных напитков на столах было много (поскольку Ивану Матвеевичу продали три ящика водки в заводском буфете по оптовой цене), а вот закуски – крайне мало. Все какие-то блюдечки да креманки с салатиками, рассчитанные больше на детский праздник, нежели на свадьбу с таким количеством народа.
Наконец задвигали стульями. Уселись. Произнесли первый тост чуть ли не хором:
– За счастье молодых!
– За здоровье! – выкрикнула Зинаида, и все жахнули по второй.
– И шоб муж не изменял, как мне Дергач! – провозгласила Екатерина Матвеевна, потребовав для себя красного крепленого вина.
– Костя! Константин! Прекрати пить! – занудела Милочка.
– А чо? Если мозгов нет – тут хоть пей, хоть не пей, не прибавится! – скороговоркой вылепил Костик и опрокинул налитую стопку.
– Аврора! Аврора! – властно прохрипела Гаврилова.
– Что?
– Верхнюю пуговицу застегни! Вот что!
– Тут нет никаких пуговиц! Это платье, а не батник!
– Ну рюшечками прикройся! – не унималась Зинаида Матвеевна.
– А я хочу выпить, товарищи!.. – торжественно произнес Владимир Иванович, встав со стула.
– Кто бы сомневался! – буркнула Зинаида.
– Чтобы у молодых было много-много детей!
– Точно!
– Правда!
– Человек пять!
– Дети-то! Это ж цветы жизни! – кричали гости наперебой.
– Что-то все горькое какое-то! И салат! Что это за салат? В рот взять невозможно! Полынь! – с недовольной миной проговорил Василий Матвеевич.
– Как?! Это очень хороший салатик! Ничего не может там быть горького – все свеженькое! – испугалась Галина Тимофеевна.
– О курва! Салатики у нее хорошие! Гальк! Ты слышала? А? Уж я-то знаю эту химичку – мышьяка подсыплет и глазом не моргнет! Разлучница! – с горечью проговорил Гаврилов и успокоился только тогда, когда гости грянули:
– Горько! Горь-ко! Го-орь-ко!
Молодых поднимали раз двадцать, никак не меньше. Любаша сначала краснела от смущения, потом начала задыхаться от частых долгих поцелуев на счет.
Присутствующие быстро хмелели по причине изобилия водки и практического отсутствия какой бы то ни было закуски.
Очень скоро счастливый отец невесты захлюпал носом – скупая мужская слеза покатилась по его правой щеке, потом по левой, и Иван Матвеевич зарыдал.
– Тихо, Ванечка, тихо. Не порть людям праздник, – успокаивала мужа Галина Тимофеевна.
– Нет, я все-таки одного вот до сих пор понять не могу! Столько лет прошло! А я все никак не разберусь! – закаркал Иван.
– Ну началось! – обреченно пробормотал Василий Матвеевич. – Я вот это, Зин, ненавижу! Одно и то же! Одно и то же! Сначала поплачет, потом посмеется, и эта песня его в конце! Терпеть не могу!
– Да у меня у самой уж голова начинает болеть, – поддержала Зинаида Матвеевна старшего брата.
– А я тоже не пойму никак! Почему Дергач от меня к Клавке ушел? Вот вы мне скажите, чем она лучше меня-то? А? – спросила присутствующих Екатерина Гавриловна и шибанула с горя полбутылки портвейна.
– Я всю войну прошел! А до Берлина не дошел! Почему? Почему не я сорвал с рейхстага поганое фашистское знамя? Я вас спрашиваю!
– Тихо, Ванечка, тихо, не буянь!
– А я что ж, разве буяньлю? Не-е, я веселюсь! – И Иван Матвеевич вдруг неожиданно разразился сардоническим смехом. – Радуюсь я, – утвердительно сказал он и затянул свою любимую песню – со страстью, с нескрываемой патетикой, заглушая разговоры гостей. – Др-р-рались по-гер-ройски, по-р-русски два друга в пехоте морской. Один пар-р-ень бы-ыл калужский, др-ругой паренек – костромской...
– Я ему щас по морде дам! Он у меня допоется! – угрожающе воскликнул Василий, но Зинаида остановила его:
– Не надо, Васенька! Ты ж его знаешь! Сейчас заведется, психанет...
– Пап! Ну хватит орать-то! В самом деле! – не выдержала невеста.
– Это я ору?! Это я, по-твоему, ору? Это ты за все хорошее на отца родного такими словами последними?.. Да если ты хочешь знать... – Иван Матвеевич хотел было сказать нечто очень важное, но, переведя взгляд с дочери на стену, моментально отключился. – Подсолнечник! Смотрите! Подсолнечник! – вскочив из-за стола, он водил пальцем по обоям, выделив из тысячи желтых цветков один.
– Ну и что? Первый раз, что ль, увидел?! – раздраженно спросила Зинаида Матвеевна.
– Когда мы шли в атаку... В атаку шли мы... Боялись... Ужасно... Особенно я боялся... А что, если не вернусь, не увижу больше ни маму, ни тебя вот, Зинаид, ни Василия, ни Катьку, ни Павла – никого. И неба больше не увижу, не пробегусь босиком по раздольному, бескрайнему полю, не упаду потом в душистую траву. Умру. И все. Ничего не будет. Ничего. И последнее, что я запомнил, – это желтенький подсолнечник, потому что шли мы в атаку, а вокруг подсолнечники. Вот такие же, такие, – и Иван Матвеевич, обведя шершавым указательным пальцем, цветок на обоях, заплакал.
– Хорошо сказал!
– Молодец!
– Вань, а если б ты погиб тогда, у Любашки бы и свадьбы-то никакой не было, наверное, – глубокомысленно заметила Зинаида Матвеевна.
– Да уж, наверное, – криво усмехнулась Милочка, – как и самой Любашки.
– И не сидели б мы тут! – добавил Метелкин.
– Уж лучше б и не сидели! Т-п, т-п, т-п, т-п, т-п! Тук, тук, тук, тук, тук, – Владимир Иванович со злостью постучал по столу.
– Да ладно тебе, Гаврилов! – поправляя вихор буйных кудрявых волос, молвила Калерина.
– А чо ладно! Чо ладно! Сидим в какой-то помойке! Жрать нечего! У, жлобы! Ненавижу!
– Выпьем за родителей! – прорезался Костик Зорин.
– А тебе, по-моему, достаточно! – стиснув зубы, проговорила Милочка и со всей силы наступила кавалеру на ногу.
За родителей пили раз пять – никак не меньше, потом решили, не чокаясь, помянуть Авдотью Ивановну – Аврорину бабку. Засим решили, что несправедливо поминать бабку и не помянуть деда – Матвея Терентьевича Редькина, умершего в начале двадцатого века от двусторонней пневмонии.
– А меня Гаврилов заразил лобковыми вшами! – не без гордости заявила Калерина, склонившись над ухом падчерицы.
– Да вы что?! – поразилась та. – Пап, это правда?
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: